– Очень приятно. Лариса Николаевна. Моя дочь как-то не особо просвещала меня в ваше знакомство, поэтому я бы с удовольствием пообщалась с вами, молодой человек, поближе. Но через несколько минут начнется свадебная церемония, поэтому пока убегаю…

– Времени много, – Даня дружелюбно улыбается. – Думаю, еще успеем.

– Конечно, – весьма приторно отвечает мама.

Но она за секунду испаряется перед нами с возмущенным возгласом:

– Нет! Нет! Эти розы не сюда!

А дальше все идет по стандартному сценарию свадьбы, словно сошедшей с экранов американских мелодрам. Гости и родственники рассажены по обе стороны от белоснежной дорожки, ведущей к огромной арке, украшенной живыми цветами. Моя сестра, идущая к импровизированному алтарю в шикарном платье принцессы, вечные клятвы в любви, громогласное объявление ведущим про мужа и жену, и прослезившиеся гости.

Даже я, равнодушная с детства к играм в куклы Барби, восхищенно рассматриваю сестру. И нет смысла отрицать, что Марина действительно сногсшибательна в образе невесты. Но получаю такое же одобрительное подмигивание, когда после церемонии бракосочетания лезу к ней с объятиями через толпу гостей, чтобы поздравить молодоженов.

– Молодец, систр. И себе урвала богатенький кусочек. Потом поговорим, – загадочно шепчет мне на ухо Марина, предварительно бегло оглядев Данила с ног до головы.

Не совсем понимаю этот странный намек, но и не успеваю раскатать эту мысль в своей голове, как вся свадебная атмосфера захватывает меня и Даню.

Огромный банкетный зал, музыка, танцы, зажигающий ведущий, столы, ломящиеся от невероятно вкусной еды и умопомрачительного алкоголя. Я сама не замечаю, как проходит время в этом со вкусом и душой организованном балагане. Да и Данилу здесь явно не скучно. Он на удивление легко и быстро вливается в зажигательную тусовку от ведущего. Конкурсы, пляски… Даня не пропускает ни одного, чем сначала вызывает у меня испанский стыд, а потом я втягиваюсь в это сама, потому что невозможно устоять от его пылающих весельем глаз, открытого смеха и широкой, безумно обаятельной улыбки.

– Все, я не могу! – после очередного нелепого конкурса пытаюсь докричаться на ухо Данилу через гогот ведущего. – Я за столик.

– Эй, стой! Я тебе сейчас пососать выиграю, – с неподдельным возмущением Даня притягивает меня к себе, обхватив за талию.

И ему тут же прилетает тумак в плечо, хоть я и знаю, что речь идет о призе в размере годового запаса чупа-чупсов. Но это не останавливает Данила сверкнуть глазами и впиться в мои губы горячим поцелуем. Мое лицо вспыхивает, потому что он проделывает это прямо посреди веселящихся гостей.

Я отлипаю от Дани пока его руки, по-хозяйски сжимающие мне талию, и его язык в моем рту не позволили себе чего-нибудь лишнего. А Данил лишь веселится, как ребенок. Меня спасает ор ведущего, начавшего обратный отсчет чего-то там…

Данил отвлекается, а я успеваю прошмыгнуть к нашему пустующему столику. Примостившись на стул, тянусь за бокалом прохладного шампанского и блаженно вытягиваю ноги, зажатые тисками туфлей на черных шпильках. А взгляд все равно возвращается в центр банкетного зала, где под общий гомон гостей Даня самозабвенно кидает дротики в мишень. И походу выигрывает…

– Не помешаю?

Вздрагиваю от неожиданности, когда рядом со мной приземляется белоснежное облако. На соседний стул счастливая, красивая, с небольшим пьяненьким румянцем и с бокалом искрящегося шампанского в руках, усаживается моя сестра.

– Нет, конечно, – искренне улыбаюсь и подношу свой фужер к её, а наше хрустальное «дзынь» тонет в музыке. – Поздравляю!

Сделав глоток шампанского, Марина вдруг озирается по сторонам и придвигается ко мне максимально близко.

– За поздравления еще раз спасибо, но…– Заговорщически косится сначала в сторону Данила, который все еще виртуозно закидывает мишень, а потом и на меня. Чем вызывает прилив моего недоумения, – теперь рассказывай, как ты оказалась в постели у сына самого Олега Вершинина.

В мою голову врывается ступор, и с застывшим бокалом у своих губ, я смотрю на родную сестру словно вижу ее впервые. «…в постели у сына самого Олега Вершинина…» – это она о Даниле? Или я невероятно туплю?

