Шагнула к раковине. Помыть руки, велено помыть руки. А ни мыла, ни полотенца нет. Будем исходить из того, что имеем, а имеем, — тут раздался стук в дверь, — а имеем стук в дверь.

— Да, войдите.

За порогом стояла статная, румяная сорокалетняя женщина с корзиной в руке:

— Добрый вечер, можно все тут для вас обустрою?

— Да, пожалуйста.

Горничная кивнула на выход:

— А вас ждут внизу, там уже накрыто к ужину.

— Спасибо.

Наталья Михайловна внимательно посмотрела на свои руки.

Мокрые — это так неприятно, а вытереть нечем. Ладно, потрем, высохнут же они, в конце концов. Шагнула из комнаты и растерялась. Лестниц вниз было три и не факт, что все три вели в одно и то же помещение. Она не могла сообразить, по какой лестнице спускаться. По которой из этих поднимались? Головой вроде не особо ударилась. Правда сознание потеряла от страха. Испугалась, что собаку сбила.

Низкий мужской голос раздался откуда-то снизу:

— Наташа! Ты где?

— Я здесь!

— Спускайся. Или мне подняться?

Она совершенно растерялась.

— Поднимитесь, пожалуйста, — стыдно-то как. Но не признаваться же, что у тебя географический кретинизм и ты можешь заблудиться в новом, незнакомом для тебя месте.

Над деревянными ступеньками появилась сначала голова, потом широкие мужские плечи:

— Что-то случилось? Ты плохо себя почувствовала? Голова кружится?

— Нет, немножко заблудилась. Когда поднимались, вроде бы запомнила лестницу, около нее еще ваза стояла, вышла, вазы нет, а лестницы неожиданно оказалось три.

Александр Иванович почувствовал в сердце такую волну тепла и радости. Он уже Бог знает, что подумать успел. А его девочка потерялась, она плохо ориентируется в незнакомых местах. Ясненько. Нельзя оставить ни на миг — заблудиться может. Или? Если это последствия удара головой? Похоже, нужен врач.

— Идем, там ужин остывает.

Они благополучно спустились вниз, прошли в столовую и уселись за стол.

— Ты сегодня ела?

— Ну да.

Он положил ей на тарелку ложечку салата:

— А что у тебя было на обед? Деликатесы небось?

— Две печеньки и сушка. И море вчерашнего чая.

— О, да вы гурманка, Наталья Михайловна, — быстро глянул на нее, увидел, что она улыбается.

— Боюсь не удовлетворить ваш взыскательный вкус.

Немного наклонившись над столом и уже доверительным тоном:

— Прости, но вчерашнего чая нет. В этом я уверен.

— Что станем делать?

Она постучала пальчиком по столу, изображая глубокую задумчивость. Вдруг ее глазки просияли так, как будто она нашла выход из сложнейшей ситуации:

— А давайте ужин перенесем на завтра!

Он даже остановился, не донеся вилку с груздем до своей тарелки:

— На завтра?

— Да! Сегодня заварим чай и оставим на завтра! Тогда все будет в порядке!

Видя его непонимание, она тихонько засмеялась. До него наконец-то дошло — с ним пытаются шутить, хмыкнул:

— Что ж, тоже хорошо. Только давай поедим все-таки сегодня, а деликатес в виде вчерашнего чая, получишь завтра. Годится? А чтобы не очень расстраивалась, на десерт будут свежие персики. Как тебе?

Она театрально вздохнула и опустила взгляд на руки:

— Хорошо, персики так персики, — но он заметил, как заблестели в предвкушении лакомства ее глаза. А язычок прошелся по нижней губке. Божже мой! Из нее актриса — никакая и все ее желания видно невооруженным глазом. Она читается как открытая книга. И его мысли заметались испуганными птицами. Девочка, что ж ты со мною делаешь?! Взять бы тебя на руки, крепко прижимая отнести наверх и не выходить оттуда дня два. Нет — три. А лучше всю оставшуюся жизнь.

В столовую заглянула администратор:

— Александр Иванович, врач прибыл.

Он повернулся к гостье:

— Иду. Подождешь минуточку?

Кивнув в ответ, схватилась за виски, голову прострелило болью, и она волной пошла от затылка на лоб.

Он обеспокоился:

— Врача зовите сюда. У нас оказывается все не так радужно.

