— Мы и не претендовали на роль героев, — жёстко отрезал Инграм и, чуть приоткрыв окно, выкинул окурок.
— Но и злодеями себя не считаете?
— Поменьше слушай всякую хрень из телевизора, тогда не будешь задавать такие тупые вопросы.
Он хотел в очередной раз меня унизить, но я вдруг поймала себя не на обиде, а на воспоминании о Мэри. «Тебе стоит поменьше смотреть телевизор» — так она сказала мне всего лишь несколько дней назад. Я считала её слова глупыми предрассудками и помешательством сознания, но сейчас у меня впервые подкралась мысль: а вдруг... она что-то знала? Конечно, не самое разумное решение подозревать эту глупую женщину в чём-либо, но... приёмная семья с самого начала казалась мне странной. Правда, никогда не вызывала особого интереса... Но ощущение того, что всё было связано, лишь усиливало любопытство.
— Аоинь тебя побери, Леру!
Машина так резко заторомозила, что я лишь чудом не разбила себе нос о переднее сиденье. Но парни вышли как ни в чём не бывало и с такой же невозмутимостью пошли к багажнику доставать труп. Я тоже выбралась из тачки и начала тут же замерзать, пока быстро рассматривала дом Арни: большой двухэтажный особняк с обширным чердаком, покрытым тёмно-коричневой черепицей. Чуть длиннее башенька плотно присоединялась к основному дому, сделанному из кирпича, бежевое покрытие которого во многих местах уже потрескалось и отвалилось. Да, здание не выглядело новым или ухоженным, однако более пригожий вид придавали окна с округлением вверху, прибранный балкон, под который Арни припарковал машину, и засыпанные снегом кустики, где сквозь них были видны крошечные окна подвала. Туда как раз мы сразу и направились через чёрный вход.
Маленькая лестница вниз, тёмный узкий проход, скрип двери — и Арни включил свет, прежде чем вместе с Инграмом уложить мертвеца на стол. Я удивилась от такого большого количества предметов в довольно небольшом помещении: бесчисленное количество пустых и наполненных чем-то колбочек, склянок, бутылок, пробирок и всего остального, две меловые доски, изрисованные формулами, стопка тетрадей с неразборчивым почерком, отдельные полки с клетками для крыс, ножи, тряпочки и множество неизвестных мне приборов, из которых я узнала лишь микроскоп.
Лаборотия.
Место, где жил, творил и был счастлив Арни. Настоящая его стихия, полная безумства, взрывов, химических реакций и точной науки. Здесь его душа, мысли и чувства. Ощущение того, что я узрела нечто личное, смешалось с полным восторгом — никогда прежде я не видела ничего подобного. Это как попасть в фантастический фильм, где в главной лаборотии ставили опыты, чтобы найти лекарство для выживания человечества. Но для меня всегда оставалось загадкой, что же хотел получить Арни от своих экспериментов, какова его цель.
Вдруг он и есть тот самый злодей, который пустил смертоносный вирус?
«Нет большей беды, чем недооценивать противника»².
— У вас есть предположения, кто может быть убийцей? — приятели слегка недоумённо на меня посмотрели, будто я их в чём-то подозревала. — Вы же давно в Равенхилле живёте, разве нет?
— Я тут всего лишь около полтора года, — Инграм вновь щёлкал своей зажигалкой, ведь в лаборотии даже его лучший друг вряд ли разрешит курить.
— А я тут ошиваюсь, пожалуй, около пяти лет, — надев белый халат, Арни начал шарить руками по столу, пытаясь что-то найти. — Да где они? А, вот, — и надел монокль на место очков. — Жаль, конечно, но убийца не я. А так хотелось бы!
— Тебе достаточно и титула «крысиный потрошитель», — я невольно глянула на несколько клеток, в глубине которых прятались маленькие зверьки. — Тогда... есть предложения, кто это?
Мы уставились на труп с холодным безразличием. Так бесцеремонно относились к мертвецу — словно он всего лишь игрушка, но никак не некогда живой человек. Смерть не пугала, лишь напоминала о скоротечности бытия потусторонним шёпотом. Мы лицезрели похоронную даму равнодушно, бесстрашно, устало — встречались не раз, сопровождали неустанно, разделяли с ней и плоть, и кости.
Мы — её слуги, приспешники, подчинённые. Её вороны.
— Хм... — Арни обошёл тело вокруг, наклоняясь то к голове, то глубоким ранам. — На гоблина не похож, на эльфа тоже. Инопланетным вроде не пахнет... значит, это человек.
