— Я видел ее вчера. Всего две минуты, но она улыбнулась мне. Три раза. И позволила мне открыть ей дверь машины, и она помахала мне на прощание, и я… я думаю, это хорошо, да? Я думаю, это значит, что она может дать мне шанс. Как ты думаешь, она даст мне шанс?

Хэнк тихонько смеется.

— Не все так просто. Не только девушка должна дать тебе шанс, но и ты сам должен что-то для этого сделать. Так скажи мне… ты собираешься вернуть ее?

Я ухмыляюсь, сжимая его руку.

— Я когда-нибудь проигрываю?

— Обычно нет, нет, как бы мне ни было неприятно это признавать. Я никогда не встречал более напыщенного человека.

— Ты любишь меня, — я все еще ухмыляюсь, как осел, и знаю, что он это слышит.

Хэнк вздыхает.

— Люблю. И я буду любить тебя еще больше, если ты добавишь в мою жизнь еще одну прекрасную леди.

— Я постараюсь. Обещаю.

— Что ж, старайся еще больше. Картер Беккет, которого я знаю, борется за то, чего хочет, и не принимает отказов, — он поворачивается в мою сторону, эти туманные голубые глаза устремлены в мою сторону. — Если только ты не стал мягким. Ты стал мягким, Картер?

— Нет, черт возьми.

— Тогда поднимай свою задницу и забери свою женщину.

— Ай-ай-ай, пират.

— Я слеп на оба глаза. Я не ношу повязку.

— Что? Я не имел в виду… забудь, — я отмахиваюсь от него. Он забавный, что делает нас идеальной парой. — Ты невыносим.

— Ты любишь меня, — повторяет он мои слова.

— Люблю.

— Тогда ты принесешь мне сегодня на ужин тайскую еду и сделаешь эту девушку своей женщиной.

Я приветствую Дублина, который мотает передо мной очаровательной золотистой головой, высунув язык.

— Тайская еда и наглая, недоверчивая женщина уже близко.

Сейчас почти семь, я стою на холодной, темной улице и смотрю на кинотеатр. Это вечер пятницы, что означает, что зал переполнен, и я корю себя за то, что оказался здесь. Поход в кино на людях казался классной идеей, когда рядом со мной сидела Оливия, но теперь я один, и я впервые понимаю, что совсем не хочу одиночества.

И все же я здесь, и я не знаю почему. Может быть, я надеялся, что все уладится к нашему первому свиданию, что она все же придет. Что я смогу сесть рядом с ней, шептать ей на ухо раздражающие вещи, смешить ее, а когда все будет хорошо и темно вокруг, я обхвачу ее руку, переплету наши пальцы и почувствую, как она растворится во мне.

Я не знаю.

Вместо этого я натягиваю на голову плащ и прохожу через входные двери, надеясь, что никто меня не заметит.

— Только один? — спрашивает паренек за стойкой, сканируя билет на моем телефоне. — У вас два билета.

Я скольжу пальцами по своему плащу, почесывая голову.

— Да, эм…

— Два, пожалуйста, и спасибо.

Я оборачиваюсь на мягкий голос, и мое сердце пытается вырваться из горла, когда взгляд падает на крошечную брюнетку, которая занимает все мысли в моей голове. Она смотрит на меня из-под своих густых ресниц своим сомневающимся, неуверенным, но полным надежды взглядом.

Она облизывает губы и делает неуверенный шаг вперед, руки сжимают ее живот, и когда она открывает рот, чтобы что-то сказать, я опережаю ее.

— Ты пришла.

На лице Оливии вспыхивает улыбка, похожая на луч солнечного света, и я клянусь, она светится изнутри.

— Привет, Картер.

ГЛАВА 20

ВПЕРЕД

Могу ли я прикоснуться к ней? Не знаю, можно ли мне до неё дотронуться.

Я все время тянусь к руке Оливии, а потом останавливаю ее в воздухе и отдергиваю ее, проводя ею по своему бедру. Она вся липкая, так что, наверное, она все равно не захочет держать меня за руку. Но я хочу держать ее.

Оливия держится хорошо, делая вид, что не замечает, как я переживаю, как я понятия не имею, какого черта делаю. Она смотрит на трейлеры фильмов на экране, но каждый раз, когда я смотрю на нее, она слегка улыбается уголком рта, и старается не рассмеяться надо мной.

— Мне так жарко, — выпаливаю я, стягивая с шеи толстовку. Я машу руками у лица. — Тебе жарко?

