Ее тело вздрагивает, когда я произношу эти слова. Вытащив мой член, она трется им о свою задницу.

Дыхание вырывается из моих губ, моя челюсть крепко сжимается при мысли о том, что я могу войти в ее задницу прямо сейчас. Мы делали это только один раз, поэтому я говорю себе быть нежным.

Широко раздвинув ее ягодицы, я любуюсь прекрасным зрелищем, открывающимся передо мной. Я медленно проникаю внутрь, пока она теребит свой клитор, прислушиваясь к ее стонам и внимательно следя за ее движениями. Ее попка такая чертовски тугая, что у меня нет шансов больше сдерживаться.

Ее спина выгибается, толчки медленные, но набирающие скорость, доводят меня до исступления. Я делаю все, что в моих силах, чтобы сдержаться, не спешить и не причинить ей боль, но чем сильнее я сжимаю ее, тем сильнее она врезается в меня.

Намотав ее волосы на руку, я с силой дергаю их, пока ее тело не начинает напрягаться.

Она близка.

— Лекс, пожалуйста… трахни меня… сильнее.

Мольбы Шарлотты прерываются, знакомое тепло, сжимающееся вокруг моего члена, заставляет меня проникать глубже. Выкрикивая поток ругательств, жар нарастает, пока я не вижу звезды, бессвязно борясь с оргазмом.

Мы оба молчим, переводя дыхание от интенсивного траха. Я медленно вытаскиваю член, потирая при этом ее спину. Она падает на мой стол, что вызывает у меня усмешку.

— Что смешного? — спрашивает она, доставая пальто.

— Не можешь справиться с интенсивной тренировкой?

— Я хочу, чтобы ты знал, что я занимаюсь йогой, зумбой и бегаю почти каждый день.

Ее лицо окрашивается в красивый розовый оттенок, когда я притягиваю ее к себе. Я целую ее нежно, далеко от обычной интенсивности, которая проходит между нами. Ее губы мягкие, и ее язык медленно ласкает мои, прежде чем она резко отстраняется.

— Лекс, мы просто трахаемся. Друзья с привилегиями. Трахаемся с приятелями. Как хочешь, так и называй.

У меня сейчас нет сил спорить. Если это то, чего она хочет, то я позволю ей поверить, что так оно и есть, но я знаю лучше. Шарлотта не занимается трахом с приятелями. Она не из таких. И она всегда носила свое сердце на рукаве, не умея скрывать свои чувства.

Однако вопросы все еще остаются.

Почему она все еще с ним?

Почему она до сих пор выходит за него замуж?

Ну и что? Этот ублюдок водил ее в кино, на ужин и прочее дерьмо.

Но она моя.

Ей просто нужно это осознать.

— Если вы этого хотите, мисс Мейсон.

Мы идем молча, выходим из здания и стоим на тротуаре. Я спрашиваю ее, какие у нее планы на остаток ночи.

— Просто расслабиться и почитать, — отвечает она непринужденно, — Завтра мне нужно встать с рассветом. А тебе?

— Работа, конечно. Тяну всю ночь. Не стесняйся, присоединяйся ко мне, если тебе будет одиноко.

— Я буду иметь это в виду, — говорит она, забавляясь.

Когда она пытается попрощаться, я обнимаю ее еще раз и глубоко целую. Я хочу дать ей понять, как сильно она мне нужна.

Но снова я чувствую сопротивление.

Я отпускаю ее.

Пока что.

***

Утро пролетело незаметно, пока я сидел с Кейт и обсуждал нашу встречу с Викторией Престон. Зажужжал телефон, и, не узнав номер, я поднял трубку: — Лекс Эдвардс.

— Пожалуйста, не вешай трубку, Лекс, — я сразу же узнаю голос Саманты.

Черт возьми, мне сейчас не нужны эти сложности.

Как она узнала мой гребаный номер?

— Что тебе нужно, Саманта?

— Пожалуйста, просто выслушай меня, тогда я оставлю тебя в покое. Я сожалею о своем поведении в клубе. Я не имела права быть настолько пьяной, навязываться тебе и устраивать сцену.

Я слушаю, но я чертовски зол. Кейт сидит молча, подслушивая каждое мое слово. Почему эта сука решила, что имеет право вернуться в мою жизнь, когда Шарлотта уже вернулась, для меня загадка.

