Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

На следующий день, я, с самого утра, изучала информацию о Горском. Гнусный тип. Как и говорил Николай Алексеевич. Чтобы попасть на свой пост, использовал все возможные способы устранения конкурентов. Банкротил, поглощал, разрушал бизнес оппонентов; использовал правоохранительные, государственные структуры для дестабилизации, а-то, и вовсе ликвидации их деятельности, или репутации. Некоторых устранял физически. Конечно, о таком не писали напрямую, и его имя никогда не упоминалось. Но его конкуренты просто растворялись с его пути, а он продолжал двигаться наверх. Николай Алексеевич был прав, этот человек сделает всё, чтобы сохранить то, что заполучил своими грязными методами. И легко нам не будет, но нельзя позволить ему уйти от ответственности. Снова.

С момента, как я осознала, что Олег в опасности, чувство тревоги не покидало меня. Я свернула браузер, и набрала Андрея.

— Привет, Ангелина.

— Привет, Андрей. Как Олег? — на вопросе о брате, мой голос выдал волнение.

— Нормально. Больше присутствует Созон. Он на сотрудничество идёт плохо. Хочет, чтобы его освободили.

— Ясно. Скажи Олегу… — я запнулась. И подумала, а будет ли полезно для Олега моё упоминание, что там Созон себе напридумывает, если услышит моё имя. — Хотя ничего не говори, — с досадой закончила я.

— Он спрашивает о тебе каждый раз, — удивил меня Андрей. У меня даже комок подступил к горлу от этой новости.

— Думаешь, я ещё долго не смогу с ним поговорить? — как мне хотелось услышать: «Можешь поговорить с ним прямо сейчас… С ним всё хорошо, никакого Созона нет… Твой брат жив, и здоров… Ты можешь спросить его, как он жил все эти годы… Ты можешь обнять его, и не отпускать столько, сколько тебе будет нужно, чтобы наконец поверить, что он жив, и он здесь, с тобой, навсегда…».

— Не знаю, — вернул меня Андрей, из моих мечтаний, своим ответом. — Если бы Созон шёл на контакт, было бы проще, — хотела спросить, может мне поговорить с ним, но, так как Созон хочет моей смерти, наверное, это глупо.

— Скажи Олегу, что я люблю его. И я приду, как только будет можно, — быстро выговорила я. Голос дрожал, едва не срываясь.

— Хорошо, — я отключила вызов, даже не сказав пока. Вытерла слёзы. Я уничтожу эту тварь, который угрожает моей семье! Который, хоть и косвенно, но виновен во всём, что случилось с моим братом! Всё моё нутро будто горело огнём от ненависти и злости.

В четыре часа пришёл Макс.

— Привет, — поздоровался он, входя.

— Привет, — он выглядел уставшим, даже не улыбался, как обычно. — Устал?

— Да, закрывал несколько дел, — он сел ко мне на кровать. Наверное, сейчас не время говорить с ним о Горском… — Что такое? — тут же спросил он, будто опять почувствовав. Я посмотрела на него вопросительно. — Снова чувство борьбы на твоём лице, — объяснил он.

— Хотела попросить тебя кое о чём. Но ты устал… Может позже.

— Да, брось. Говори, — он взял меня за руку.

— Это касается дела моего брата… Олега намеренно признали мёртвым, его дело специально дискредитировали. И человек, который стоит за этим… — я замолчала и посмотрела на Макса. Готова ли я втянуть его во всё это? Почему-то я ощущала сильное сомнение на этот счёт.

— Что с ним? — спросил Макс, вернув меня из задумчивости.

— Это очень крупная шишка. Он попытается остаться в стороне. Снова. Или вообще попытается убить Олега, чтобы проблема решилась сама собой, — глаза Макса распахнулись от удивления. Я рассказала Максу всю историю Олега. Фамилий виноватых не называла, так как всё ещё сомневалась в необходимости его участия.

— Хочешь, чтобы я помог тебе его поймать? — я молчала, всё ещё сомневаясь. — Всё хорошо. Я помогу, — это было такое мягкое согласие, что стало тепло на душе. Я посмотрела внимательно в его глаза. Кажется, уверен… не сомневается.

— Человек, который стоит за делом Олега — Горский, — глаза Макса стали невероятно большими от удивления. И дыхание прервалось. Кажется, его это очень шокировало.

— Советник Президента по противодействию коррупции, Горский Всеволод Андреевич? — уточнил он.

