— Нет-нет-нет! Прошу, не мучить ни меня, ни себя! Давай забудем, давай сбежим, как ты и хотела? Давай сделаем что угодно, но только... только не это!

И даже здесь, в миллионах световых лет от предыдущей жизни, мы вернулись к тому, на чём закончили:

— «Ты предала один раз. Значит, можешь предать и второй».

Алестер вдруг замер, моя фраза его отрезвила, точно дала хорошую пощёчину.

— Всё было подстроено с самого начала, — сдался он и не собирался кончать поток режущих слов: — Тепло воспитательницы Лин по началу было поддельным, хотя со временем она действительно полюбила тебя. Знакомство со мной тоже было спланировано, как и некоторые наши разговоры и мысли, которые я пытался донести до тебя, обещание в их числе. Наша любовь, наша близость, наша ссора — всем этим контролировал Ворон через меня. Я не мог ни перечить ему, ни отказать, ни сделать как-то иначе. Это он прикончил твоих настоящих родителей, потому что те убили мою мать, Мэллори. Это он отправил тебя в приют, составил декорации, заставил поверить в реальность происходящего. Именно Ворон управлял твоей жизнью, это всё он. Буквально. Даже когда тебе казалось, что всё происходит случайно, это было уже придумано им.

Я уже об этом сама узнала или догадывалась, и всё же открывшаяся правда раскрошила душу до пепла: не думала, что всё начиналось настолько давно.

— И да... ты права, наша встреча сейчас тоже подстроена. Я знал, что ты рано или поздно придёшь, и готовился к этому все прошедшие годы. И как видишь, даже сопротивлялся сейчас всё рассказать. Но в этот раз уже ты заставила меня это сделать.

— Ты мог бы хотя бы намекнуть! — вспыхнувшая злость вытекала вместе со слезами. — Хоть что-нибудь написать, как-нибудь обозначить, дать подсказки! Хоть что-нибудь!

Алестер тоже был на грани разбитого состояния.

— Я хотел! Но я не знал, совершенно не знал, как тебе помочь! Я правда хотел и боялся... я не находил себе места от совести, пытался что-то сделать, но я был ещё слишком юн, чтобы...

— Это глупые оправдания! Ты говорил мне о моём предательстве, а сам предал меня! Ты трус и просто жалок!

— Это была только моя инициатива, чтобы ты стала доброй! — парень не двигался с точки, несмотря на дикое желание подойти и хорошенько встряхнуть меня. — Это было моё искреннее желание!

— Ты же сказал, что обещание заставил меня взять только из-за Рэбэнуса! — тут же зацепилась за слова. — Я же знаю, он хотел, чтобы я пострадала как можно больше!

— Я... предложил ему эту идею, — Алестер выглядел совсем сломленным. — А он... просто выложил это в красивую форму.

Ярость закипела бурлящим адским котлом, полным вопящих грешников.

— Да нахрен не сдалось мне твоё обещание! Всю жизнь после приюта только и давлюсь им, как от ошейника! Ты не можешь заставить измениться человека только потому, что тебе так сильно этого хочется. Да ещё и вешать обещания в столь юном возрасте!

— Тебя никто не заставлял выполнять или следовать ему, — тихо сопротивлялся парень, на что я зло прырчала:

— Любовь к тебе заставляла. Только благодаря тебе я хотела стать лучше. Тебе, а не Рэбэнусу.

— И по итогу пошла по его стопам, — чуть крепче ответил он.

— Нет, я шла только по своему пути! Я сама...

— Хватит обманывать себя, — Алестер, казалось, полностью потух, смирившись с потерей. — Даже тогда, когда события не были подстроены, ты всё равно поступала слишком скверно. Ты сама по себе очень плохой человек, сяо-Рави. И это уже никогда не исправить.

И почему люди, когда получали такую истину прямо в лоб, хотели тут же перечеркнуть свою жизнь и измениться до неузнаваемости? Почему только тогда, когда всё окончательно полетело в тартарары, существовало лишь два варианта: бесповоротно сгинуть или начать всё заново? Почему человек так безбожно жаждал всё отрицать и выглядеть в своих глазах как можно лучше?

