Был ли Тибрис прав, и именно поэтому мама позволила себе умереть у той реки?

Ивен откинулась на спинку своего ящика. Она подождала, пока мы все снова на нее посмотрели — я все еще не могла понять, откуда ей это известно, — и затем она снова улыбнулась своей милой улыбкой.

— Задавай свои вопросы.

У меня их было так много, что я не знала, с чего начать. Но я сосредоточилась на Асинии.

— Что ты знаешь о замке? Королевской семье? Какой для нас лучший способ вытащить кого-нибудь из подземелья?

— Ш-ш-ш. Ивен приглушила любой голос, который могла услышать.

— Это важно.

Она снова повернулась ко мне.

— Чтобы понять элиту, ты должна стать такой же, как они. Королева долгое время была одинокой, напуганной, слабой.

Я поджала ноги под себя.

— Что ты имеешь в виду?

— Ш-ш-ш, — снова сказала она.

Но что бы она ни слышала, очевидно, отказывалось умолкать, потому что она обернулась и закричала, высоко и протяжно. Ее лицо покраснело, и Тибрис бросил на меня несчастный взгляд.

Я не могла просто сдаться. Если бы она могла заглянуть в прошлое, возможно, она смогла бы увидеть, какие решения принимали члены королевской семьи. Безопасность, которую обеспечивал король. И потенциальные слабые места в этой безопасности.

— Когда мы покинем замок, какой маршрут даст нам наибольшие шансы на выживание? Куда мы можем пойти?

Ивен вздохнула, явно устало. Но ее губы изогнулись в нежной улыбке.

— Я не могу видеть будущее.

— Я знаю. Но… учитывая то, что ты можешь видеть… ты можешь нам что-нибудь сказать?

— Боги очень заинтересованы в том, что ты будешь делать дальше.

К черту богов. Я глубоко вздохнула.

— Спасибо, что уделили мне время.

— Подожди, — сказал Тибрис.

— У меня просто есть пара вопросов. Если ты не против.

Ивен обернулась, шикнув ещё раз на всех, кого она слышала. Но на этот раз она игриво рассмеялась, махнув рукой в пустоту. Когда ее внимание вернулось к нам, Тибрис прочистил горло.

— Люди, которые вырастили нас…они тоже меня забрали?

Что-то, что могло быть сочувствием, изогнуло брови Ивен.

— Нет, дитя. Ты родился от людей, которых ты называл мамой и папой.

Тибрис сохранял нейтральное выражение лица. Все эти игры в King's Web принесли свои плоды. Я не могла сказать, что он чувствовал по этому поводу.

— А Приска? Почему моя мать забрала ее у ее настоящих родителей?

Она мило улыбнулась ему, как будто он наконец задал правильный вопрос. А затем она повернулась ко мне.

— Есть некоторые вещи, о которых я пока не могу тебе рассказать. О вещах, которые ты должна узнать, когда придет время. Но я могу сказать тебе вот что… Тебе было всего три зимы от роду. Если бы ты была в своей постели той ночью, ты бы умерла. Человек, которого ты называла своим папой, сделал все, что мог, чтобы лишить тебя этих воспоминаний, но в конце концов ты начнешь вспоминать.

Тупое предательство скользнуло под мою кожу. Мой папа, который, как я думала, не мог сделать ничего плохого, всю мою жизнь использовал на мне свою силу.

— Где сейчас мои биологические родители?

— Я не могу этого видеть. Я могу видеть только то, что было.

Ивен протянула мне руку. Я взяла ее. Ее кожа в моей была хрупкой, как бумага.

— Но иногда боги шепчут мне предупреждения на ухо.

Она смеялась надо мной.

— И я знаю, что ты думаешь об этих богах.

Я открыла рот, но она просто покачала головой.

— Скоро тебе придется сделать выбор. Быть факелом только для одной души во тьме… или гореть как солнце для всех них.

Приска

Я резко проснулась, когда кто-то забарабанил кулаком в мою дверь.

— Поторопись, Прис.

Наместник.

Я застонала, ничего так не желая, как перевернуться на спину. Вытащив себя из кровати, я оделась, плеснула водой в лицо и встретилась с Тибрисом и Вайсером внизу.

