Голова Доминика медленно поворачивается ко мне, снова оглядывая меня с ног до головы. Он выдерживает мой пристальный взгляд, когда спрашивает Бриэль рядом с нами:

— Ты, не теряя времени, ищешь кого-нибудь еще, чтобы трахнуться, да? — Мужчина невнятно произносит.

Лицо Бриэль снова становится темно-красным, когда она оглядывается, не слышал ли кто его непристойного замечания. Я опускаю руку и ерзаю на своем стуле.

— Если ты хочешь держать язык за зубами, ты уйдешь сейчас и не скажешь ей больше ни слова, — бормочу я, в моих глазах только смертельное спокойствие, когда я смотрю на него. Убийство не было на повестке дня сегодня вечером, но я с радостью сделаю исключение.

— О, не волнуйся, братан. Ты можешь взять ее, я с ней уже ознакомился. — Он издевается над Бриэль.

— Доминик, остановись. Пожалуйста. — Бриэль переводит взгляд с нас обоих на его друзей. — Отведите его домой. — Ее глаза смягчаются, когда она молча умоляет его друзей положить этому конец. Она и не подозревает, что я с радостью положу этому конец с улыбкой на лице.

Доминик смеется:

— Я никогда не слушал тебя, и я трахал тебя, я сомневаюсь, что они будут слушать тебя. Если только… — Он шевелит бровями, глядя на Бриэль, и я вижу, как в ее глазах нарастает гнев из-за того, на что он намекает.

Ярость начинает заполнять все мое тело, когда этот придурок проявляет неуважение к женщине передо мной гораздо дольше, чем я должен был позволить. Заставляя ее чувствовать необходимость умолять его и его друзей о чем угодно. Вид смущения Бриэль, наконец, выводит меня из себя. Затем Доминик поворачивается ко мне, как только я встаю, я возвышаюсь над ним на несколько дюймов.

Я достаю сто долларов и вручаю их Бриэль, не сводя глаз с ублюдка передо мной. Я решаю, что мне нужно уйти, прежде чем я сделаю что-нибудь, о чем могу пожалеть при слишком большом количестве свидетелей.

— Хa! Послушай, тебе не нужно пытаться произвести на меня впечатление своими деньгами. Мое время в твоем распоряжении, брат. — Он оглядывается через плечо, посмеиваясь, в то время как группа мужчин, с которыми он пришел, смеется.

С другой стороны, сожаление — удел людей, которые слишком слабы, чтобы отвечать за свои поступки.

Прежде чем он успевает оглянуться на меня, я хватаю его за горло и заталкиваю за барную стойку. Шум крови в моих ушах заглушает звуки бьющегося стекла и вздохи клиента. Его друзья отпрыгивают назад и смотрят друг на друга, ни один не делает попытки помочь своему подонку-другу.

Именно то, что я и думал, кучка слабаков.

Глаза Доминика выпучиваются, когда он понимает, как крепко я сжимаю его горло в своих руках. Я наклоняю свое лицо ближе к его:

— Я настоятельно рекомендую тебе извиниться перед Бриэль за свое неуважение. — Я призываю его чуть громче шепота, его лицо теперь приобретает оттенок фиолетового от недостатка кислорода, который я позволяю ему получать.

Несколько мужчин в баре встают и внимательно наблюдают за нами, ожидая, чтобы разнять нас, если это зайдет дальше. Они слышали все, что он сказал их бармену, поэтому позволяют мне разобраться с этим, в определенной степени, конечно.

— Азра! Отпусти его! — Голос Бриэль подобен прохладной руке, прикасающейся к моей ярости.

— Одну секунду, ангел. — Руки Доминика хватаются за мою рубашку в борьбе за дыхание: — Я не люблю повторяться, Доминик. Ты понимаешь? — Его голова едва заметно кивает, глаза закатываются, а руки начинают обмякать. Я отпускаю его и выпрямляюсь, разглаживая морщинки, которые он оставил на моей рубашке. Ублюдок падает на землю, хватая ртом воздух и кашляя.

— Прости, Бриэль! — Он хрипит, стоя на четвереньках.

— Кто-нибудь еще хочет что-нибудь сказать? — Я спрашиваю его группу друзей, засовывая руки в карманы, меня встречают расширенные взгляды и открытые рты, но никто ничего не говорит. Ни у кого даже не дрогнул мускул. Может быть, у этих парней действительно есть немного здравого смысла. Все в пабе сейчас смотрят в нашу сторону, не зная, что делать.

