— Протестую! — запротестовал адвокат.

— Обвинение, вы или докажите, что он симулирует, или оставьте язвительные высказывания при себе. Защита, протест принят, — судя по виду судьи, он начинал раздражаться этим процессом.

— Сколько всего личностей в вас? — исправился прокурор.

— Четырнадцать, — голос Олега прозвучал тихо. Но по залу пошёл гул.

— И вы всех их знаете?

— Сейчас — почти всех. А раньше, только Созона.

— И кто они? Все эти четырнадцать? — прокурор, кажется, заинтересовался.

— Я, я — девятилетний, Созон, восемь личностей, как мужского так и женского пола, по одной на каждую из жертв-женщин. И три мужские — по одной на каждого из моих мучителей.

— Да, на вас же ещё убийства по старому делу… — как между делом заметил прокурор.

— Те заслужили… — очень тихо сказал Олег, я едва расслышал. А вот прокурор всё прекрасно расслышал:

— Ну, да. Вы же бог или судья…

— Они пытали меня и собирались убить. Пытали ради забавы, а убить собирались, чтобы я не рассказал никому об их чёрном бизнесе. Они собирались торговать органами бродяг, бездомных, в том числе детей! Они своему же другу голову почти отрезали!! Они были ублюдками!!! — Олег завёлся. Даже встал. Врач подошёл к нему.

— Обвинение! Вам хочется участвовать и во втором деле? — судья уже не скрывал своей злости.

— Нет, ваша честь.

— Тогда придерживайтесь своего дела! У вас есть ещё вопросы?

— Нет, ваша честь.

— Тогда следующий свидетель… — я вообще-то свидетель со стороны обвинения.

Я прошёл, и сел, был готов отвечать. Мой допрос начал адвокат Олега:

— Расскажите, пожалуйста, как это дело оказалось у вас? — я только открыл рот, чтобы ответить, но зазвонил телефон. Я достал его.

— Телефоны нужно отключать, — обратился ко мне судья. Но тот, кто высвечивался на экране не мог быть проигнорирован.

— Ало.

— Просто бардак! — с возмущением воскликнул судья.

— Алексей, добрый день, — в трубке говорил врач Ангелины. — У Ангелины была остановка сердца и функции мозга ещё снизились.

— Сейчас приеду… — не дослушав его, выговорил я. И встал.

— Вы куда? — с круглыми глазами, спросил судья.

— Извините. Мне нужно ехать… — уже на ходу я услышал:

— Чёрте что! Заседание переносится! — судья стукнул молотком.

Я успел взглянуть на Олега, он смотрел с вопросом. Я оставил его без ответа.

*** Повествование от лица Алексея ***

Я вышел из суда, и сел в машину, даже не помню как. Казалось, всё происходит не со мной. Страх сковывал. Однако, разум активно искал варианты, как вернуть Ангелину, как мне не потерять её, как помочь ей. Я ехал в очень напряжённом состоянии.

— Думай! Нужно вытащить её! — заставлял я себя искать новые способы вернуть её, стоя на очередном светофоре, и сжимая руль со всей силы. Мысль, что её не станет, практически парализовывала меня. Потому что, что я мог?

Так, не осознавая себя, я добрался до клиники. Даже не поздоровался с персоналом, по пути в её палату. Там меня встретил врач:

— Добрый день.

— Добрый. Как она? — я подошёл к ней, и погладил по голове.

— Стабильна. Но, как я говорил, чем дольше она в таком состоянии, тем меньше шансов, что она выйдет из него. Организм уже не справляется… — он так произнёс последние два слова, что я уставился на него. — В ближайшее время, всё будет ухудшаться, — стал объяснять он. — Начнут отказывать органы. Если мозг раньше не умрёт… — умрёт, умрёт, умрёт — стучало у меня в голове.

— Что можно сделать? — он посмотрел на меня озадаченно. — Поддержите её состояние. Подключите к аппаратам. Всё, что нужно, сделайте! — моё голос срывался, от переполнявшего меня бессилия.

— С внутренними органами, частично, мы можем её поддержать. Но вот мозг… К сожалению, это не остановить, — мягко, но уверенно, сказал доктор. Эти слова были, как приговор. Я сел. Взял её руку и посмотрел на неё. Врач тактично вышел. Я готов был кричать.

