— Это бесполезно! — раздраженно прокомментировал Евгений.

Алексей развернулся и зло шикнул на коллегу. Тот замолк, но закатил глаза.

— Соня, пожалуйста, просто скажи, это ведь очень серьезное предупреждение? Верно? — он указал на изображение наверху стопки.

Я все же нехотя обратила внимание на сообщение, и, невольно подняла брови. Просто реально не ожидала того, что там увижу.

И да, даже не зная языка, стоило бы предположить, что сообщение крупным шрифтом на ярко красном фоне к тривиальным точно не относиться!

— Вы там что… творите? — вот не хотела реагировать, но не удержалась.

— Что это означает? — терпеливо повторил вопрос Алексей.

Сама не знаю, почему ответила. Растерялась как-то.

— Опасность! Повреждена герметичность системы переработки рабочего вещества. Угроза неконтролируемого теплового выброса, — все же перевела я, находясь в глубоком шоке, если честно.

Я невольно вспомнила, как намеревалась саботаж устроить, ну, если бы меня совсем сильно обидели. А они, как оказалось, и без меня там сами замечательно справились!

Собеседники реагировали странно. Алексей очень укоризненно смотрел на Евгения, даже создавалось впечатление, что он едва сдерживается, чтобы высокохудожественную матерную конструкцию не выдать.

Евгений смотрел в сторону, но в том, что он виноватым себя чувствовал, ощущения не возникло.

Я из любопытства посмотрела на следующую распечатку, и у меня окончательно челюсть отвалилась. Ошарашенно посмотрела на Алексея, но затем выдохнула и успокоилась. Вернув первый лист на место, отодвинула стопку и снова приняла равнодушный вид.

Просто вспомнила, что все это уже не важно, так что смысла переживать, тоже не имелось. Для меня и так все кончено! Какое мне дело до их проблем?

Вот только Алексея такая реакция не устроила, так что он все же уточнил:

— На следующей совсем плохо, да? — смотрел он при этом пристально мне в глаза, так что я в итоге отвела взгляд.

— Прямая угроза детонации, — все же нехотя призналась я.

Повисло напряженное молчание, которое внезапно нарушил Крылов.

— Какова мощность взрыва? — спросил он.

На протяжении всей нашей беседы с Алексеем меня угрюмо рассматривали, а сейчас на фоне драматической паузы, его голос прозвучал неестественно спокойно.

Я лишь пожала плечами. Отвечать желания не возникло.

— Едва ли оно стоило такого переполоха! — небрежно заметил Евгений.

Наверно, если б не эта его реплика, я бы все-таки промолчала. Но из всех окружающих Евгений бесил меня больше всех.

Взаимная неприязнь у нас еще со времен потасовки во время моей неудачной попытки к бегству возникла. Впрочем, может, она еще и раньше началась, он ведь и до этого во время допроса постоянно до меня докапывался.

— Ну, не знаю, мегатонн на пятнадцать потянет. Всего-то, подумаешь! — неожиданно для себя самой услышала я собственный голос с явными нотами сарказма.

Перспектива локальной Хиросимы произвела впечатление на всех. Даже Евгений не выдержал и матюкнулся, как и все остальные.

— Врешь! — зло фыркнул явный виновник текущего разбирательства.

Я снова хотела промолчать, но вредность просто не позволила.

— Ну, вообще я топливо качественное покупала, так что, думаю, может, и все двадцать пять! — решила я порассуждать вслух, признаться даже с удовольствием, — никто обиженным не уйдет! Накроет всех!

— Тебя тоже, между прочим, — заметил Крылов.

— Вот и замечательно! — не расстроилась я. — Чем быстрее все закончится, тем лучше!

Последнюю реплику я произнесла, глядя ему в глаза. Он лишь фыркнул и закатил глаза.

Затем сама себя одернула за то, что вообще влезла в полемику. Ведь решение уже принято, так что стоило его и придерживаться. Нечего тут дебаты разводить!

Потому просто отвела взгляд и расслабилась, словно происходящее здесь вообще меня не касалось. Оно ведь реально уже не касалось!

Евгений прищурился.

— Ладно, хватит панику наводить! Мы ведь все-таки не допустили и выключили, — вновь небрежно заметил он. — Так что ничего не случилось!

