- Пламя Сакора! – ахнула одна из женщин-конников и заплакала.

Кто-то из её товарищей обнял её за плечи и увел в сторонку.

- Какого чёрта эта людская ловушка делает в пустом городе? – ужаснулся Алек.

- Полагаю, это одна из бывших городских защит, когда тот ещё…, - начал, было, Серегил, но его прервал новый вопль со стороны башни.

Двигаясь теперь с гораздо большей осторожностью, они все кинулись на не смолкавшие крики, туда, где на земле бился и кричал от боли ещё один из людей Ориса. Лицо бедняги было пунцовым и жутко раздулось с одной стороны. Один из конников-мужчин беспомощно стоял возле него на коленях, а женщина отчаянно рубила мечом ближайший куст высокого бурьяна.

- То была какая-то громадная гадюка, милорды, - сказал солдат. – Мотлин обронил что-то возле этих кустов, а когда наклонился поднять, она цапнула его за лицо!

Рыча от омерзения, женщина, рубившая кусты, поняла на кончике своего меча длинный кусок разрубленной пополам змеи. Более двух футов длины, с пестрым чёрно-красным узором и ярко-желтым брюхом. Женщина сунула меч в кусты ещё раз и достала другую половину, почти столь же длинную, только без головы.

- Проклятая тварь пыталась хватануть и меня, даже когда я перерубила её пополам, - сказала она, покривившись.

Она ковырнула кончиком меча кусты и оттуда выкатилась голова. В открытой пасти торчала пара обнажённых клыков почти двухдюймовой длины.

- Горная гадюка, - сказал Серегил. – Самая большая и опасная змея на всём острове.

Алек тревожно огляделся вокруг. Повсюду были кучи камня и кущи бурьяна. Идеальное укрытие для змей!

Мотлин захрипел и стал задыхаться. Остальные же могли лишь беспомощно наблюдать, как он исходит кровавой пеной и умирает.

- Боже милостивый! – выдохнул Алек. – Стоит ли удивляться, что мальчишке не захотелось тащиться сюда.

К ним подоспел сержант.

- Ранеус, Йола, заверните-ка его в его плащ и отнесите на лошадь. Затем мы должны изобрести способ как-то достать беднягу Талана из той дыры, да чтобы при этом больше никто не погиб. – Он повернулся к Серегилу. – Прошу прощения, милорды, но, думается, мы увидели тут предостаточно. Да и слишком быстро смеркается.

- Да, - сказал Алек. – Мне ужасно жаль ваших людей.

Орис ответил ему сдержанным мрачным взглядом, затем крикнул своим уцелевшим конникам собраться в строй и все галопом поскакали обратно в лагерь.

Мику они нашли дремлющим на его походной койке. Впрочем, как только они вошли, он тут же проснулся и, кажется, испытал облегчение, увидав их.

- Я уже начал о вас волноваться.

Алек улыбнулся.

- Спасибо, конечно, за беспокойство, но нам просто пришлось много объездить верхом, да осмотреть всё вокруг и только.

Сейчас было не время даже заикаться про погибших и всех этих змей.

- Вы отыскали моего друга? – спросил Мика.

- Нет, даже и духу нет.

На глаза Мики навернулись слёзы.

- Надеюсь, тот взрослый парень его не прикончил. Хотелось бы мне, хоть, узнать как его звали. Тогда мы смогли бы поспрашивать про него.

- Я тоже надеюсь, что с ним всё в порядке, - Алек ласково потрепал мальчугана по голове. – Полагаю, тебе тут не слишком-то интересно с нами, без ровесников.

- Когда мне уже можно будет поехать на разведку с тобой и Учителем Теро? Дризийка обрабатывала мою руку сегодня дважды, и сейчас она уже гораздо лучше!

- Это к Теро.

Мика кивнул, но нижняя губа его задрожала. По щеке прокатилась слеза, и он поскорее смахнул её рукой.

- Простите, что причиняю вам столько хлопот.

Серегил положил руку Мике на плечо.

- Ну, всё, всё, довольно. И нечего тут плакать. Отдохни-ка ещё немного, а уж я замолвлю за тебя словечко перед Теро, когда тот вернётся.