Она крутится на своем сиденье, ее явно забавляет наблюдать за мной.

— Нет.

— О. Тогда только мне, — наклонившись вперед, я стягиваю толстовку через голову, и Оливия ворчит, когда мой локоть соприкасается с какой-то частью ее тела. — О, черт, — я спихиваю толстовку на ее колени и утыкаюсь лицом в ее лицо, мои руки двигаются вверх и вниз по ее рукам, поднимая их, ища… синяки? Я, блять, не знаю. Господи, я в полном дерьме. — Я тебя задел? Тебе больно? Ты в порядке? Извини, у меня руки такие потные, — я кручу одной в воздухе, потом показываю на потолок. — Это отопление. Думаю, они включили его на полную мощность. Хочешь, я попрошу их убавить? — я нажимаю на подлокотники своего кресла, поднимаюсь на ноги и указываю пальцем на ряд. — Я попрошу их сделать поменьше.

Оливия хватает мою рубашку и тянет меня обратно.

— Температура в норме, Картер. Я знаю, что ты нервничаешь, но…

— Нервничаю? Я? Пф-ф-ф, — я машу рукой в воздухе. — Пожалуйста. Меня зовут Мистер Уверенность.

Ее язык тычется во внутреннюю часть щеки, когда она борется со своей улыбкой.

— Ага.

Я опускаюсь обратно на свое место, колено подпрыгивает, когда я смотрю на экран, но не вижу, что на нем. В этом конкретном кинотеатре относительно спокойно, учитывая, как много народу здесь бывает. Полагаю, это преимущества позднего сеанса детского мультфильма. В любом случае, мне бы хотелось, чтобы здесь было много народу, потому что тогда, возможно, мне было бы на чем сосредоточиться, кроме того, как я чертовски нервничаю.

Она здесь. Она пришла сама. Что это значит? Это свидание? Она хочет, типа… двигаться дальше? Со мной? Я не облажаюсь. Я буду чертовски хорош, и я покажу ей, что она может мне доверять.

— Картер, я…

— Я пойду принесу закуски, — прикрикнул я, вскакивая на ноги, но спотыкаясь на первом же шаге и ударяясь о ряд перед нами.

— Ты в…

— Я в порядке, — говорю я через плечо, пробираясь по ряду. — Закуски. Закуски, закуски, закуски, — я зарываю лицо в ладони, как только врываюсь в коридор, прислоняюсь спиной к стене. Что, черт возьми, со мной не так? Она в два раза меньше меня. Почему я вдруг испугался ее и как мне снова стать… нормальным?

Я выбираю самую длинную очередь у киоска, наслаждаясь возможностью побыть одному, чтобы проветрить себе голову, но к тому времени, как я добираюсь до прилавка, я случайно набираю так много еды, что им приходится положить все мои конфеты и шоколад в пакет с попкорном, чтобы я смог все это унести.

— Спасибо, — я обхватываю одной рукой попкорн размера XL, другой — пакет с лакомствами и осторожно беру в каждую руку по напитку. — И кстати, в четвертом зале кинотеатра ужасно жарко. Возможно, вам стоит подубавить температуру.

Паренек за прилавком медленно моргает.

— Во всех залах нашего кинотеатра температура составляет шестьдесят пять градусов¹³.

Я вскидываю брови, и бросаю на него пристальный взгляд.

— Да. Чертово пекло.

С этими словами я оставляю его смотреть мне вслед и несу свои покупки в зал.

Я делаю шаги, а в ушах стучит кровь, когда я поднимаюсь по лестнице к Оливии в последнем ряду. На ее глазах слезы от смеха, когда она опускает для меня сиденье, чтобы я с занятыми руками смог сесть. Я кладу пакет с конфетами ей на колени, и она хихикает, заглядывая внутрь.

— Здесь очень много еды.

— Да, я ем, когда нервничаю. И вообще все время. И я помню, что на следующий день после нашего знакомства ты сказала, что любишь сладкое, а не соленое, поэтому я купил несколько шоколадок и конфет, но мы в кино, поэтому нам нужен и попкорн. Ты любишь попкорн? Я не знал, что ты захочешь выпить, поэтому я купил комбучу и чай со льдом, и можешь взять, что захочешь, или мы можем выпить их напополам, если ты хочешь попробовать каждое, и ты не боишься обменяться микробами или чем-то еще, но если ты не хочешь моих микробов, то это круто, и мы можем…