И, остановившись напротив, довольный посмотрел на меня.
— Вау, как ты догадался? — я притворно удивилась: после всего произошедшего разум не выдерживал стресса и хотел просто сойти с ума.
— Охо-хо, да вроде мозг имеется, чтобы думать, в отличии от некоторых, — почесал затылок парень, чуть ли не задев локтем одну из своих колб. — А если серьёзно, надо изучить тело.
Он наклонил лампу, натянул перчатки и с собранным выражением лица взял хирургический пинцет, уронив что-то другое на пол. Поднимать парень не стал, а сразу за несколько секунд осмотрел тело, попутно поковырявшись в ранах. Кровь неприятно хлюпала из-за его движений, а зелёные глаза лихорадочно заблестели. Казалось, ещё немного — и у Арни сорвёт крышу, чтобы расчленить мертвеца.
— Раны ножевые, как и у Тинг, — впервые я слышала голос Арни столь спокойным, но со странной ноткой возбуждения. — Нанесены почти в те же места с той же глубиной, характер одинаковый. Телесных повреждений не наблюдается. Скорее всего, убили внезапно, отчего этот мужик не ожидал подвоха. И убийца тот же, что и у Тинг, — он поднял голову, и в его монокле зловеще отразился свет.— Надо бы провести опыты.
— Ты хочешь узнать, кто это? — совершенно не имела я представления о том, как ведутся опозновательные дела в полиции, ведь никогда таким не интересовалась.
— Могу, но не хочу, — Арни взял нож и кровожадным взглядом окинул труп. — Думаю, отрезать руки, всё равно они ему уже не нужны. Зато мне пригодится и кровь, и кожа...
Он продолжал что-то бормотать про себя и начал раздевать мужчину, чуть ли не пританцовывая от радости за будущие эксперименты, пока я совершенно была сбита с толку. И зачем я ему вообще позвонила? Убедиться в его сумасшествии? Это я и так знала.
— Радуйся, что он с Тинг не вытворял то же самое, — Инграм взял со стола какую-то небольшую бутыль и одним махом выпил содержимое. И я не была уверена, что там был алкоголь.
— Я думала, что мы сделаем что-нибудь полезное... — огорчение связало грудную клетку сизыми путами.
— Его либо съесть, либо на органы, — парень с долей гордости наблюдал за своим другом, который протянул ему пальто трупа. — Но самое простое, конечно же, это обыскать.
Инграм залез сначала в наружные карманы, но ничего там не нашёл, а затем во внутренние — и вытащил чёрный пистолет.
Такой же как у Вильгельма.
В голове тут же появилась идея: этому мужчине продал оружие кто-то из Готье, а значит, те могли знать, кто это.
Инграм положил на другой стол пистолет и похлопал по брюкам мертвеца, пока Арни расстёгивал тому пуговицы пропитанной кровью рубашки. Ужас медленно застрял в горле: эти двое так ловко орудовали над телом, будто каждый день кого-то убивали, раздевали и съедали на ужин. Их окровавленные руки выглядели жутко: ощущение, будто вот-вот — и задушат меня ими, даже не моргнув. Стены вдруг стали давить, по углам потемнело, а чувство страха усилилось за секунды.
Я была абсолютно уверена, что Инграм и Арни уже кого-то убивали.
Хладнокровно, жестоко. В свои двадцать лет.
Из оцепенения меня вывела пачка сигарет, которую Инграм достал из заднего кармана брюк мужчины. Marlboro. Такие же, какие курил Вильгельм. А ещё ключи от машины, похожей, как у Вильгельма.
Как-то слишком много совпадений...
— Ха, глупец, — Инграм вытер алые руки об свою толстовку. — У него был пистолет, чтобы защититься, но его одолели ножом.
— Может, он знал убийцу и не собирался того убивать? — предположила я, чувствуя в воздухе помимо спирта металлический запах крови.
— За что и поплатился, — абсолютно бессердечно отозвался собеседник и циничным тоном поделился мыслями: — Меня ещё так раздражает, когда кто-то говорит «пожалуйста, не умирай». Как будто умирающий должен на это ответить «ну, раз пожалуйста, то не стану умирать», как будто процесс смерти происходит из-за него самого. Чувак тоже не хочет умирать, но все почему-то в момент горя начинают умолять его не умирать, будто он может резко восстановиться, залечив свои раны магией. Такого не бывает.