Солнце едва взошло, и Тибрис выглядел таким же затуманенным, какой я себя чувствовала. Вайсер, казалось, не спал уже несколько часов.

— Куда мы идем? — я спросила.

— Ты увидишь.

Я нахмурилась. Вайсер проигнорировал меня и повернулся к двери, выходя на прохладный воздух. Я сняла плащ Галона с крючка у двери и последовала за ним. Если Тибрис и устал от загадочного поведения Вайсера, я не могла сказать. Выражение его лица было безмятежным, пока мы прогуливались по трущобам, возвращаясь к магазину зелий, который мы посетили вчера.

На этот раз я была более подготовлена к туннелю — не то чтобы это помогло. Тем не менее, я отказывалась показывать Вайсеру, как сильно я боролась, поэтому я опустила голову, отсчитывая приблизительные расстояния, как только мы миновали уголок, где мы встретили Ивен.

Вайсер продолжил путь до пересечения четырех туннелей и повернул направо. Мне показалось, что прошло несколько лет, когда низкий гул голосов достиг моих ушей.

Множество голосов.

Вайсер, казалось, не был обеспокоен. Он просто продолжил свое медленное, методичное ползание, пригнув голову и исчезнув за углом.

Я последовала за ним и обнаружила, что он стоит в огромной пещере, протягивая мне руку.

Схватив ее, я прошла мимо него, чтобы Тибрис мог присоединиться к нам. Шум здесь был еще громче, но в нем все еще чувствовалась приглушенность.

Помещение было больше, чем должно быть. Часть меня, которая постоянно беспокоилась о таких вещах, удивлялась, как крыша не обрушилась на сотни людей, которые бродили от прилавка к прилавку.

Стены были грязными, но каждые несколько футов пролеты, большой сине-зеленый кристалл был в стене, освещая купеческие лица и бросая везде голубое свечение.

Тибрис подошел ко мне, и мы оба уставились, рассматривая крошечные столики, заваленные оружием, свитками, книгами, амулетами, драгоценными камнями, зельями… У меня закружилась голова. Свет был достаточно тусклым, и мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что некоторые стены пещеры были вырезаны — перед ними висели большие куски ткани для обеспечения уединения. Что бы ни происходило за этими занавесами, торговцы хотели сохранить это в тайне.

Я взглянула на Вайсера, который осматривал рынок с довольным блеском в глазах.

— Объясни, — сказала я. — Пожалуйста.

Вайсер пожал одним плечом.

— Так большинство гибридов в этом городе остаются в живых, пока не станут достаточно взрослыми, чтобы прожить двадцать пять зим.

Он подвел нас к ближайшему столу, на котором лежали разнообразные амулеты и камни.

— В зависимости от того, какой властью обладает гибрид, насколько он силен, пассивен он или активен, иногда это может помочь скрыть их — даже от заседателя.

Торговец, пожилой мужчина с черно-белой бородой в крапинку, кивнул Вайсеру, затем повернулся, когда подошла девушка, которой, вероятно, было не больше шестнадцати зим.

Я ожидала, что Вайсер продолжит идти по проходу между стойлами, но вместо этого он мотнул головой, ведя меня в один из укромных уголков, скрытых тускло-серой простыней.

— Амулеты лучше использовать для небольших изменений, таких как твои глаза. После этого я покажу тебе, где найти ожерелье, которое тебе нужно. Но твои волосы можно легко покрасить.

Женщина высунула голову из пещеры поменьше, ухмыляясь Вайсеру.

Ее кожа была кремово-белой, такой светлой, что я предположила, что ей, должно быть, постоянно приходилось прятаться от солнца, но на ней не было видно ни единой веснушки. Она выглядела на мой возраст, но что-то в ее глазах говорило мне, что она намного старше.

— Это Чава, — сказал Вайсер.

— Я Сетелла, — представилась я своим новым именем.

Вайсер одобрительно кивнул мне.

— Мы вернемся за тобой.

Он исчез, оставив меня с Чавой, которая махнула мне, чтобы я присела на один из перевернутых ящиков в ее крошечном пространстве. Я не была удивлена, увидев несколько огромных чаш с водой — одной из них явно недавно пользовались. Но Чава помахала над ней рукой, и вода снова стала чистой.