— А…Отец?

Он сглотнул, опустив взгляд на свои руки.

— Когда дом рухнул, он упал на колени. Казалось, он не мог пошевелиться. Они так сильно любили друг друга, Нелайра. э-э, Приска. Настолько сильно, что если бы не я, я думаю, он забрался бы в ту горящую груду обломков и лег рядом с ней.

Демос отвернулся.

— Один из соседей поднял его на ноги. Я помню, как она кричала, что у него все еще есть один ребенок, которого нужно беречь. Она умерла через несколько мгновений. На нее упала каменная глыба.

Боги, что он повидал, когда ему было всего шесть зим.

— Мы были почти у городских стен, когда упал отец. Я не знаю, что произошло. Кто-то сказал, что фейри пускали стрелы. Мы разделились, и одна из наших соседок схватила меня. Она растила меня с несколькими другими детьми-сиротами, пока я не стал достаточно взрослым, чтобы присоединиться к восстанию. Два года назад на нашу штаб-квартиру был совершен налет. Все, кого арестовали, были сожжены месяцы спустя. Все, кроме меня. Я не понимаю почему.

— Телеан работает на королеву. Ее пощадили, потому что королева была наслышана о ее мастерстве обращения с тканями. Когда она узнала, что тебя арестовали, она умоляла королеву оставить тебя в живых. Вот почему ты все еще здесь.

— Телеан.

Демос замолчал.

Некоторое время мы оба сидели в тишине.

В конце концов, я вздохнула.

— Мне лучше вернуться.

Демос еще немного посмотрел на меня.

— Я просто… Я не могу в это поверить. Будь терпелива со мной…пожалуйста.

— Я буду. И я попрошу того же от тебя.

Мой разум кружился, когда я выходила из подземелья. Мне нужно было поговорить с Тибрисом. А затем, к сожалению, мне нужно было найти Лориана.

К счастью, охотничья поездка Лориана с королем увела его и от замка, и от Телеан. Но я узнала то холодное выражение, которое было на его лице, когда он узнал об угрозе в мой адрес, и мне нужно было убедиться, что у него не возникло никаких мыслей об убийстве ее. Мой желудок сжался при мысли о том, что я увижу проклятие своего существования. После того, как мы набросились друг на друга прошлой ночью, я бы предпочла избегать его, пока мне не придется иметь с ним дело.

Тибрис встретил меня по дороге в мою комнату. Он поднял бровь, увидев выражение моего лица.

— Ты выглядишь… странно.

Я взяла его под руку.

— Странно?

— Твои глаза все опухли, но ты также выглядишь счастливой. Что происходит, Прис?

Дернув за нить времени, я затащила Тибриса в свою комнату.

— Возможно, ты захочешь присесть, — сказала я ему, подходя к окну.

— Ты заставляешь меня нервничать.

— В этом нет ничего плохого. Это хорошо. По крайней мере, я надеюсь, что ты так подумаешь…

— Прис.

— Мой другой брат. Мой родной брат. Он жив.

Я обернулась как раз вовремя, чтобы поймать, как Тибрис разинул рот.

— Откуда ты это знаешь?

Я рассказала ему о Телеане. И когда я добралась до части о Демосе, Тибрис вскочил на ноги.

— Он твой брат? Ты уверена?

Я издаю натянутый смешок.

— Да. Я уверена. Ты в порядке? — молчание, — С тобой все в порядке?

Тибрис вздохнул, подошел ко мне и заключил в объятия.

— Конечно, я в порядке. Я бы предпочел, чтобы твой брат был жив, чем мертв, даже если это означает, что мне придется иметь дело с Демосом до конца моей жизни.

Я сжала его в ответ.

— Спасибо. Я знаю, это было… трудно.

— Перестань беспокоиться обо мне.

— Это было бы невозможно.

— Мне нужно вернуться к работе.

Он отступил.

— Думаю, мне нужно как-нибудь поговорить с твоим другим братом. И я никогда не думал, что произнесу это предложение.

Он ухмыльнулся, и даже если в этом был намек на напряжение, я проигнорировала это, поскольку он явно хотел, чтобы я этого сделала.