— Ангел… — голос предательски сорвался. Я погладил её руку большим пальцем, пытаясь совладать с собой. Я встал, и придвинулся к её лицу. — Любимая… — прошептал я. — Я тебя умоляю, услышь меня. Я не представляю как мне жить без тебя… — я уткнулся ей в плечо, ощущая, как дрожат мои губы. — Мама, Олег… Они ждут тебя. Ты им нужна. Ты мне нужна… — я посмотрел на неё. — Максим… Ждёт тебя, — меня покоробило, что пришлось врать. Но только бы она вернулась. — Хочешь он сейчас приедет? — я достал телефон, и стал набирать его, и, только сейчас понял, что в глазах слёзы. Я быстро вытер их.

— Ало, — заговорил он.

— Привет. Ты можешь сейчас приехать в больницу?

— Я на работе. Что-то случилось? — мне должно быть показалось, что в его голосе была печальная надежда. Он что хочет её смерти? Да, нет, бред!

— Ангелине становится хуже… — он молчал. — Ты можешь приехать?

— Нет, — коротко ответил он. Я забыл как дышать. — Я не буду смотреть как она умирает. Приложи трубку к её уху, я попрощаюсь.

— Она не умрёт!! — проорал я.

— Не надо было тебя слушать! Я должен был проститься с ней вчера!!! — заорал он в ответ.

— Да пошёл ты к чёрту! Оставь себе свои поганые прощания! Она не умрёт!! — я швырнул телефон и он разбился о стену.

Если можно представить себе безвыходное положение, то это было оно. Я ходил по палате, как разъярённый зверь, из угла в угол, пока не успокоился. Я подошёл к ней снова, и наклонился над её лицом:

— Милая, пожалуйста… — погладил её волосы. — Помнишь наше детство? Я влюбился в тебя ещё тогда… Я подарил тебе ветку сирени, и ты так смотрела на меня… Я много вспоминал из наших старых времён, из нашего детства. И, думаю, именно тогда я почувствовал к тебе нечто иное, чем дружба или привязанность. Думаю, именно тогда я влюбился в тебя… — слёзы капали на её лицо, я вытирал их. — Как мне вернуть тебя? — я наклонился и поцеловал её в губы. — Если тебя не станет… — я оборвал это. Не смей сдаваться!!! Я снова поцеловал её. Внимательно посмотрел на её лицо. За столько дней и ночей рядом, я знаю её лицо наизусть. Без улыбки оно совсем другое. — Я бы всё отдал, чтобы снова увидеть твою улыбку. Всё… — я сел на кровать, рядом с ней.

Не знаю сколько я так просидел. Я говорил с ней в своих мыслях, я беззвучно рыдал, умолял её вернуться ко мне, целовал её руку. Потом я сходил на пост медсестёр, взял у них сотовый, узнал у Карины номер Максима, и набрал его снова.

— Ало, — его голос был полон печали.

— Это Алексей. Поговори с ней. Попроси её не уходить, а вернуться к тебе.

— Не проси меня о таком…

— Почему? — он помолчал.

— Я просто хочу с ней попрощаться. Сказать ей, что мне жаль. И отпустить её. Понимаешь? — я беззвучно плакал. — Мне кажется, это правильно. Потому что она уже не живёт, а мучается. Пришло время отпустить её.

— Я не могу.

— Ты мне как-то сказал, чтобы я принял решения, исходя из её интересов. Кажется, теперь этот совет нужен тебе.

— Я не знаю, как жить без неё.

— Я тоже. Но мучить её — неправильно.

— Я дам тебе поговорить с ней. Но не ради тебя. А ради неё, — и я, с тяжёлым сердцем, приложил телефон к её уху.

— Ангелина… — услышал я его глухой голос. — Это Максим… — я стиснул зубы, чтобы сдержать эмоции. — Прости меня за всё. И знай, что я любил тебя. И я никогда тебя не забуду, — я ревел. Без звука. Слёзы просто текли непрерывно по моему лицу. — Прощай… — я убрал трубку от её уха и понял, что он отключился.

Я убрал телефон, и уткнулся ей в грудь и зарыдал. От боли и бессилия. Если бы можно было, я бы поменялся с ней местами. Если бы только было можно…

Когда я успокоился и сел, то подумал о её маме и позвонил её врачу. А потом врачу Олега.

— Ангел, твоя мама и Олег едут к тебе… — чтобы проститься… Моё сердце было разорвано в клочья. Я взял её руку и уткнулся лбом в её ладонь. И стал молиться: — Господи, пожалуйста… Верни её. Я готов поменяться с ней местами. Только пусть она живёт…