— Разногласия в рабочих вопросах.

— Он что хочет уйти из управления?

— Хотел.

— Почему?

— Из-за дела Олега, — Макс посмотрел вопросительно. — Долго рассказывать. А я устала, — на меня разом навалилась такая усталость, что всё тело потяжелело.

— Может, мне уйти? — спросил он, чуть растерянно.

— Нет-нет. Просто давай поговорим о чём-то другом.

— Например?

— Не знаю. Ты всегда знал, как меня отвлечь и мог развеселить, — я улыбнулась ему.

— Я могу ввязаться в перестрелку, меня подстрелят и положат вместе с тобой, — я засмеялась, что рану стало больно. — Будем лежать вместе. Будет весело, — и улыбается. Как же здорово, что он рядом.

— Ну, уж нет! Веселье такой ценой мне не нужно, — с теплом в груди ответила я.

— Тогда тебя будет веселить эта акула, — он поднял и повернул ко мне игрушку, которую до сих пор держал на коленях. Это была акула, сантиметров пятнадцать в высоту. Она стояла на хвосте, а её плавники были подняты вверх, демонстрируя накачанные бицепсы. И на животе у неё были кубики пресса. — Я увидел её, и она напомнила мне тебя… Не своей хищной природой, конечно, — он слегка хохотнул. — А своими прокачанными формами. Очень на тебя похожа… — он поднёс акулу к своему лицу, и заговорил изменённым голосом: — Привет, я — атлетула, и я буду твоим другом, — я снова засмеялась до боли в ране. — Вот, держи, — он отдал мне наконец игрушку.

— Спасибо, — с улыбкой сказала я.

Макс просидел до глубокого вечера. Медсестра пыталась его выгнать, но он воспользовался служебным положением. Сказал, что охраняет меня в интересах следствия. Она, конечно, ни разу ему не поверила. Но больше не выгоняла. Мы говорили обо всём и ни о чём. Дело Олега не обсуждали.

— Мне пора, — стал собираться он.

— Придёшь завтра?

— Конечно, — он наклонился и поцеловал меня.

— До завтра.

— Пока, — и он ушёл.

Перед сном я всё думала о том, как поймать главного злодея. Надо попросить помощи у Макса. Чем нас больше, тем больше наши шансы.

*** Повествование от лица Алексея ***

Вышел из больницы, ругая себя. Стоило догадаться, что она не отступится. Я наивно решил, что она правильно оценит рассказ отца.

— Идиот! Нужно было молчать! Все планы к чёртовой матери! Как это у неё каждый раз получается???

Первым делом решил поехать в управление, найти папку. Но её в уликах не оказалось. Осмотрел машину Ангелины. Тоже ничего. Куда она могла деться?

Ехал домой, в последний момент решил заехать к отцу. Позвонил в дверь. Он открыл, посмотрел вопросительно.

— Приехал узнать что тебе говорила Ангелина. Нам не дали нормально поговорить, — он жестом пригласил меня войти. Я прошёл в гостиную. Он шёл за мной. Сели. И, как обычно, неловкое молчание повисло между нами.

— Твоя Ангелина меня удивила.

— Она не моя, — он посмотрел на меня, будто я ляпнул какой-то бред. — Так что она задумала?

— Она хочет объявить войну Горскому, — у меня вся кровь в теле перестала течь. — Точнее, не позволить ему уйти от ответственности. А нам отвечать вместо него, — откуда-то из глубины, стал подниматься страх, такой первобытный, животный. — По твоей реакции видно, что она тебе не безразлична. Так в чём дело? — что?! О чём он вообще??? Я, как на автомате, ответил:

— У неё есть парень, — а у самого просто ад в голове. Я встал. Чёртова её упёртость! Ну, почему ей всё время нужно собою жертвовать?!

— Ну, кольца-то нет. Так что… За своё счастье нужно бороться, сын. Не позволяй кому-то забрать своё счастье… — боже, ну, о чём он опять???! Снова ответил, даже сам не понял зачем:

— Я ей не нужен. Она выбрала его… — мой ответ ему не понравился, хоть я этого и не видел. Я думал о другом совсем — как мне сделать так, чтобы она не участвовала в этом??? Я будто разговаривал сам с собой: — Это же самоубийство. Что же она делает???