Тибрис вышел, а я долгое время сидела на краю своей кровати. Наконец, я не могла больше откладывать это, и я пошла по коридорам для слуг к комнате Лориана, кивая горничным, большинство из которых игнорировали меня. Аурия улыбнулась мне, держа в руках охапку белья.

— Чай сегодня вечером?

Я кивнула.

— После танцев.

Одна мысль о том, чтобы притворяться, что все нормально, приводила меня в изнеможение. Все, чего я хотела, это свернуться калачиком в постели и укрыться одеялом с головой.

Она улыбнулась и ушла.

Всего несколько мгновений спустя я поняла, что заблудилась в зале для прислуги.

Обычно, когда я пробиралась в комнаты Лориана, я бродила по главному залу, останавливала время на несколько мгновений и входила внутрь.

Стиснув зубы, я наклонилась поближе к двери слева. Я была относительно уверена, что принц находится в одной из этих комнат — одной из самых роскошных в замке.

Я оглянулась через плечо, но по коридору больше никто не шел. Кто-то разговаривал. Нет, разглагольствовал. Прижав глаз к крошечному отверстию, я замерла.

Патриарх Фэрроу расхаживал взад и вперед, слюна летела с его лица, когда он разглагольствовал.

Я уловила слова «продажные» и «сжигать». Итак, это была его обычная тема для обсуждения. Но больше всего внимания я уделила Мадинии. Она сидела на диване лицом ко мне.

Ее лицо было белым, как смерть.

— Отец…что, если продажных можно было бы… реинтегрировать в общество? Мы могли бы дать им шанс вернуть свою магию и умилостивить богов.

Я всосала глоток воздуха, чуть не подавившись им. Уверенная , что это не то, что я ожидала услышать от нее.

Кто-то шел. Я прошествовала через холл и протянула руку к ближайшей двери, как будто собираясь постучать.

Служанка проигнорировала меня и продолжила идти. Я переминалась с ноги на ногу, пока она не скрылась из виду.

Бросившись обратно через зал, я снова прижалась к двери.

Фэрроу терял контроль.

— Как ты могла такое сказать? Ты забыла, что те демоны убили твою мать?

Он швырнул свой кубок с вином через комнату, и Мадиния вздрогнула.

Впервые мне стало почти… жаль ее.

Это не оправдывало ее ужасного поведения, но..

Ее рука загорелась. Огнем.

В моих ушах зазвенело. Ей еще не было двадцати пяти зим. Что означало…

Мадиния была гибридом.

Ее отец резко обернулся, из его горла вырвался сдавленный звук.

О боги.

Мадиния посмотрела на своего отца.

А потом она посмотрела на свою руку.

Что-то, что могло быть смирением, промелькнуло в ее глазах.

Она прижала руку к своему платью.

Я остановила время, прежде чем поняла, что притянула магию к себе. Яростно толкнув дверь, я захлопнула ее за собой, бросившись через комнату к вазе с цветами.

Я начала изливать, но недостаточно ухватилась за нить своей магии. Я действовал исключительно из страха.

Время возобновилось.

Мадиния вскрикнула. Фэрроу взревел.

Я вылила всю вазу на платье Мадинии, включая цветы.

Огонь погас. Наши глаза встретились, и ее взгляд был мрачным.

Я только что убила нас обеих.

У меня сжалось горло. Мадиния решила сгореть на своих собственных условиях. И я спасла ей жизнь как раз вовремя, чтобы в конечном итоге самой попасться в сети ее отца. Я пожертвовала тремя сотнями жизней ради этого импульсивного решения.

Повернувшись, я наблюдала за Фэрроу. Он задыхался, его лицо покраснело.

Мне больше нечего было терять.

— Возьми себя в руки, пока не свалился замертво, — огрызнулась я.

Он уставился на меня, явно непривычный к тому, что кто-то разговаривал с ним с чем-то меньшим, чем подобострастное уважение.

— Продажна, — сказал он.

— Это так.

Я бросила взгляд на Мадинию. Она смотрела на меня так, как будто никогда раньше меня не видела. Я внимательно присмотрелась к ней, на случай, если у нее снова появятся какие-нибудь интересные идеи о том, чтобы сжечь себя заживо.

Фэрроу перевел взгляд на Мадинию, и на этот раз его глаза наполнились слезами.

— Как? Боги, как? Как я мог упустить такую вещь?