Когда в комнате стало совсем темно, Женя заставила себя встать. Тряпкой она тщательно собрала ошметки краски. На темных досках осталось белесое пятно. Вымыла миски и небрежно, в одну кучу, свалила в чемоданчик всё, что попалось под руку. Ни к чему теперь тщательно раскладывать по своим местам. Это хлам, который стоит отнести на помойку. Была бы Женя более импульсивна и безответственна, увесистый ящик полетел бы в окно.

В ванной долго отмывала руки. Перчатки не надевала. В них пальцы становились совсем неуклюжими. От агрессивной химии шрамы пекло, а цвет из бледно-розового сменился на ярко-алый. Женю это совершенно не волновало. Она даже отменила ритуал с ежевечерним нанесением мази от контрактур. Какая теперь разница?

Равнодушно стянула заляпанную краской одежду и надела длинную, до колена, свободную майку. Тонкая ее фигурка затерялась в широких складках. Немного поразмыслив, Женя зашла на кухню и вынула из ящичка снотворное. После больницы она долго старалась отвыкнуть от таблеток. Они умели дарить спасительный покой и удивительные сны. В них она летала. Но Женя испугалась привыкания. Спала хоть и плохо, но таблетки старалась не принимать. В крошечном коричневом пузырьке осталось еще много маленьких избавителей от пошлой и невыносимой реальности. Чуть нахмурив брови, Женя потрясла баночкой перед глазами. Пилюли весело запрыгали, задребезжали о стенки. Взгляд стал живее: «А ведь, как просто можно решить все проблемы. Полстакана воды и горстка белых друзей. А потом красивые сны… и умиротворение».

Женя заснула быстро. Сгинула под толстым тяжелым одеялом, сразу и не заметишь. А в это время где-то далеко в виртуальном пространстве летели коды, трансформируясь в буквы, слова и фразы. Апелла искала встречи с Юджином и терпеливо ждала его появления в сети.

Безжалостной бормашиной сверлил, пробивался сквозь сон, звук будильника. Не открывая глаз, Глеб наощупь нашел телефон, брошенный у кровати. Невероятно! Казалось, только-только закрыл глаза, а уже пришло хмурое и требовательное утро. С трудом повернул голову. Сколько раз он, проснувшись, видел эту картину? Каштановые кудри, тугими колечками, торчащие в разные стороны, и больше ничего. Осенью и зимой Женя спала, зарываясь в норку из теплого одеяла так, что наружу не выглядывал даже кончик носа. Глеб удивлялся и с умилением называл ее бурым медвежонком. Черствая к человеческим переживаниям память, немилосердно унесла в прошлое счастливое время.

За окном слышались обычные утренние звуки. Грохоча тяжелыми бачками, гудел мусоровоз, слышался лай собаки, сквозь который прорывался рев ребенка. Потихоньку наваливалась дрема, и Глеб рывком сел в кровати, иначе проспит всё на свете. Хмуро думал о том, что нужно ехать в офис, сидеть в ненавистном кабинете и снова придумывать отговорки по поводу отчета. Не клеится ничего, не ладится. «Хоть в церковь иди», — усмехнулся он сам себе.

Женя даже не пошевелилась. Глеб заторможено уставился в одну точку. Вчера он зачем-то решил остаться в спальне. Осторожно, как вор в ночи, пробрался к кровати и тихо прилег с самого края. Наверное, всё пытался собрать осколки былого, так и не смирившись с утраченным беззаботным прошлым. Удивился, что Женька за ночь не сдвинулась ни на сантиметр. Обычно под утро она, как стрелка испорченного компаса, крутилась в только ей известном направлении, и просыпалась почти поперек кровати.

Натыкаясь на углы, дошел до кухни. Пол неприятно холодил босые ноги. Глеб включил кофеварку и плотно прикрыл окно. Осень. По ночам промозгло и сыро. С кружкой в руке поплелся в гостиную. Больно ударился мизинцем о ножку дивана и зашипел с каким-то кошачьим присвистом. Взгляд упал на покосившуюся светловолосую голову. Голубые глаза напомнили об Анне. На спинке стула повисла нейлоновая накидка. Перед отъездом в Турцию, Женя заезжала на склад, чтобы забрать заказ. Он еще тогда ворчал, что уже поздно и можно всё это отложить на потом. Женя смеялась и целовала его в щеку, чтоб не злился.

Рука задела твердый пластик. Наклонив голову, Глеб несколько секунд рассматривал ноутбук, словно впервые его увидел. Приспособив кружку на локотник дивана, открыл крышку. Экран сразу же засветился. Женя компьютер не выключила, просто свернула все окна.