Бриэль застыла, ее эмоции не поддаются прочтению, в то время как ее медовые глаза перебегают с меня на Доминика на полу, обратно на меня. Я разворачиваюсь на каблуках и ухожу. Я закончу это в другом месте.

12

БРИЭЛЬ

Ваше тело не сдвинулось бы с места, став свидетелем всего, что произошло. Мои клиенты, которым я помогала до того, как вошел Азра, помогают Доминику подняться с земли. Доминик и его друзья уходят, даже больше не посмотрев в мою сторону.

Должна ли я была остановить Азру?

Я не уверена, почему он захотел так защищать меня, но маленькая часть меня благодарна за то, что он это сделал. Я слишком долго мирилась с двусмысленными комплиментами Доминика и его грубым поведением. Я не терплю такого ни от кого другого, и пришло время завязать с ним.

Легкое покалывание пробегает по моему позвоночнику, когда я вспоминаю выражение лица Азры, когда Доминик был груб. Как будто ему было физически больно слушать, как другой мужчина унижает меня. Насилие обычно не вызывает у меня таких чувств, но когда это исходит от кого-то, кто выглядит так же хорошо, как Азра, я не могу не задаться вопросом, как бы эти большие жилистые руки ощущались на моем теле. Если бы он смотрел на меня с такой же дикой ухмылкой, пока его рука сжимает мое горло.

Следующие два часа пролетают быстро, но все еще недостаточно быстро. Я готова вернуться домой и выспаться в этот выходной. Забыть все, что произошло, и каждую мысль об Азре. Он — единственное, о чем я думаю с тех пор, как он вышел из паба.

Наконец-то пришло время закрываться, Пьер выключает для меня табличку "открыто", пока я выполняю свои обязанности в баре. Андреа ответила мне с благодарностью несколько часов назад, но я отвечу ей, когда вернусь домой.

— Ты хочешь, чтобы я остался с тобой, пока ты закрываешься? — Спрашивает Пьер из кухонного окна за стойкой бара.

— Все в порядке, мне все равно не стоит здесь задерживаться.

— Ты уверена, дорогая? Потому что это действительно не проблема. — Зевок прерывает его ответ.

— Я уверена. Ты работал весь день, иди домой и немного отдохни. — Я улыбаюсь, подталкивая его к двери.

— Хорошо, дорогая. Будь осторожна, возвращаясь домой. — Он смеется, а затем исчезает за задней дверью.

Мне не требуется много времени, чтобы закончить все, что мне нужно сделать. Усталость действительно начинает овладевать мной, и я не могу дождаться, когда, наконец, усну в своей постели сегодня вечером. Диван Зака был удобным, но нет ничего лучше своей собственной кровати.

Я беру свои вещи и полный мешок для мусора из бара, который мне нужно выбросить в мусорный контейнер. Я выключаю весь свет, прежде чем выйти на улицу. Задняя дверь закрывается за мной, и я обязательно запираю ее.

Я оглядываюсь по сторонам, пока иду к мусорному контейнеру. Это недалеко от задней двери, но за зданием так темно, что я всегда стараюсь сохранять бдительность. К счастью, крышка большого синего мусорного контейнера уже открыта, все, что мне нужно сделать, это бросить пакет туда.

Мешок для мусора падает на дно как раз в тот момент, когда я отворачиваюсь. Темная фигура на моем периферии проносится мимо меня. Прежде чем я успеваю повернуться к нему, мой затылок ударяется о кирпич здания. Мое зрение затуманивается, но я чувствую ледяную руку на своей шее, едва позволяющую мне дышать.

— Я искал тебя, — шипит мне скрипучий голос. — Вчера ты оставила для меня кое-что. У тебя такой уникальный аромат, охотница. Я точно знал, кто шнырял вокруг. — Я чувствую, как его нос касается моей челюсти, когда я слышу глубокий вдох.

Я несколько раз моргаю, чтобы восстановить зрение. Я узнаю лицо, стоящее передо мной со вчерашнего дня на складе. Это вампир, которого я видела идущим по коридору с другим существом.

Я смотрю в его налитые кровью глаза. Один из характерных признаков вида, помимо странно бледно-серой кожи. Если их клыки скрыты, они могут сойти за обычных людей, если вы не знаете, что ищете.