— Вы — выключили? — зло рыкнул Алексей, буквально прожигая взглядом оппонента, так что от неожиданности даже я вздрогнула.

— Ну, мы ведь одна команда! — все же смутился Евгений, но затем опять вернулся к нападению, — Ошибки в таких делах неизбежны! Мы все это изначально знали. Кто мог предположить, что…

— Я тебя предупреждал! — вновь вышел из себя Алексей.

Евгений явно хотел что-то ответить, причем не менее экспрессивно, но его перебили.

— Хватит! — холодно погасил дискуссию Крылов.

Спорщиков явно распирало желание продолжить, но оба заткнулись. А глава этого собрания все еще рассматривал меня, хотя я уже выключилась из обсуждения. То, что катастрофу все же едва не спровоцировали, а потом все же предотвратили, тронуло не сильно.

Я просто сидела и ждала, когда они закончат. А потом, я была уверена, меня сейчас снова усыпят. Но как оказалось, дальнейшее обсуждение тоже получилось весьма занимательным.

— Когда будет возможность возобновить контакт? — обратился Крылов к доктору.

— Вы мое мнение слышали. И обещать я больше ничего не буду! — ответил он, отвернувшись.

— И что теперь? — вновь возмутился Евгений. — Она там все еще нужна!

— Придется как-то обойтись! — жестко возразили ему. — От трупа, знаешь ли, пользы тоже не будет!

Я не сразу поняла, что речь, вероятно, обо мне. Наверное, даже стоило испугаться, но не получилось. Я лишь слегка поморщилась и закатила глаза.

— Сколько еще она выдержит? — все так же спокойно поинтересовался руководитель этой мерзкой конторы.

— Ни сколько не выдержит! — поморщился единственный человек, который тут о моем здоровье, оказывается, переживал.

Кто б мог подумать? У меня за предыдущие дни о нем сложилось прямо противоположное мнение. Так что на фоне умиления даже приступ тошноты поднялся!

Хотя нет, был еще один беспокоящийся. Он сейчас сидел напротив и пристально смотрел на меня, словно обвинял в чем-то. Я только не поняла, чего именно Алексей хотел этим взглядом сказать. Что я сама в этом всем виновата? Да пошел он!

— Так сделай что-нибудь! Ты ведь говорил, что минимизируешь ущерб! — подал голос вышеупомянутый индивид.

— Я его минимизировал, когда речь шла о первых трех разах. А на постоянной основе, я ничего не обещал… и я сразу предупреждал, что… — Эльдар все же осекся, посмотрел на меня и договаривать не стал, но затем, выдохнув, добавил, — И я в этом участвовать отказываюсь!

Я даже невольно хмыкнула, слушая этот диалог. Это всегда было так мило, когда в твоем присутствии о тебе в третьем лице рассуждали, словно ты мебель, или забарахливший прибор. Впрочем, нигде раньше мне это так часто ощущать не приходилось.

Хотя может Крылов этот разговор специально при мне инициировал. Ну, чтоб меня проняло и испугало! Вот только без толку это все.

— Вот, прямо, так? Просто умываешь руки? — жестко уточнил глава собрания.

— А что вы от меня хотите? Психиатрия не моя специализация! — фыркнул доктор, снова мельком взглянув на меня.

Крылов вздохнул, затем повернулся и снова хмуро уставился на меня. Так что я невольно посмотрела в ответ. Только едва ли, на моем лице хоть какая-то заинтересованность мелькнула.

***

Полемика шла по кругу еще некоторое время, но затем разговор все же стал заходить к темам, которые мне, видимо, слышать не полагалось, так что меня отправили обратно к себе.

Удивительно, но мой незавершенный рисунок забрать не успели, так что я радостно села его дорисовывать. Несмотря на разговор, свидетелем которого случайно или намеренно меня сделали, почему-то казалось, что меня все равно сейчас отправят спать, и я не успею, а мне очень уж хотелось его завершить.

Правда, несмотря на тревожные ожидания, весь остаток дня меня никто не трогал. Только еду приносили. Это даже показалось неправильным, нарушением установившегося распорядка. Но это было не единственным отклонением от нормы.