Женя проследила за направлением, но ничего толком не разглядела.

— А здесь, если кто и бывает, то местные… Да и то нечасто…

— А ты местный? — поинтересовалась Женя.

Она с удивлением заметила, как исчезла и скованность, и смущение, разговор давался легко, будто пишешь очередное сообщение Апелле.

— Нет. Я случайно здесь оказался. Самолет из-за погоды сел в этих краях. Я с первого взгляда понял — это мое место. Вот и остался…

В его голосе послышалась тонкая, едва звенящая тоска, словно сотканные из воздуха пальцы, прикоснулись к струнам невидимой арфы или лиры. Женя прочувствовала его состояние всей кожей. Что-то знакомое и близкое шевельнулось в душе. Тревожно всколыхнулись и закачались белой волной лебеди. Зашипели, зафыркали недовольно. Женя настороженно глянула в темную чащу, а вдруг оттуда сейчас выскочит волк или лисица.

— Пойдем, нам еще нужно успеть добраться до ночи.

Перед тем, как забраться в салон, Женя окинула взглядом горы. Уставшее солнце медленно пряталось за их верхушки, подсвечивая сквозь облака долины. Дальше дорога петляла через сосновый лес. Изумрудно-бирюзовый поток реки тускнел прямо на глазах, превращаясь в черную пропасть. Вдруг в отдалении мелькнуло что-то темное, похожее на большой камень-валун. Женя вытянула шею:

— Что это? — она указала пальцем.

— А-а-а, это остров, который принадлежит Горным Духам… Они охраняют эти места…

— От кого?

Михаил задумался на несколько секунд, усмехнулся и произнес:

— От нас, людей…

«Как верно, — подумала Женя, — люди бывают так глупы и жестоки…»

— Нам еще долго ехать? — спросила она, чтобы отвлечься от грустных мыслей.

— Нет, скоро поселок. Там ждут. В темноте дальше придется двигаться, но ничего, Яшка проберется, ему не привыкать. У нас там снег уже выпадал несколько раз. Надеюсь, сегодня ночью не пойдет…

Вскоре увидели указатель, а потом и поселок. Женя сильно устала и мечтала только об одном — найти спокойное место и прилечь. Похоже, сегодня она будет спать без задних ног. Казалось, что эта дорога не закончится никогда. Жене было уже всё равно, куда она едет, с кем, что ее там ждет, может, деревянная халупа с туалетом на улице. Она забралась уже в такую глушь, что думать об этом было страшно. Хотелось просто оказаться в тепле и уснуть хотя бы не на продавленном диване в прокуренной хижине. Сама всё это устроила, вот теперь и расплачивается за свою глупость. «Нужно было всё-таки сбежать сразу, еще в аэропорту», — подумала она, недовольная собой.

На стоянке их встретил низенький щуплый паренек. Только чуть позже в свете фар Женя разглядела, что это взрослый мужчина, явно далеко за сорок. Он вежливо поздоровался, представился Кешей и оживленно заговорил с Михаилом. Подслушивать было неловко, и Женя отошла в сторону, всё глубже погружая замерзший нос в теплый шарф. «И что мне не сиделось в комфорте. Если бы хоть летом свои авантюры устраивала, а то придумала почти зимой…» Мужчины выгрузили вещи.

— Устала? — мягко спросил Михаил. — Ничего. Чуть-чуть осталось… Зато воздух какой, звезды…

Он взмахнул рукой, и Женя подняла голову. На темно-синем, почти черном небе, то тут, то там зарождались мерцающие осколки звезд. Женя замерла. Звезды жмурились и лучились светом, собирались хороводом, чтобы вместе со своими соседками всю ночь кружить в бездонном пространстве.

Подхватив чемоданы, Михаил и Кеша быстро пошли в сторону деревянных коттеджей. Женя из последних сил поплелась следом. Наверное, там их ждет какая-то другая машина. Более проходимая, что ли… Всё равно! Пусть хоть собачья упряжка! Лишь бы уже упасть в постель…

Завернув за угол, испуганно вздрогнула. В темноте кто-то громко фыркнул, и раздалось тихое позвякивание. Женя изумленно уставилась на лошадь, которая мотала головой, встряхивала роскошной длинной гривой и по-доброму смотрела большими карими глазами.

