Картер выкрикивает приказы, прокладывает себе путь между игроками и бортами, борется за шайбу, и когда она вырывается на свободу, он через весь лед посылает ее Гаррету.

Гарретт отбивает шайбу от борта, огибает другого игрока и забирает ее на другой стороне, после чего передает ее обратно Картеру, который ловит ее прямо перед входом в оборону.

Штраф Эммета заканчивается, когда остается шестнадцать секунд игры. Он врывается на лед и зовет Картера. Картер крутится вокруг защитника, шайба движется так быстро, так плавно вдоль его клюшки, что я едва могу ее разглядеть. Даже не оборачиваясь на Эммета, он отводит шайбу назад и влево.

Эммет скользит по льде, когда шайба устремляется к нему, и в ту же секунду она ударяется о его клюшку и взлетает в воздух.

Пронзительные крики заглушают все вокруг, когда звучит финальный сигнал и табло загорается красным, и «Ванкуверские гадюки» заполоняют лед, падая в одну большую сине-зеленую кучу.

Они победили. Они возвращаются домой и идут за кубком.

ГЛАВА 46

ДЕЛАЙ СО МНОЙ ВСЕ, ЧТО ЗАХОЧЕШЬ

В четверг я мчусь увидеться с Картером после работы с какой-то невероятной скоростью и спотыкаюсь о собственные ноги, когда врываюсь в дом, зовя его по имени.

Я присаживаюсь на колени, чтобы погладить Дублина, а он лижет мне лицо, и я все еще зову Картера, проходя по дому.

Его нет дома. Его дорожная сумка на кровати говорит о том, что он заглядывал домой, а на моей подушке лежит одинокая роза с маленькой упаковкой шоколадных «Орео», украшенных мини M&Ms. Рядом со сладостями лежит клочок бумаги.

Завтра мы либо выиграем либо проиграем, но в следующие три месяца мне не придется проводить ни одной ночи вдали от тебя, и ничто не делает меня счастливее, чем эта мысль.

Я чертовски тебя люблю.

Я убираю ее в прикроватную тумбочку ко всем остальным запискам, что он оставляет, и достаю из кармана свой вибрирующий телефон, спускаясь вниз с розой и печеньем в руках.

Самый сексуальный мужчина в мире: Привет, принцесса. Извини, что меня нет дома. *печальные эмодзи* тренер заставляет нас отсмотреть некоторые кадры. Я привезу ужин. Люблю тебя *целую эмодзи* *язычок эмодзи*.

Я жадная и не хочу больше ждать, чтобы его увидеть. Но отгоняю свою иррациональную грусть, беру Дублина на поводок, и веду его на прогулку по одной из лесных троп, чтобы потом мы калачиком свернулись на диване за просмотром «Офиса». Уставший после прогулки Дублин сразу же засыпает, совсем скоро, я тоже засыпаю.

Я просыпаюсь от того, что кто-то играет с моими пальцами, и едва успеваю заметить, как Дублин спрыгивает с дивана. Моргая от неясности, я нахожу взглядом Картера, когда он поднимается на ноги. Он ухмыляется, глядя на меня, посасывая чертов чупа-чупс в виде кольца.

— Думала, ты завязал с вредной пищей, — я пытаюсь сесть, слова выходят невнятными. Я хочу прыгнуть в его объятия, но мое тело не поддается. Мы с Картером допоздна общались по FaceTime, как и Кара с Эмметом (хорошо, что в другой комнате, по объективной причине), а потом мне пришлось весь день справляться с Карой на работе. То, что я чувствую, нельзя назвать усталостью. Единственное, что меня успокаивает — это мысль о том, что сегодня Кара будет спать в своей собственной кровати.

— Я праздную. В эти выходные этот дом официально станет нашим общим, и в эти выходные я принесу домой кубок, — столько радости в его выражении лица, в глазах читается нескончаемое предвкушение, и это только подстегивает мое собственное ощущение счастья.

— Честно говоря, не могу понять, чему ты радуешься сильнее, — я вытягиваюсь, когда зеваю, и я замечаю, что с левой рукой что-то не так.

— Ты со мной. Навсегда.