— Вообще-то, в её предложении есть смысл, — я даже ошалел от его слов, уставился на него. — Конечно, чтобы всё получилось, нужно приложить немалые усилия. Всем нам. И подумать, как увеличить наши шансы на победу, — как так вышло? Он должен был убедить её, что это очень опасно и пресечь её идею участвовать в этом. А в итоге, согласился с ней… Я даже услышал свой внутренний нервный смешок.

— Ты разом растерял весь здравый смысл? — он бросил на меня недовольный взгляд.

— Она всё правильно сказала — мы станем козлами отпущения. А её брат снова в опасности. Так что я с ней. А тебе нужно это обдумать… — я всё никак не мог поверить, что она, после одного разговора, перетянула моего прожжённого отца-вояку в свой стан.

— Мы обсуждали это и решили, что защитим Ангелину и её семью. И всё. Борьба нам не под силу. Почему ты изменил своё мнение?

— Из-за неё, — меня, как по голове чем-то огрели.

— Она — просто девушка, которая боится за свою семью. Хочет их защитить и расквитаться с тем, кто причинил ей много страданий. Но что у неё есть, кроме энтузиазма и ненависти к Горскому? — он внимательно на меня посмотрел.

— Ты — идиот. Если ты так думаешь, то ты её не достоин. Может, и верно, что она выбрала другого, — удар ниже пояса. Я посмотрел на него, поймёт ли, что перегнул палку. Хотя, о чём это я? Когда это он признавал, что неправ? — Она — настоящий боец. Воин. Странно, что я после одной встречи, увидел и понял это. А ты, после многих лет знакомства с ней, сомневаешься в ней, — он смотрел на меня с явным неодобрением.

— Горский прожуёт нас и выплюнет. Даже не заметит. Она же может пострадать или погибнуть из-за этого…

— Мы должны подготовиться к войне и продумать нашу стратегию. Я смог собрать компромат на него. Для защиты. Но это только начало. За ним много грязи и мы это используем.

— Да, он нас всех убьёт просто и всё, — боже, Ангел! Во что ты снова влезаешь???

— Ты, как барышня кисейная! — он даже скривился от отвращения.

— Я не боюсь за себя. Я беспокоюсь за неё.

— Как она и сказала, мы сделаем это вместе. И лучше тебе быстрее определиться с нами ты или нет. Потому что, как только Горский узнает о том, что Олег жив, нам понадобятся все силы, чтобы защититься. И ещё больше сил, чтобы найти способ его уничтожить… — с ними я или нет?! Ха!

— Можно подумать, я оставлю её… — его взгляд изменился он подошёл ко мне.

— Женись на ней, сынок! — и это было сказано самым серьёзным тоном.

— Конечно, пап. Сразу, как победим Горского, — он похлопал меня по плечу с видом удовлетворения. — Это был сарказм, пап! У неё есть парень. И она выбрала его, — он свёл брови недовольно.

— Ерунда. За своё…

— Счастье нужно бороться, — закончил я за него. — Знаю. Но насильно мил не будешь. Я смирился с мыслью, что придётся быть в её жизни только другом. И это лучше, чем вообще ничего. Я это точно знаю, потому что много лет жил без неё, — он вытаращил на меня глаза. Я впервые за всю свою жизнь видел отца удивлённым.

— Ты влюблён в неё с юношества?

— Приблизительно… — его удивление всё не проходило. Он решительно подошёл ко мне и положил руки мне на плечи.

— Тогда не сдавайся! Борись! — я вздохнул. Я будто до этого говорил в пустоту. Он увидел это в моих глазах и хлопнул меня по плечу. — Если бы я рассуждал, как ты, мы бы с твоей мамой дальше одного свидания не продвинулись… — он никогда не говорил о маме. — Твоя мама была… Вообще-то очень похожа на Ангелину. Такая же решительная, волевая. И невероятно красивая. Сколько мужчин хотели заполучить её сердце. Если бы я пускал сопли, как ты, то тебя бы и на свете не было.

— Про любовь я подумаю, когда ей не будет угрожать смертельная опасность, — он снова недовольно на меня посмотрел. — Если мы выберемся из этого живыми, это уже будет чудом… — я смотрел на него, давая понять, что любовная тема закрыта. А про себя подумал — если бы, я мог сделать так, чтобы она меня полюбила, снова, я бы это сделал…

*** Повествование от лица Ангелины ***