— Я научу тебя стрелять, и если он когда-нибудь скажет тебе, что стреляет лучше меня, скажи мне, и я покажу тебе все пулевые ранения, которые он получил от меня. — Я снова похлопала его по носу, и на этот раз он громко рассмеялся.

— Когда ты станешь достаточно взрослым, чтобы понять, он расскажет тебе все эти правила, которые, как он утверждает, были переданы из поколения в поколение в его семье, но, клянусь, он придумывает их по ходу дела.

Он нахмурился, и мне хотелось бы думать, что это потому, что он боялся услышать эти правила, но я была почти уверена, что он просто хотел, чтобы я снова щелкнула ему по носу.

Дверь в нашу спальню открылась, и Лиам прислонился к косяку, ухмыляясь как сумасшедший. Я сердито посмотрела на него и взяла Итана на руки, прежде чем посадить его к себе на колени.

— Как долго ты подслушивал?

— Достаточно долго, чтобы услышать, как ты пытаешься настроить нашего сына против меня, — ухмыльнулся он, подходя к нам.

— Я не настраивала его против тебя, я просто хотела убедиться, что он любит нас в соотношении 51 % на 49 %.

— Не сработает. Я классный родитель, — ответил он. И когда он наклонился, чтобы поцеловать Итана в лоб, Итан заплакал.

— Я чувствую, приближаются хорошие времена, — засмеялась я, притягивая его обратно. Лиам выглядел таким смущенным, что это было почти грустно, но Итан любил Лиама, хотя бы из-за того, чтобы потягать его за волосы. — От тебя воняет, детка, попробуй еще раз после душа.

Он нюхает свою майку.

— Ах, неудивительно, что он в слезах.

— Да, именно по этой причине, — саркастически ответила я. И когда он снял майку, я поймала себя на том, что борюсь с желанием посмотреть на его грудь… но я проиграла и поймала себя на том, что таращусь, как подросток.

— Видишь что-нибудь, что тебе нравится? — Спросил Лиам, оглядывая себя, прежде чем встретиться со мной взглядом.

— Я вольна смотреть на то, что

— Помни об этом, когда я буду повторять эти слова. — Он сбросил штаны и боксеры.

Прикусив язык, я пошла к двери с Итаном.

— Будь готов через час. Как прошла пробежка?

Он достал из шкафа полотенце.

— Все прошло так хорошо, как могло бы пройти.

— Нил вернулся час назад.

— Да. Я еще поработал с Монте.

Я кивнула, но не стала настаивать на большем. Нил знал, что ему нужно сделать выбор. Надеюсь, надгробия будут преследовать его, они были поддельными, никто этого не знал, кроме Лиама и меня, но суть оставалась той же. Независимо от того, что Лиам чувствовал к Нилу, я знала, что он не хотел его убивать.

Я вошла в комнату, которую мы использовали как детскую здесь, в Вашингтоне, и увидела Седрика и Эвелин, которые стояли у окна и тихо разговаривали друг с другом. Они были похожи на подростков, крадущихся повсюду.

— Я не помешала? — Я спросила их.

— Да, но поскольку ты принесла Итана, мы тебя прощаем. — Эвелин усмехнулась, подходя к нам с распростертыми объятиями.

Поцеловав Итана в макушку, я передала его ей на руки.

— Ты хочешь принять ванну? — спросила она, покачивая его вверх-вниз, пока они шли к ванной.

— Я уже переодела его, — сказал я ей.

— Но ты хочешь принять ванну. Не так ли, Итан? — Она усмехнулась, а я закатила глаза и наблюдала, как они исчезли.

— Она целую вечность ждала внука. Позволь ей повеселиться, — сказал Седрик и улыбнулся, прислонившись к окну.

— Ну, пока ей весело, — ответила я, подходя к нему. — Как тебе нравится роль няни?

— Мне нравилось гораздо больше, пока ты не назвала это так. У меня появилось несколько новых увлечений, почему Великая Мелоди хочет знать?

— Свободные руки — это инструмент дьявола.

Он слегка оживился, как будто ждал кости, которую я брошу в его сторону. Я выглянула в окно и уставилась на памятник Вашингтону, который возвышался вдалеке.

— Ты планируешь долго держать меня в напряжении?

Уделив ему свое внимание, я вздохнула.

— Мне нужно, чтобы ты создал для нас новые документы.

— Разве у тебя их уже нет? — Он нахмурился.

