Снова опускаясь на колено, чтобы быть на уровне ее глаз, я беру обе ее руки в свои.

— Ты никогда не должна стыдиться своих слез, потому что это показывает, какая у тебя есть сила, чтобы встать и продолжать, даже когда тебе больно. — Легкая улыбка растягивает мои губы, когда она кивает.

— Еще раз спасибо тебе, Бриэль. — Эбби быстро обнимает меня, прежде чем убежать обратно к своим друзьям. Тепло разливается по моей груди, когда я наблюдаю, как все эти существа живут тихой счастливой жизнью. Не нужно беспокоиться о том, что за человек охотится на них.

— Кто знал, что твой острый язык так хорош в общении с детьми? — Я встаю и поворачиваюсь лицом к Азре; его руки в карманах, и он просто смотрит на меня. Солнечные лучи безупречно отражаются от его черных волос.

— В отличие от тебя, у меня есть сердце. — Я отряхиваю руки и начинаю идти тем путем, откуда мы пришли.

— Могла бы обмануть меня, — бормочет Азра позади меня, но я предпочитаю игнорировать его. Всю обратную дорогу до дома я думаю о том, как много от себя я увидела в той маленькой девочке. Скрываю свою боль от всех, потому что боюсь, что они могут воспринять меня как слабую.

Я так долго убеждалась, что мой внешний слой достаточно прочный, чтобы справиться со всем, что угодно, что я полностью пренебрегла тем, что было внутри.

Я позволяю ему усохнуть и стать еще слабее, чем раньше.

АЗРА

Мы с Бриэль некоторое время назад вернулись ко мне домой. Я не видел ее с тех пор, как она взлетела по лестнице и захлопнула дверь своей спальни. Я отправил ей обед и закуски, но у меня не было времени разыскать ее и выяснить, в чем дело.

Не то чтобы меня это должно волновать. Она не обязана радоваться сегодняшнему балу, но она придет. Даже если мне придется притащить ее сюда за волосы.

Хотя, наблюдая, как она проявляет сострадание к той маленькой девочке-фейри в деревне ранее, крошечная часть моего сердца согрелась. Я никогда не видел, чтобы человек, особенно охотник, проявлял такую доброту и заботу к другому виду, кроме своего собственного. И почему-то я не шокирован, что Бриэль была бы такой же красивой внутри, как и снаружи.

Мы с Селестой указываем, где все должно быть разложено на весь день. Как только мы заканчиваем, я достаю платье, которое Селеста сшила для Бриэль, и приношу его ей, чтобы она могла начать готовиться. Моя сестра предупредила меня, чтобы я не заглядывал в пакет с одеждой, когда я брал его у нее. Что-то похожее на нервозность возникает во мне при мысли о том, что я увижу Бриэль одетой в нашу официальную одежду.

У меня такое чувство, что она не ответит, если я постучу, поэтому я щелкаю пальцем, и дверь ее спальни медленно открывается. Я вхожу, ожидая, что она накричит на меня, как она любит это делать, но вокруг тихо. Быстрый взгляд на ее комнату говорит мне о том, что я уже знаю.

Ее здесь нет.

Клянусь, если мне придется выследить ее до этого проклятого бала, я брошу ее обратно в ту камеру. Выбегая из ее комнаты, я вспоминаю место, где она могла бы быть, если бы не сбежала. Я решаю проверить там, прежде чем обыскивать территорию.

Двери библиотеки со скрипом открываются, и я сразу замечаю ее темно-каштановые волосы, свисающие над бархатной кушеткой перед камином. Она не оборачивается, чтобы посмотреть, кто мог войти. Небольшое тепло окутывает мою грудь при виде того, что она чувствует себя комфортно в моем доме.

— Бал скоро начнется, я приготовил все, что тебе нужно, в твоей комнате, где ты должна быть. — Я останавливаюсь за спинкой дивана и заглядываю в книгу, которую она читает.

Бриэль быстро захлопывает книгу.

— Я не хочу идти. — Она бросает ее на маленький столик перед собой и откидывается на спинку дивана. Клянусь, это все равно что иметь дело с бунтующим подростком. Глядя вниз под этим углом, я замечаю, как ее бедра выпирают наружу по сравнению с талией. Небольшая полоска ее декольте виднеется в верхней части рубашки с V-образным вырезом.