— А вот и Яшка… Заждался… Привет, привет, мой хороший…

Михаил протянул на ладони что-то, по всей видимости, вкусное. Конь снова фыркнул и осторожно зашевелил губами.

— Мы на этом дальше поедем? — выдавила из себя Женя.

Михаил обернулся и весело подмигнул:

— Ну да, по-другому никак… Летом час на лодке вверх по течению, а в остальное время либо на лошади, либо на вертолете. Но вертолета у меня нет. Можно еще пешком.

Женя промолчала. На лошади, так на лошади… Она уже устала удивляться. Повозка, в которую они загрузились, оказалась удобной, мягкие сиденья и много места, почти старинный дилижанс, о которых она читала в книгах. Яшка пофыркал напоследок, поцокал копытами, тихо заржал и двинулся в путь. Сколько ни силилась Женя разглядеть окрестности, но ничего, кроме темного леса не увидела. Снова прислушалась к себе. Нет, никакой тревоги, как будто встретили ее родственники и теперь везут к себе отдыхать. Странно это.

Еще через полтора часа, когда Женю уже начало от тряски подташнивать, повозка, наконец-то, остановилась. Лавина необычных запахов обрушилась в одночасье. Смолистая хвоя и прелые травы, запах влажной древесины и подмерзших ягод, окутали со всех сторон.

Михаил поставил чемоданы на посыпанную мелким гравием дорожку.

— Пойдем, я покажу тебе дом. А вещи чуть позже принесу. Ты пока можешь в душ. Бойлер на сто литров, должно хватить…

Женя облегченно выдохнула и, ничего не спрашивая, пошла за Михаилом.

Глеб уже минуту таращился в экран ноутбука. Он снова и снова перечитывал письмо от Жени, в котором она сообщала, что уехала. Куда именно, обозначила одним словом — «далеко». На сколько — неизвестно. О вещах просила не беспокоиться. О себе тоже.

«Всё нормально, Глеб, — писала Женя, — просто мне так будет лучше. Да и тебе, похоже, тоже. С квартирой делай, как задумал. Остальные формальности, я думаю, мы сможем уладить позже. Не горит».

Глеб споткнулся о последнее слово. Раньше Женя старалась избегать любых напоминаний об огне, берегла его, а теперь равнодушие сквозит в каждой строчке. «Думает только о себе», — с неожиданной обидой заметил он. Понимал, несправедливое обвинение, но ничего с собой не мог поделать, как ребенок, за которого всё решили и поставили перед фактом. Хоть бы поговорила. Непонятно, куда она могла скрыться? И откуда взяла деньги?

И тут его словно дернуло током. Ее бесконечные переписки и общение в интернете. Форумы там какие-то… Неужели к кому-то оттуда рванула? Хотя выглядело странно. Женя всегда была осторожна и нерешительна, и уж точно не поехала бы к едва знакомой подружке. Или это не подружка?

Глеб заволновался. А что если Женька что-то с собой сделала? Вдруг это письмо просто для отвода глаз? Но тут же покачал головой… Нет, она никогда на такое не пойдет, да и зачем тогда ей писать ему письма? Значит, и правда, уехала… И снова задумался, куда, к кому?

Казалось бы, должен испытать облегчение, ситуация решилась сама собой. Не нужно больше врать, выкручиваться и притворяться. Но легче отчего-то не стало. Как будто всё, что ему дорого, норовит ускользнуть, раствориться в дымке. Нарушилось равновесие. Несмотря на лавину событий, обрушившихся за последнее время, Глеб всегда знал: Женя есть. И не хотел верить, что они с каждым днем они отдаляются друг от друга всё больше и больше. Пусть, сдвинувшись к горизонту, превратившись в точку, но Женя была. А теперь, получается, она исчезла. Так южное солнце катится, катится алым шаром к закату и внезапно падает вниз, как будто срывается с невидимой нитки.

Глеб злился на себя, за то, что переживает, за то, что всё складывается как-то не так. Неправильно. Всё валится из рук и единственное место покоя, которое у него есть, это Анна.

— Нет, Глеб, я не готова жить с тобой вместе, — холодно сказала Анна, когда он сообщил, что продаст квартиру и переедет к ней.

— Ни с тобой, ни с кем-либо другим, — уточнила она.

Сапфир в глазах блеснул хрупкой льдинкой.

— Но тогда мне не придется тратить на аренду и останется больше денег на школу…