Глеб щелкнул браузер, ожидая столкнуться с пустотой. Но на его удивление открылся сайт с форумом, похожим на стихотворные строфы. Как на разлапистой ветке дерева расселись короткие и длинные сообщения. Глеб мельком пробежался по ним взглядом. Какие-то бабские страдания и размышления на тему любви, предательства, мести и прощении. Он поморщился. И тут же в душе проснулась жалость. Бедная Женька, читает всякую муть. Он думал, она выше примитивных рассуждений. Как можно это воспринимать серьезно? Мигал красным значок новых сообщений, но Глеб не решился их открыть. Ни к чему злить Женьку, устраивая за ней слежку. Да и что там может быть интересного?

Часы в углу экрана продемонстрировали невозможную цифру, еще чуть-чуть и он опоздает на работу. Глеб чертыхнулся и, нервно отпихнув ноутбук, вскочил на ноги. Кружка с еще горячим кофе пошатнулась и вдруг полетела с мягкого широкого локотника вниз. Глеб кинулся, чтобы поймать ее, но сделал только хуже. Коричневая жидкость залила клавиатуру, потекла по экрану, закапала на светлую ткань. Немного попало Глебу на руку. Не обратив на это никакого внимания, он бросился выключать ноутбук, но было уже поздно. Экран почернел, а легкое жужжание прекратилось. Глеб схватил компьютер и затряс им, пытаясь избавиться от жидкости внутри. Теперь помимо пятен на диване, неряшливые кофейные следы появились и на ковре. Зарычав от злости, он принялся вытирать клавиатуру, потом снова нажал кнопку пуска, но безуспешно. Времени исправлять свою оплошность, уже не было. Глеб беспомощно огляделся и положил ноутбук на стол. Надо бежать. «Позвоню из офиса и всё объясню!» — думал он, торопливо одеваясь. Женя на шум так и не вышла.

***

Анна лениво крутилась в кресле, задумчиво переводя взгляд с матовой двери кабинета на стену с черно-белой репродукцией дерева, напоминающего большого осьминога. Не задерживаясь, скользила дальше к офисному шкафу с бликующими стеклами и, наконец, к окну. Длинные пальцы барабанили по столешнице, а в глазах читалась озабоченность. Уже несколько месяцев она пытается уложиться в смету, чтобы хоть на шаг приблизить свою мечту, но каждый раз сталкивается с одной и той же проблемой. Финансы. Кресло медленно разворачивалось в другую сторону. Голубые холодные глаза внимательно изучали обстановку, словно в ней могла быть хоть какая-то подсказка, где раздобыть денег. Да, несомненно, неплохой оклад и премии компенсировали многое. Но этого недостаточно. Эти деньги съедает дорогая недвижимость и машина, купленная в кредит. Сбережений у нее, отродясь, не бывало. Это пошло, ужиматься, когда можно жить в удовольствие. Плюс затраты на Элинкину школу на Мальте никто не отменял. Иначе, как бы она в очередной раз выбила из отца помощь в устройстве на работу? А так, бабушка и дедушка, обожавшие внучку, тешат себя надеждой, что Анна после Нового года заберет ее из интерната, и Элина снова станет жить с ними, как это было прежние десять лет. Но даже разлука с девочкой не вынудила отца помочь с деньгами на ее задумку. Школа фридайвинга Анны Ледневой. Мечтала открыть в обители дайверов — на Бали. Пришлось согласиться на Египет, выходило дешевле. Правда, и здесь имеющихся средств оказалось недостаточно. Пришлось наступить на самолюбие и обратиться к отцу. В итоге Петр Сергеевич под его нажимом взял ее на должность директора по маркетингу, но вот, в кругленькой сумме родитель ей отказал. Можно попробовать через мать… Но этот способ Анна оставляла совсем уж на крайний случай.

Кто-то поскребся в дверь. Анна помедлила, надела очки без диоптрий и выпрямилась в кресле. Голубая оправа прекрасно подчеркивала цвет глаз и дополняла бледно-лиловую блузку, в вырезе которой качался аметистовый кулон. На пороге показалась менеджер с подготовленными предложениями по рынку сбыта. Анна едва не скривилась. Очередная стопка скучных бумаг. Но опыт в этой сфере тоже не будет лишним. Анна была твердо уверена, что рано или поздно, но школа с ее именем на фасаде будет открыта, а значит, полученный навык пригодится. Свое детище она готова пестовать и развивать, тем более ей есть, что предложить. Личный опыт преодоления. Пожалуй, этот фактор будет поважнее, чем весь маркетинг вместе взятый. Людям необходимо видеть пример. А ей требуется их признание, восхищение и… деньги.