Костяшки моих пальцев белеют по бокам, когда я сжимаю их, пытаясь сдержаться, чтобы не провести руками по всему ее телу. Заставляя этот мягкий голос мурлыкать мне на ухо. Все во мне пытается бороться со своим желанием, но последняя ниточка, наконец, обрывается.

Я хватаю ее за пучок волос, который свисает с дивана, и дважды проворачиваю в нем свою руку, прежде чем потянуть за него, заставляя ее посмотреть на меня. Ее губы слегка приоткрываются от шока, но есть что-то еще, что я замечаю в этих янтарных глазах.

— Честно говоря, мне все равно, что ты хочешь сделать. — Мое лицо наклоняется ближе к ее. Ее горло двигается, когда она сглатывает. Моя рука, которая не запуталась в ее волосах, сжимает спинку дивана, чтобы та не давила на ее мягкое обнаженное горло. Деревянная отделка дивана издает негромкий треск от крепкого захвата моей ладони.

Ее брови хмурятся, когда она замечает, что я смотрю куда угодно, кроме ее глаз. Впервые за все это время она молчит. Возможно, потому, что она борется с собой внутренне так же, как и я. У меня мурашки пробегают в штанах при мысли о том, что она борется с собой в моем присутствии.

— Сейчас ты пойдешь в свою комнату и приготовишься. Ты будешь знать, когда тебе придет время спускаться. — Я позволяю ухмылке приподнять уголок моего рта, когда отпускаю ее волосы. Ее голова резко выпрямляется, и я иду к двери. — И постарайся вести себя сегодня наилучшим образом, — кричу я ей позади себя, быстрый взгляд показывает, как она показывает средний палец мне за спину, когда берет свою книгу и снова открывает ее.

Упрямая женщина.

Тепло в моей груди всякий раз, когда она рядом, может заставить меня отвести её к Лилит раньше, чем я планировал. Просто чтобы вытащить ее из этого царства, прежде чем она окажется в моей постели.

БРИЭЛЬ

— Что это… — Я усмехаюсь про себя, вытаскивая платье из сумки, которую Азра, должно быть, положил на мою кровать. Если я вообще могу назвать эти лоскутки ткани платьем.

Потратив слишком много времени на то, чтобы заколоть волосы наверх, я опаздываю, потому что хотела спуститься вниз и найти Азру. У меня стойкое ощущение, что он не нашел бы мне что-нибудь другое из одежды, даже если бы я этого потребовала.

Осторожно я натягиваю платье через голову, убедившись, что не испорчу всю работу, которую проделала над прической. Надев платье, я смотрюсь в зеркало в полный рост в углу моей комнаты. Должна признать, платье потрясающее. Оно сидит как влитое. Как будто это было сделано специально для моего тела.

Сеточка телесного оттенка, из которой состоит облегающий верх, украшена россыпью золотых кристаллов и бусин. Длинные рукава в тон верхней части лифа доходят до середины моих рук. Издалека кажется, что каждая бусинка на этом платье была нанесена вручную на мою кожу.

Юбка расклешивается на талии с двумя очень высокими разрезами, которые доходят до тазовых костей. Один сильный порыв воздуха — и все мои дела пойдут прахом. К счастью, детали платья отличаются малейшей скромностью, иначе все было бы выставлено на всеобщее обозрение.

Каким бы откровенным ни было это платье, дух захватывает, когда видишь себя в таком экстравагантном наряде. И немного странно.

Мне никогда не нравилось наряжаться, это казалось мне бессмысленным. Нельзя бегать и метать кинжалы в мишени, беспокоясь о своем диапазоне движений в платье. Хотя в этом я могу двигаться довольно легко.

Я делаю глубокий вдох и закатываю глаза. При первом же удобном случае я найду способ выбраться отсюда. А пока я буду подыгрывать иллюзиям этого мужчины, чтобы он не бросил меня обратно в ту темницу.

Когда я надеваю золотые туфли на каблуках, которые стояли перед моей кроватью, я испытываю странное тянущее ощущение. Похожее на то, как если бы кто-то тащил меня к двери. Мои брови хмурятся, а глаза мечутся по комнате. Я все еще одна.

Рывок становится сильнее. Должно быть, это то, что Азра имел в виду, говоря, что я буду знать, когда придет время спускаться. Его сила или волшебство, что бы это ни было, такое странное. По какой-то неизвестной мне причине это меня не пугает. Я знаю, что так должно быть, но я не чувствую от этого угрозы.