— У нас есть, но мне нужно, чтобы они охватили все аспекты. Записи о рождении, паспорта, налоги, образование, ежегодники — мне нужно, чтобы ты построил нам восемь совершенно новых жизней.

— Ты имеешь в виду девять, включая Итана.

— Нет, восемь, включая Итана. Может быть, даже семь, но пока восемь.

Он пристально посмотрел мне в глаза, и я не дрогнула.

— Оливия и Нил…

— У тебя есть выбор.

— Вы действительно верите, что понадобятся новые личности?

— Я не знаю. Но я предпочла бы быть в безопасности, чем игнорировать ситуацию. Авиан другой. Если что-нибудь случится, я хочу, чтобы моя семья была прикрыта.

— Хорошо. Я начну работать, но это займет время.

— Вот почему я говорю тебе сейчас. И Седрик, никому не рассказывай, чем ты занимаешься, даже Эвелин. Даже Лиам не знает, что я попросила тебя. Я не хочу, чтобы он думал, что я сомневаюсь в нас.

Он кивнул, когда дверь открылась и вошел Лиам, одетый в джинсы и рубашку, с сумкой через плечо.

— Вы оба выглядите подозрительно, — осторожно сказал он.

— Мне тоже так показалось, — заявила Эвелин, когда она вошла с сонным Итаном на руках. Лиам поцеловал его в макушку, и на этот раз он не заплакал, а вместо этого зевнул.

— Нам нужно успеть на встречу, — сказала я, и Лиам кивнул.

ЛИАМ

— Имя? — спросил светловолосый телохранитель, преграждая нам путь в особняк руками.

Из-за того, что было так рано, можно было подумать, что здесь уже не так много людей, но, похоже, это было не так. Ничто так не заводит людей, как миллионер, устраивающий вечеринку у бассейна.

Поправив очки на фальшивом носе, я посмотрел на Мел, когда она раздраженно сжала руку, короткие волосы ее парика слегка разлетелись в сторону. На ней было короткое красное пляжное платье, которое уже привлекло внимание нескольких мужчин, слонявшихся по территории дома. Музыка была такой громкой, что, казалось, снаружи вибрируют закрытые двери.

— Мы коллекторы, — сказал я, и здоровяк в замешательстве посмотрел на второго охранника.

— Мы уже заплатили налог. Я знаю это, потому что я лично заплатил его, — усмехнулся он, глядя на нас обоих.

— Ты всего лишь швейцар.

— Пошли вы. У вас есть десять секунд, чтобы убраться отсюда, прежде чем я всажу пулю в вас двоих.

— Я думаю, ты должен позволить нам поговорить с кем-нибудь, кто стоит немного выше в пищевой цепочке, — ответила Мел, и он в ответ облизал зубы.

— Пропусти их, Белл, — сказал второй охранник, слегка сдвинув свой блейзер, чтобы мы полностью увидели пистолет у него на поясе.

— Белл? Как Тинкер-Белл? Разве это не мило, — передразнил я, задевая его за плечи, когда мы поднимались по лестнице.

— Тебе лучше молиться, чтобы ты был тем, за кого себя выдаешь, или я лично медленно убью тебя, — рявкнул он, направляясь вперед.

Никто из гостей не обратил на нас никакого внимания, когда мы вошли. Все они были слишком заняты выпивкой и лапанием друг друга, чтобы обратить на нас внимание. Единственными, кто сосредоточился на нас, были охранники; они выделялись, как секретная служба в классе детского сада. Мужчина, с которым мы хотели поговорить, сидел под пляжным навесом с тремя женщинами, все из которых были поглощены поцелуями и прикосновениями к его телу.

Я ненавидел встречаться с дилерами.

Они были неизбежным злом, от которого я обнаружил, что чаще всего избавляюсь. Он не обращал на нас никакого внимания и вместо этого предпочитал пускать слюни на окружающих его женщин. Мел взяла охлажденную бутылку шампанского и разлила его по девочкам.

— Сука! — закричали они, когда двое охранников вышли вперед.

— Двинешься еще на дюйм, и ты окажешься лицом вниз в этой луже, — заявил я, и он замер, когда в центре его груди появилась красная точка.

— Мы не хотим устраивать сцену, Гас. Это потрясающая вечеринка. Но мы можем и сделаем это, если потребуется, — сказала Мел, усаживаясь в шезлонг и скрещивая ноги.