В столовую вошла молодая женщина приятной наружности. Никакого белого халата или медицинской пижамы. Элегантная сумочка на сгибе локтя, в другой руке современный медицинский кейс.

— Добрый вечер, — она огляделась.

Улыбнулась и распорядилась:

— Александр Иванович, покиньте нас, пожалуйста, — генеральный отрыл было рот, но увидев, как доктор качает головой, вышел, неплотно притворив за собою двери. Заметив такое, доктор резким движением ее закрыла, заслужив бубнеж в ответ.

Прошла к диванчику, удобно на нем устроилась и спросила:

— Итак, как вас зовут и что произошло?

Знакомство и рассказ не занял много времени. Доктор начала задавать вопросы. Они касались ее образа жизни, ежедневного самочувствия, количества детей и женской сферы. Потом был осмотр, тщательный и доскональный осмотр. Была взята кровь на экспресс-анализ.

Рассматривая результаты, женщина хмурилась:

— Итак, предварительный итог. У вас давно такие головные боли?

— Почти семь лет.

— И принимаете препараты без перерыва и до сих пор, в итоге сколько времени?

— Года четыре.

— А у доктора давно были?

— На прошлой неделе.

— И он ни словом не обмолвился, что прием этих средств нужно прекратить?

— Он сказал, что все принимаем по прежней схеме, иначе грозит инсульт.

— Ясно, — доктор про себя уже минут десять костерила врача-недоучку. Мало пациентка принимала лошадиные дозы сильного обезболивающего, так еще и так долго. Сволочь. Морду набить и руки оторвать.

— Сделаем так. Вот визитка. Здесь координаты медицинского центра, который обслуживает компанию. Звоните, вам назначат прием к неврологу и окулисту, еще попросите, чтобы вашу кровь посмотрел гематолог. Не пугайтесь, просто есть вопросы в этой области. Как к гематологу придете на прием, пусть он со мною свяжется. Для него будет готова информация. Травмы головы у вас нет, имеются проблемы шейного отдела позвоночника, их надо порешать, плюс переутомление. У вас какой-то проект, что так нервничаете?

— Да, есть такое.

— Поверьте, оно того не стоит. Головную боль снимем. Часа через полтора — теплая банька, не утомительный, расслабляющий массаж и спать до семи утра без сновидений — вот и все рекомендации. Чай, который будете пить вечером, я оставлю девочкам. Он в кувшине будет стоять в комнате, как захотите пить — пейте, начиная с обеда, но вот из этого пакетика, все нужно будет выпить сейчас. Да, и никакого спиртного — это на данный момент вообще будет лишним. Вот и все, — доктор улыбнулась и начала собирать в кейс все свои молоточки, баночки, тестовые полоски и прочее неведомое для простого смертного.

— Теперь можно и Александра Ивановича впустить, — она распахнула дверь.

— Мы закончили, — улыбнулась всем вошедшим.

Две дородные женщины начали расставлять какие-то закуски, следом за ними шагнул генеральный:

— Останешься на ужин, Лера?

— Нет, поеду, поздно уже. Пока доеду, пока с Кирюхой против домашнего задания войну выиграем, — она улыбалась, мыслями уже давно дома, рядом с обожаемым сыном первоклассником и неугомонным мужем, который переживал за какие-то очередные футбольные неудачи любимой команды.

Он перехватил у доктора кейс:

— Спасибо, что приехала. Провожу тебя до машины.

Повернулся к девушке:

— Наташа, ты же не станешь скучать?

Врач усмехнулась:

— Ей скучать некогда, ей спешно надо выпить лекарство и чаек, который сейчас принесут, быстро его чем-то не мясным зажевать, вкус уж больно мерзкий у этого зелья, но результат того стоит.

Наташа улыбнулась:

— Спасибо, до свидания.

— До свидания, берегите себя, — и с этим пожеланием доктор Валерия Ярош покинула столовую.

— Лера, что с ней? — начал допрос Александр Иванович спускаясь с крыльца коттеджа.

— С ней? С ней все в порядке. Почти. Перенервничала. Да и травили неврологи не слабо в течение нескольких лет. А так, все в норме. Шею нужно в порядок привести, так это каждому нужно. На присутствующих пальцем показывать не станем, — она развернулась лицом к мужчине.