Я столько раз думала о своих чертах характера, о своих ошибках, выборах и поступках, столько раз корила себя или восхищалась, столько раз обдумывала всевозможные варианты развития событий, своего прошлого и будущего, столько раз опускалась до дна и забиралась на гору. Но ни разу я не сделала чётких выводов о том, какая же я. Кто я. С одной стороны, это жизненно необходимо — осознать себя, прощупать своё мировоззрение в толпе стереотипов и мнений, стать себе опорой и другом. Но с другой стороны, я менялась. Откуда мне было знать, может, через день я захочу стать известным дизайнером? Или соберусь спрыгнуть с парашютом? А может, просто сяду и напишу науючную работу? Мне не хотелось ограничивать себя каким-то одним итогом и подводить черту под своей личностью — я жаждала быть безграничной, быть всем и ничем, везде и нигде, здесь и всюду.

Да, я порочная. Но я также и ответственная.

Да, я жестокая. Но я также готова протянуть руку помощи другу.

Да, я самовлюблённая. Но я также замечаю красоту и в других.

Да, я странная. А порой даже безумная или неконтролируемо злая.

Но я такая, какая есть.

И клянусь, больше никогда не буду мучить себя за это.

— Не человека ненавижу, а его пороки.

Гаркающие вороны за секунду заполнили весь дом, ворвавшись в него через окна и двери. Алестер громко завопил, острые клювы впивались в кожу, перья рассекали волосы, а где-то на периферии послышался хруст разбивающего стекла — это банки с мирами падали на пол, заполняя пространство молниеносно расширяющимся космосом.

И я закричала, тьмой поглощая мир.

_____________

¹ Верховный владыка, бог закона, порядка и справедливости, правитель Вселенной, небес, земли, подземного мира.

Бᴇɯᴇнᴄᴛʙᴏ нᴀдᴏ ᴩᴀɜᴦᴏняᴛь ʙᴇᴄᴇᴧьᴇʍ, ᴀ нᴇ ɜᴧᴏбᴏй.

Эᴩих Мᴀᴩия Рᴇʍᴀᴩᴋ

— В твоих руках само время, Равенна Вэй.

Измерение сменялось одно на другое . Образы мелькали, как обрывки выдернутых страниц из совершенно разных по жанру книг.

Антиутопия.

Люди сжигались заживо от болезни, пришедшей со вспышками Солнца.

Драма.

Подростки пачками гибли от самоубийства из-за злой шутки судьбы.

Исторический роман.

Неизвестные языки, платья и гигантские просторы замков.

Документальная литература.

Появление путешественницы по мирам пытались показать по всем каналам.

Психологический детектив .

Мозг сломался , когда работал над раскрытием дела серийного убийцы.

— Тебе дарована сила, которой нет ни у кого.

А ещё...

Детство. Не моё , чужое — Анны, Вильгельма, Джейсона, приёмных родителей.

И будущее.

Исключительно счастливое: где мы виделись раз в неделю всей компанией, где я заработала миллионы долларов на продаже своих костюмов, где Готье открыли свой бизнес, где Джейсон создал фонд помощи сиротам.

Где мы живы.

— Измени время . Почувствуй его незримую ткань. Стань прошлым...

Дорожки от слёз ещё не до конца высохли, когда я проснулась. В очередной кровати.

Рассматривать убранство уже осточертело, поэтому я отметила лишь то, что обои оказались знакомого зелёного оттенка, а пастельного цвета секретер тянулся до белого потолка. Туман обволакивал кости, погружая их в густую неподвижную жидкость — то ли клей, то ли смола — это от усталости организм не желал двигаться. И всё же я заставила его сесть на жёстком матрасе и сглотнуть подступившую тошноту.

— О, наконец-то ты проснулась!

Проморгавшись, я уставилась на Арни. Не знаю, что больше удивило: своё появление в родном мире или полураздетый вид друга. Никогда до этого не приходилось наблюдать его узкую талию, расширяющуюся к грудной клетке, бледные полоски пресса и несколько родинок, кривыми созвездиями застывшие на худых бицепсах и спине. Прикусила губу — раздери меня Юэ Лао¹, как же я соскучилась по горячим парням и хорошему сексу желательно не на одну ночь. И хоть Арни никогда не привлекал меня, я была готова даже его завалить в постель.