Я слышу его. Я чертовски ценю, что он говорит. Но я слишком занята тем, что рассматриваю красное колечко на моем безымянном пальце.

— Почему у меня на пальце конфетное кольцо?

Картер все еще как идиот ухмыляется, милый, красивый идиот. Он засасывает кольцо в рот.

— Просто хочу притвориться, что ты моя.

— Я твоя. Разве мы не говорили об этом?

— На веки вечные, я имею в виду, — Картер берет мою руку, проводит по моим ногтям, а затем скользит к кольцу. Его блестящие зеленые глаза находят мои, они живые и сияют. — Так что это временное кольцо, пока я не заменю его на то, которое ты не сможешь съесть.

— Ч-ч-ч… — я замолкаю, потому что просто не могу продолжить. Не совсем понимаю, что пытаюсь сказать. Мы говорили о браке, но это похоже на… нечто большее. Я не могу это объяснить, поэтому я несколько раз открываю и закрываю челюсть.

С нежной улыбкой Картер гладит меня по лицу.

— Ты такая милашка, когда я лишаю тебя дара речи, — он подхватывает меня на руки и направляется к лестнице. — Теперь пойдем. Мне нужно показать тебе, как сильно я по тебе скучал, а моему члену нужно поселиться в тебе.

Когда я просыпаюсь, Картер уже ушел на утреннюю тренировку. Он спал совсем немного прошлой ночью, его руки почти все время ненасытно блуждали по моему телу. Я готова поклясться, что слышала, как вращались колесики в его голове, так он переживает перед сегодняшней игрой. Только в два часа, когда я перевернулась в его объятиях, провела пальцами по его волосам и спине, он наконец-то заснул.

Хотя я спала всего пять часов, а обычно мне требуется минимум восемь, сегодня утром я исключительно бодра. У меня остался последний отгул до конца учебного года, и, можете не сомневаться, сегодня я им воспользуюсь. Это также означает, что у меня не осталось рабочих пятниц, так как экзамены на следующей неделе будут только до четверга. Еще четыре рабочих дня, и я свободна.

Мы с Дублином выходим на улицу, чтобы насладиться солнечным светом, пока я ем свой завтрак, и когда входит Картер, я уже второй раз за утро разговариваю по телефону с Карой, обсуждая, какой наряд она должна надеть сегодня вечером.

— Отчасти я хочу быть супер секси для Эма сегодня вечером и просто надеть одну из его футболок, каблуки, но потом, я переживаю, вдруг на арене будет холодно. И будет ли это уместно? Футболка огромная, она прикрывает мою задницу.

— Неуместно, — бормочу я, когда Картер подходит ко мне сзади, обнимает меня за талию и целует в шею. Он похлопывает себя по груди, а когда Дублин вскакивает, Картер поднимает его на руки и несет, словно он ребенок, а не шестидесяти-пятифунтовая²⁵ собака.

— Скучно с тобой, — я слышу, как надувается Кара по телефону.

— Со мной еще как весело, но у меня нет ни малейшего желания светить перед людьми или камерами своей задницей или вагиной.

Картер хмурится, его брови сходятся вместе, когда он гневно произносит «Только для меня». Его лицо как игровой автомат светится, когда я накладываю ему на тарелку завтрак, и он каким-то образом умудряется сидеть на табурете, держать собаку на коленях и поглощать свою еду, при этом радостно напевая.

— Держу пари, Картер будет рад, если ты будешь только в его майке.

Губы Картера поджимаются, когда он обдумывает слова Кары. Его голова начинает покачиваться, и он удовлетворенно мурчит, поедая свой тост.

— Только в нашем доме.

— Послушайте себя, — восхищается Кара. — Наш дом. Очаровательно. Видишь, Лив, с самого начала я говорила: — Картер Беккет — хорошая идея. Я знала, что вы будете идеальной парой.

— Я помню наш разговор несколько иначе. На самом деле, я отчетливо помню, как ты зажала меня и кричала мне «нет!» — я глажу Картера по груди, когда он дуется. — Все в порядке. Нам потребовалось немного времени, но мы дошли туда, куда нам было нужно, не так ли?

Прежде чем я успеваю услышать ответ Кары, Картер выхватывает телефон из моей руки.