– В смысле? – хриплю и отставляю на стол недопитое шампанское.

– Там же Вершинин? – Марина указывает взглядом в толпу веселящихся посреди банкетного зала. А после моего кивка сестра удивленно вскидывает четко прорисованные брови. – И ты не в курсе кто его отец?

Никак не реагирую на вопрос, потому что меня заботит больше не то, кто отец Данила, а какого черта Марина об этом вообще осведомлена.

– Допустим, я не интересовалась, – сухо отвечаю ей.

И она, видимо, не особо верит в мои слова, потому что весьма ехидно хмыкает, поправляя шпильку в тяжелых темных локонах.

– А, то есть ты знаешь кто хозяин бизнес-центра «Вершина»?

Сглатываю давящее чувство в горле, потому что прекрасно знаю о чем идет речь. Самый высокий и жутко скандальный небоскреб в двадцать пять этажей, огромной стеклянной горой возвышающийся прямо в центре города. И ведь все-таки по какой-то тупой иронии я каждый божий день шагаю мимо него по два раза в день минимум: в консерваторию и обратно. В свое время история со строительством этого бизнес-центра облетела почти все федеральные каналы.

Вершинин. «Вершина». Боже. Это же ведь так очевидно, но так тупо. Даже догадываясь, что Данил не из простой семьи, я бы никогда все это не сопоставила. Считывая с моего лица весь ассортимент эмоций, связанных с замешательством, Марина сама ошарашенно распахивает глаза:

– Аль, а ты дальше своих нот хоть что-то видишь? И как вы вообще познакомились тогда?

Четко понимаю, что не хочу и не готова прямо сейчас вдаваться во все подробности истории встречи с Данилом. Я не рассказала о переезде из общаги ни Марине, ни тем более матери. Поэтому сдержанно озвучиваю только один процент правды:

– Подруга познакомила.

– Скажи ей спасибо. Мальчик-то богатенький. Хотя я даже не знаю, повезло ли тебе с этим или нет… – Глаза сестры многозначительно сужаются.

Молча поджимаю губы, а мой взгляд рвется в толпу дуркующих посреди банкетного зала и ищет широкие плечи, обтянутые идеально белой рубашкой. Богатенький мальчик, который почти весь месяц уминал один «Доширак», все еще самозабвенно кидает эти гребаные дротики.

Я бессознательно тянусь ладонью к ноте на цепочке и глажу ребристый камушек на подвеске.

– Угу. Богатенький, – задумчиво тяну я, потому что сестра явно в неведении о нынешней жизни Данила, как и я ничего не знаю о его прошлом.

Но как тогда она…

– В смысле «повезло или нет»? А ты откуда знаешь Данила? Вы знакомы? – резко поворачиваюсь к Марине с расползающейся тревогой в груди.

– Лично нет. Твоего Данила узнал мой Пашка. Этот отель – не единственный наш бизнес, и один из этажей в «Вершине» занят другим проектом моего мужа. А больше года назад там произошел жуткий скандал. Вершинина-младшего и Вершинина-старшего разнимала охрана прямо на глазах у Паши и остальных сотрудников бизнес-центра.

От слов сестры все в внутри мгновенно покрывается тошнотворной изморозью, а музыка вокруг приглушается в моей голове.

– Это была драка? – Я сама не верю в то, что произношу.

Отпив шампанского из бокала, Марина лишь пожимает плечами:

– Там вообще мутная семейка. Госпожу Вершинину за последние несколько лет никто не видел, и ходят слухи, что как бы она не в дурке лежит. А сам Вершинин свалил жить за границу. Здесь бывает лишь пару раз в год. Но, судя по бриллиантовому камушку на твоей шее, – она с оценивающим взглядом смотрит на мой кулон, – то у твоего ухажера даже с таким раскладом дела идут весьма неплохо.

Мои пальцы, которые все еще нервно перебирают подарок Данила, холодеют в считанные секунды. Они замирают и крепко сжимают ноту. Я ошалело смотрю на ухмыляющуюся сестру.

– Ей Богу. Ты прям святая простота. – Марина осуждающе щелкает языком и поднимается со стула. – Поверь мне, систр, глаз у меня наметан. Ладно, нам пора поблагодарить гостей и отчаливать в первую брачную ночь. Я хоть и не вправе тебе указывать, но ты будь чуточку заинтересованнее в том, что происходит вокруг тебя. Это у нас в семье просто: мама – бухгалтер, отец спился, и денег мы никогда не видели. А там, где рулят бабки, все немного сложнее. И улыбнись, а то лицо у тебя сейчас…