КЛИА в жизни не бывала настолько выбита из колеи. Метнувшись туда-сюда, она так и не сумела отыскать обратной дороги к речке. На земле не осталось следов копыт, по которым было бы можно понять, с какой стороны она пришла сюда. Небо, которое прежде было ясным, теперь затянула серая пелена облаков, так что было невозможно сказать наверняка, где же солнце. Свет как-то странно и тускло мерцал, примерно, как мглистым днём, однако воздух был чист… что было уже неплохо.

Стоя снова посреди своих мёртвых коней, она постаралась трезво оценить всю свою ситуацию. Кроме пары синяков, полученных при падении, она, в общем-то, не пострадала. Её меч и кинжал были при ней, как и полный бурдюк воды, и завёрнутый в холстину мясной паштет с парой яблок в седельной сумке. И ещё кое-что.

Она сунула руку в свой кошель и нащупала разноцветные жезлы посланий, которые Теро заставлял её всегда иметь при себе. Достав один из них, она разломила его надвое, ожидая, что следом появится светящийся шарик. Но он почему-то не появился. Решив, что жезл, должно быть, как-то испортился при падении, она достала другой и сломала его. И опять никакого эффекта. Теперь у неё оставалось лишь два жезла. Немного поразмыслив, она сломала третий. Опять ничего! Похоже, с ними со всеми случилось одно и то же, как и с первым. Она решила на всякий случай приберечь хотя бы последний и принялась собирать вместе свои припасы.

Ей стоило немалых усилий вытащить из-под Лунного Света седельные сумки. Потом она в последний раз ласково похлопала верного скакуна по шее.

- Через что только ты меня не пронёс, дружочек мой. Поверить не могу, что Билайри отобрал тебя у меня столь ужасным образом!

Её взор затуманили непрошеные слёзы. Лунного Света она отыскала в Цирне на конном рынке, в тот самый день, когда познакомилась с Алеком. Жеребец прошёл с нею и мир, и войну, и опять через мирное время, и ни разу не дрогнул.

Утерев глаза, она внимательно посмотрела в небо, пытаясь определить, где запад, а где восток. Оставаться здесь, посреди павших, ей уже не было смысла. Выбрав наугад направление, в надежде, что оно приведет её назад в лагерь, она двинулась по сухой и ухабистой долине. Путь был трудным, она очень быстро притомилась и захотела пить. Сделала привал, попила немного воды и съела яблоко, после чего отправилась дальше.

Она понятия не имела, который теперь час. Уставая, делала привал. Выпивала глоток воды, если испытывала жажду. А еду, чтобы растянуть свой запас подольше, разделила на мелкие порции. Уже стало смеркаться, когда она набрела на дорогу, изрытую глубокими колеями в обрамлении сухой травы. Клиа показалось, что где-то вдалеке она слышит речку, хотя в такой тьме уже было мало, что разглядеть. Ориентируясь лишь на этот звук дальней стремнины, она побрела по дороге. Её снова мучили жажда и голод, но всё, что у неё теперь оставалось, это последнее яблоко да крошка паштета. Так что, изо всех сил сопротивляясь желанию их тут же прикончить, она сделала маленький глоток воды из заметно похудевшего бурдюка и отправилась дальше.

Не пройдя и нескольких шагов, Клиа заметила впереди крошечный мерцающий огонёк, трепетавший в воздухе, подобно светлячку. Поспешив на него, она вскоре смогла различить, что это фонарик.

- Эй? – окликнула она, припустившись бежать. – Пожалуйста, мне нужна помощь!

Огонёк остановился, и уже вскоре Клиа нагнала его и, наконец, сумела разглядеть силуэт женщины с корзинкой подмышкой и с фонариком, покачивающимся на коротком прутке у неё на плече.

- Кто это тут? – с заметным Пленимарским акцентом отозвалась женщина, поднимая повыше свет.

- Я Вас не обижу, - запыхавшись, отвечала Клиа на том же языке, и остановившись за несколько шагов от неё, чтобы не спугнуть женщину. – Я заплутала. Прошу Вас, вы не могли бы помочь мне?

Женщина поставила свою корзинку на землю и протянула шест в сторону Клиа, так, чтобы было можно рассмотреть друг друга. По морщинкам на её лице Клиа поняла, что это женщина средних лет, хотя волосы её были скрыты большим чёрным платком, которым таа закутала голову и плечи. Судя по одежде, она была из зажиточных селян. Юбка её была чистенькой, с вышивкой по подолу в виде неизвестного Клиа узора. Видимо, местного.