В один миг я решилась резко оглянуться, чтобы убедиться, что за спиной никого нет, и увидела за одним из деревьев жуткую волосатую морду с двумя парами черных, как ночь, глазами. От ужаса я оступилась на месте, и меня вовремя поддержал Эшер, прежде, чем я успела упасть на корявые корни деревьев под ногами.

— Все в порядке? — Эшер тоже оглянулся, но, конечно же, никого уже не увидел.

— Кто обитает в этом лесу, интересно… — тихим шепотом обратилась я к Эшеру, но идущий недалеко Авеликус так же тихо произнес.

— Много кто. Обычно, персонажи из ваших человеческих сказок.

— Человеческих сказок? — уточнил Эшер.

— Да, — кивнул Авеликус. — Для наших же детей это самая настоящая правда, и предостережение для охотников и разведчиков.

Я очень была рада, когда мы покинули этот лес и вышли на луга. Как же тут было красиво! До самого горизонта росли яркие цветы. Хотелось скинуть обувь, и, смеясь, пробежаться босиком по траве, упасть в нее вместе с Эшером. Вот какая красота скрывается от наших глаз.

— Держи, — Эшер протянул мне букет из собранных по пути цветов, когда мы уже прошли по лугам некоторое время.

— Спасибо, — улыбнулась я, поднося цветы к лицу. Они истончали приятный аромат, а цвета были такие яркие, какие только бывают в самых фантастических детских снах. — Они очень красивые.

— Им далеко до твой красоты, Айрин, — улыбнулся Эшер, заправляя прядь волос за мое ухо.

— Эй, вы, не отставайте, — поторопила нас Ренефрия. Мы посмотрели вперед, и увидели, что луг превращается в высокий холм. Риливикус и Ходжекус уже были наверху, остальные быстро поднимались следом.

Мы торопливо поднялись за ними, с каждым шагом чувствуя, что холм намного круче, чем показалось вначале. Под конец от усталости я осела на траву (а ее мягкость так и манила к себе). Риливикус же указал рукой куда-то вперед.

— А вот и горы! — объявил он.

Я привстала, чтобы увидеть горную гряду на горизонте. Синяя полоса напоминала огромную волну, нависшую над миром. Перед горами лежал огромный луг, такой же красивый, как и тот, что мы уже пересекли. Так же в отдалении я заметила какую-то стоянку.

— Эй, а там что? — указала я рукой в ту сторону.

— А там, — с ухмылкой сказал Риливикус, — живут великаны.

Алан тут же вышел вперед всех, чтобы получше вглядеться в ту сторону. Приложил руку ко лбу, чтобы солнце не слепило глаза. Ходжекус подошел ближе и хлопнул нефелима по плечу.

— Близко к ним мы не подойдем. Уж точно не в этот раз.

— Я понимаю, — склонил голову Алан, пытаясь скрыть грусть в голосе. Он знал, что его скорее убьют, чем примут в этом месте.

— Ого, смотрите, это же волосатые коровы! — подскочила Ренефрия, и указала нам на полянку рядом с поселениями. Я с любопытством, как и многие другие, всмотрелась в ту точку, пытаясь увидеть мифических животных.

— Мамонты, — поправил ее Риливикус.

Отсюда было сложно оценить всю величину этих животных, но выглядели они действительно внушительно, и отбрасывали такие же внушительные тени. Я смогла различить длинные хоботы, и плотную шерсть, покрывающую их тела. Но вот бивни, о ценности которых ходит столько легенд, я разглядеть не смогла.

Посидев немного под лучами полуденного солнца, и понаблюдав издалека за мамонтами, мы продолжили свой путь, к горам. Риливикус сказал, что если пойдем без остановок, до дойдем до гор к вечеру. И он оказался прав. Скоро солнце скрылось за горами — мы шагнули в их тень. К горам вела узкая и небезопасная на первый взгляд дорога. Рядом стоял камень с незнакомыми мне иероглифом.

— Что тут написано? — поинтересовалась я у древних.

— Что-то среднее между «добро пожаловать» и «валите отсюда», — сквозь ухмылку поделился своими познаниями Авеликус.

Риливикус повернулся к нам, прежде, чем мы продолжили свой путь.

— А теперь внимание. Гарпии уже знают, что мы на их территории. Нужно вести себя соответствующе. Надеюсь, все понимают, что это значит?

— Не говорить: «я хочу убить всех Гарпий»? — спросил Мортикус. Ходжекус усмехнулся, а Ренефрия сильно стукнула того кулаком в плечо.