— У нас с Крисом не все гладко, и… подожди, прежде чем ты что-то скажешь, я просто хотела сообщить тебе, что виделась с Чарли. Я хотела извиниться за то, что я с ней сделал.

— Извини?

Я. Я. Блядь. В ярости!

Она не имела права связываться со мной, и особенно не имела права говорить с Шарлоттой.

— Лекс, она простила меня за мои ошибки. Почему ты не можешь? Мы все были молодыми и глупыми в то время.

— Не надо мне про молодость и глупость, Саманта. Ты испортила мою чертову жизнь!

Я хлопнула пальцем по кнопке завершения вызова и бросила телефон на диван. Расхаживая по комнате, я пытаюсь успокоиться, задаваясь вопросом, почему Шарлотта ничего не сказала.

Может, она мне лжет?

Что еще она мне не говорит?

Кейт напоминает мне о времени и о встрече внизу. Мы берем наши портфели и спускаемся в ресторан, пока Кейт не сообщает мне, что она что-то забыла, и возвращается в комнату, оставляя меня наедине с этой девицей.

— Мистер Эдвардс… рад видеть вас снова, — приветствует Виктория, нарочито обнажая грудь, как шлюха, которой она и является.

— Мисс Престон.

— Пожалуйста, садитесь. Не хотите ли выпить?

Официант останавливается у нашего столика, принимает заказ и уходит. Виктория смотрит на меня, делая глоток вина. Она нарочито облизывает губы, слегка раздвигая их, удерживая мое внимание. У нее очень большие губы, такие, которые преследуют вас в кошмарах, желая утопить вас в слюне. Думаю, они были бы хороши для головы.

Я думаю так только потому, что я в ярости на Шарлотту за то, что она утаила важную информацию о том, что Саманта навещала ее.

Кейт прибывает с документами о предложении, и я представляю ее Виктории. Конечно, Виктория, будучи заносчивой стервой, накладывает свое фальшивое приветствие, за которым следует снисходительный взгляд на Кейт.

— Итак, мистер Эдвардс, основное предложение было высоко оценено, однако во время первоначального запуска мы потребуем от вас большой практической работы. Как вы можете себе представить, ваше отсутствие поставило под сомнение вашу преданность нам как клиенту, поэтому мы изначально отклонили предложение.

Сука. Один гребаный раз, серьезно.

Она говорит так, будто я весь день сижу дома и чешу яйца, смотря MTV.

— Мисс Престон, уверяю вас, что наша преданность этому проекту превосходит все ваши ожидания. Я прошу прощения за свое отсутствие, но оно было вызвано чрезвычайной ситуацией, о которой нужно было позаботиться здесь, на Манхэттене.

— Послушайте, мистер Эдвардс, моя команда подпишет это предложение только в том случае, если вы сможете выполнить свою часть контракта. Мы также просим, чтобы большая часть работы была выполнена в Лондоне.

Черт! Интуиция подсказывала мне, что все сведется к этому: долгие долбаные часы в их главном офисе. Как я смогу увидеть Шарлотту, если буду в Лондоне?

Может, Шарлотте вообще на меня в похуй?

Может, ей просто нужен был трах возмездия?

Может, она была мной две недели назад? Лекс Эдвардс, который ублажал дам, когда ему нужен был быстрый трах. Тот тип, который исчезал посреди ночи, даже не попрощавшись и не сказав «спасибо, мне было приятно засунуть свой член в твою киску».

Но потом я вспоминаю те времена, когда она теряла бдительность.

Когда она просила меня посмотреть ей в глаза. О том, что изумрудно-зеленый цвет по-прежнему ее любимый цвет. И когда она сказала мне, что будет следующий раз.

Есть надежда, что она все еще что-то чувствует.

— Это контракт на один год, мистер Эдвардс. Есть ли у нас ваше обязательство что это будет выполнено в указанные сроки?

Деловая сделка на пятьдесят миллионов чертовых долларов, а я ставлю ее под сомнение, потому что не хочу уезжать из Штатов. Она протягивает мне бумаги с ручкой, смотрит на меня, ожидая реакции. Я колеблюсь, смотрю на Кейт, которая наблюдает за мной, озадаченная моей запоздалой реакцией. Я беру ручку и начинаю подписывать документы, вся тяжесть мира теперь лежит на моих плечах.

Кейт объявляет, что сделает копии и вернется через десять минут. Оставляя меня наедине с Викторией, я с ужасом думаю, к чему приведет этот разговор.