— Да, — я внимательно смотрела на Макса, пытаясь оценить его реакцию. Он стал очень напряжён. Отпустил мою руку, и сложил руки на груди.

— Ты уверена? — очень серьёзно спросил он.

— Да. Его сын был одним из тех, кто пытался убить Олега. Горский угрожал моему отцу убить меня и маму, чтобы отец не задавал вопросов почему дело Олега не расследуется, — сердце папы просто не вынесло всё это: смерти сына и коррумпированности системы. — Он угрожал отцу Лёши, заставил его не давать ход следствию, угрожая смертью Лёши, меня и мамы, — Макс так внимательно смотрел на меня. Лицо сосредоточено. Было непонятно о чём он думает. — Если ты откажешься, я пойму… — дала я ему шанс отказаться, без угрызений совести. Он ответил не сразу:

— Это очень серьёзные обвинения для такого человека, — с осторожностью выговорил он. Пришла моя очередь напрягаться.

— Думаешь, я не понимаю, и стала бы разбрасываться обвинениями, не имея доказательств? — он не ответил. Просто очень внимательно на меня смотрел. — Ладно. Забудь… — отмахнулась я. Между нами будто появилась пропасть. Мы ещё поговорили. Но не как раньше. Чувствовалось напряжение.

— Мне пора, — засобирался Макс. Он наклонился и поцеловал меня. Но я почувствовала, что в нём что-то изменилось.

— Пока, — сказала я, ощущая что-то неясное в груди.

— Пока, — попрощался он сухо, и вышел, даже не сказав придёт ли завтра. После этого разговора остался тяжёлый осадок.

Прошло несколько часов, а чувство, что впутывать в это Макса было ошибкой, не проходило. Я корила себя, что решила рассказать ему.

— Привет, — поздоровался Лёша. Я даже не услышала как он зашёл.

— Привет.

— У тебя всё нормально? — спросил он, подходя к моей кровати.

— Да, — соврала я. Он, кажется, не поверил, но просто сменил тему:

— Я вчера искал папку, о которой ты говорила… — его молчание мне не понравилось. — И не нашёл. Ни в уликах. Ни в машине, — это плохо. Очень плохо!

— Она же не могла испариться? — поёрзала я от возникшего напряжения.

— Даже не предполагаю куда она могла деться… — он сел ко мне на кровать. А я стала думать и вспоминать. Я швырнула её на пассажирское сидение, когда уезжала от хосписа.

— Значит, её кто-то забрал. Возможно, место преступления отрабатывал кто-то от Горского.

— Исключено. Был наш отдел. А своих людей я знаю. Кандидатуру каждого я проверял лично, — только хотела напомнить ему про шантаж, но его телефон зазвонил.

— Ало, — ответил он спокойно. А потом, его лицо стало напряжённым и взгляд тревожно изучал меня. Я сразу всё поняла. Олег… Страх, что с ним что-то случилось, обволок моё тело. Я, не осознавая этого, приняла сидячее положение, и боялась пошевелиться. Лёша коротко отвечал и давал указания. Я ждала его слов, как приговора. Внутри было чувство, что всё кончено, что с Олегом произошло ужасное, что его больше нет. Когда моё напряжение было настолько сильно, что я не могла дышать, он внимательно посмотрел на меня, и, видимо, понял, что я на грани. Быстро дал последние распоряжения и отключил вызов. — С Олегом всё в порядке, — очень мягко сказал он. У меня из груди вырвался громкий, нервный выдох, а из глаз потекли слёзы. Лёша обнял меня. — В больницу проник человек. Охрана его схватила. Олег вне опасности, — успокаивающе говорил он, и гладил меня по голове. А я не могла остановиться и перестать реветь. Кажется, уже и так слишком многое случилось, но становится только хуже. Он дал мне время успокоиться.

Когда я перестала плакать, он выпустил меня из объятий и заговорил:

— Он выдал себя за врача и у него при себе был шприц с каким-то веществом. Вещество отправили на анализ, — я почувствовала тошноту. — Я приставлю охрану к твоей маме и тебе…

— Нет, — я откинула одеяло с ног. — К маме — да. А я здесь не останусь. Я выписываюсь, — сказал я решительно, глядя ему в глаза, чтобы он понимал, я говорю серьёзно, не шучу. У него одновременно произошло несколько изменений в лице: от удивления, до злости. Но я не была намерена это обсуждать. Я стала свешивать ноги с кровати, и нажала кнопку вызова медсестры.

38
{"b":"898191","o":1}