— Дурак! Думай, что говоришь!

— Я же пошутил! — скривился Мортикус, потирая плечо. Риливикус прикрыл лицо ладонью и тяжело вздохнул.

— Ладно, для особо одаренных озвучу. Вести себя с почтением, ведь мы в гостях. Ничего не трогать, даже если это безобидный камушек или листик. Не шутить, — он злобно глянул на Мортикуса. — В любой непонятной ситуации говорить буду я…

— Ой, как будто мы можем сказать что-то, что дискредитирует нас, — закатила глаза Ренефрия.

— Что? Дис… — Риливикус нахмурился, затем махнул рукой. — Короче, давайте побыстрее с этим закончим и вернемся домой, ладно?

— А ты что, боишься? — криво улыбнулся Авеликус. — Боишься провалить свою миссию?

Риливикус хмуро посмотрел на соплеменника.

— Чувствую ответственность, знаешь ли…

— Все будет хорошо, — Авеликус подошел ближе и хлопнул его по плечу. — Давай, соберись, и веди нас вперед.

Риливикус сделал глубокий вдох.

— Да… все будет хорошо, — он с какой-то неуверенностью посмотрел на горы, а затем сделал первый шаг. — Вперед!

И мы начали подъем в горы, и подниматься было еще сложнее, чем на тот холм. Сначала дорога казалась вполне безопасной, но чем выше мы поднимались, тем уже и круче становилась дорога. Когда мы вышли в подсвеченную закатным солнцем часть горы, и огляделась, я ахнула. Великолепный вид открывался нашим глазам. На некоторых верхушках лежал снег, поблескивающий на солнце. А за грядой виднелся кусочек океана, который напоминал осколок аквамарина. Именно там живут амфибии.

— Гарпии, как и древние, делятся на кланы, — во время подъема рассказывал нам Риливикус. — Иногда у них может вспыхнуть вражда, но Гарпии предпочитают жить в мире со своими соседями.

— Их больше интересуют внутренние дрязги, — тихо сказал Мортикус, и Риливикус отправил ему испепеляющий взгляд. Я с интересом посмотрела на Мортикуса. Внутренние дрязги?

Солнце совсем скрылось, а идти становилось все сложнее. Наконец мы дошли до конца дороги. Впереди была пропасть, которая красноречиво заявляла — падать долго и больно.

— И куда теперь? — поинтересовалась Ренефрия, и в этот момент откуда-то сверху донесся голос.

— Кто шагнул на вечный камень? Древний? Человек? Великан?

Мы задрали голову, и увидели их — гарпий. Их было двое — мужчина и женщина. Вместо рук — большие крылья, которые сейчас были сложены за спиной. Цвета их перьев ошеломили меня. Я представляла, что у них будет птичий окрас, но вместо этого перья одной гарпии были лиловые, а второй — цвета мха. У них вместо ног были короткие лапы с длинными крючковатыми когтями, которые предупреждающе смотрели в нашу сторону. Они стаяли на возвышении горы выше нас и выразительно смотрели сверху вниз. На шее и за ушами торчали яркие перья, на самой голове росли волосы. У гарпии-женщины были длинные зеленые волосы, под стать цвета перьев, они ниспадали на ее грудь. У обоих гарпий были человеческие лица, если не считать челюсти. Рельефные, как будто высеченные из камня.

Риливкус поднял голову, затем с почтением поклонился.

— Прошу простить, что мы незваные гости. Не было времени, чтобы отправить к вам гонца. Тяжелые времена настали, и мы бы хотели поговорить с Избранной.

— Тяжелые времена? — хмыкнул мужчина. — Гарпии не помогают больше в войнах чужаков. Те дни растворились во времени и стали выдумкой глупцов.

— А тем более мы не помогаем чужакам, которые не отвечают на вопросы, — оскалилась женщина, глядя на Риливикуса. Она чуть вытянула шею, и ее перья ощетинились. — Я вижу, вы древние, но среди вас есть и другая кровь. — Она резко, по птичьи, повернула голову в мою сторону, и я вздрогнула. Человек так резко поворачивать шею не может. Затем хищный взгляд был брошен на Алана.

— Они наши друзья, — сказал Риливикус, стараясь сохранять в голосе спокойствие. Говорить было не просто, так сильно задрав голову, и когда рядом раскрыла пасть бездна. — И мы ваши друзья. Мы ни с кем не воюем, помощь нам нужна не с армией. Нам требуется иная помощь…