— Чайку заварить? — спросила она. — Ветер сегодня холодный, даже через окна задувает.

Мы прошли в кухню, и ма добавила:

— Был на реке?

— Сегодня — нет. Вчера был. А что?

— От тебя пахнет речным бризом — как в те времена, когда вы с Пэтом работали в порту.

Я задержал на ней взгляд. Пэта ма вспоминала нечасто, однако сейчас его имя прозвучало не случайно. Понюхав рукав, я фыркнул.

— Твоя правда.

В шкафчике нашлись две чистые чашки и блюдца, а ма тем временем поставила чайник на огонь и пристально посмотрела мне в глаза.

— Выглядишь усталым. Похож на привидение, честное слово.

— У меня все хорошо, ма. Рад тебя видеть — хотя что я тебе рассказываю? Выкладывай, зачем звала?

— Сначала чай, потом все остальное.

Вода закипела, и ма, заварив крепкий чай, добавила в него молока. Мы уселись. Первый же глоток согрел меня изнутри, и я в ожидании разговора поставил чашку на блюдце.

Ма нахмурилась, и ее лицо приобрело озабоченно-деловитое выражение. Знакомая история… Наверное, столкнулась с серьезным затруднением, но нашла решение, и заметная роль в нем отведена мне.

— Хотела поговорить о сыне моей сестры. Эйлин умерла пять лет назад — да ты помнишь.

Неужели прошло пять лет?.. Я кивнул: помню.

— Месяц назад скончался ее муж, так что Гарри теперь живет у нас.

— Он там? — мотнул я головой в сторону спальни.

— Нет, я отправила его с Колином по делам — нужно было сперва поговорить с тобой наедине. — Ма вздохнула. — Рассчитывала, что ему здесь будет хорошо, да ошиблась.

— А что не так?

— Уайтчепел не для него, Микки, — покачала головой ма. — Двух дней не прошло, как я это поняла.

— Похоже, парень слишком хорош для нашего квартала? — язвительно спросил я.

— Не в этом дело, — задумчиво проговорила ма, откинувшись на спинку стула. — Гарри похож на тебя, Микки, — так же умен, только ему не хватает сообразительности скрывать свой ум. — Она печально улыбнулась, но улыбка быстро пропала, и в ее глазах засветилась тревога. — Не хотела тебя ни о чем просить, ты и так много делаешь. Думаешь, я не вижу, как ты что-то суешь Элси и Колину, когда появляешься у нас?

— Бывает, заведется в кармане лишняя монетка. — Покачав головой, я отпил остывающий чай. — Чем я могу помочь? Поговорить с ним? Гарри требуется совет?

— Знаешь… — заколебалась ма. — Мне пришло в голову: почему бы Гарри некоторое время не побыть при тебе?

Я закашлялся — чай попал не в то горло.

— Ма, меня почти не бывает дома. Как я могу взять к себе мальчика?

— Он не мальчик, Микки. Так или иначе, ему почти шестнадцать, хотя и не факт, что он выглядит на свой возраст. Вдруг ты найдешь ему временную работенку в Ярде? Писарем или посыльным, а я тем временем что-нибудь соображу. — Она нахмурилась. — Его уже дважды били. Ты же знаешь Уайтчепел.

Я знал. Здесь погибли Пэт и Фрэнсис, а оба были парнями сильными и неглупыми. Все справедливо. Ма столько лет меня опекала, а теперь хочет, чтобы я ненадолго взял под крылышко ее племянника. Для обитателей Уайтчепела не было ничего важнее сна, пищи, безопасности и работы, и эти карты каждый старался держать при себе, чтобы впоследствии сорвать банк в большой игре. Когда я только появился в доме Дойлов, ма сразу дала понять, что у нее так не заведено. Она отдала мне все четыре козыря; не только мне, но и Пэту, и Элси, и Колину. Ни разу не намекнула, что я стал для нее обузой, хоть и приходилось порой заваривать одни и те же чайные листья по два раза.

— Не переживай, ма, — натужно улыбнулся я. — Что-нибудь придумаю.

Отставив чашку, я потянулся за пальто. Ма тоже поднялась, бросив на меня ласковый взгляд.

— Спасибо тебе, Микки. Не стала бы тебя просить, но пока других мыслей у меня нет.

— Когда пришлешь паренька?

— Завтра, ближе к полудню. — Она замялась. — Знаешь, может, Гарри сперва и не производит впечатления, но стоит поговорить с ним — сразу поймешь, что парнишка он хороший.

— Не переживай, — повторил я, чмокнул ее в щеку и открыл дверь. — Как-нибудь справимся.

В отдел я прибыл вовремя — меня поджидал посыльный с сообщением.

Сокрушенно посмотрев на часы, я тихо застонал. Половина седьмого. Куда же делся день? Мне ведь еще предстоит найти Энтони Тергуда.

Решение пришло само собой. Дело Мадлен Бэкфорд официально раскрыто. Женщина, слава богу, нашлась. Остается ждать, когда она заговорит. Разумеется, следует регулярно навещать миссис Бэкфорд, попытаться завоевать ее доверие, однако Винсент требует бросить все силы на расследование убийства Роуз Альберт, и времени на Мадлен сейчас просто нет. Я поискал глазами Стайлза. Задание как раз ему по плечу. Молодой инспектор с равным успехом общается что с молодыми девушками, что со старыми ведьмами. Джеймс с ним несколько раз встречался и считает, что Стайлз — умный и располагающий к себе человек.

— Стайлз! Выйдем на минутку?

Инспектор с готовностью отложил бумаги и натянул пальто.

Мы вышли во двор. На улице сгущались сумерки. Из-под арки ворот доносился скрип колес и цоканье лошадиных копыт. Мостовая влажно блестела, но дождя не было. Отблески уличных фонарей падали на камни, и каждый булыжник словно передавал свет своему соседу.

«Паве»… Булыжники-то — словно бриллианты в колье.

— Что-то случилось? — с любопытством осведомился Стайлз.

Я вкратце рассказал, как нашел Мадлен Бэкфорд и почему пришлось отвезти ее не домой, а в госпиталь.

— Она совсем не говорит?

В голосе Стайлза прозвучали странные нотки, и я понял, в чем тут дело. Инспектор верил мне безоговорочно, и все же к правилам относился куда более трепетно, чем я.

— Пока нет. Просто хотелось бы выгадать для нее еще немного времени.

— Понял.

— Винсент требует, чтобы я сосредоточился на убийстве дочери судьи. — Я помолчал. — Предложил передать некоторые дела вам. Я против.

Стайлз облегченно вздохнул.

— И все же рассчитывал, что вы присмотрите за Мадлен, а мне нужно встретиться с Энтони Тергудом — помните фотографию в медальоне? Он сегодня вечером должен появиться в клубе.

— Отлично, — дружелюбно откликнулся инспектор. — Повидаюсь с ней, а потом — домой.

Я благодарно кивнул и добавил:

— Вряд ли Тергуд слышал о смерти Роуз. Они ведь были тайно помолвлены, но Тергуд не в ладах с семьей Альбертов.

— Жаль беднягу, — вздохнул Стайлз. — Значит, вы первым сообщите ему грустную весть? Не завидую.

Я не стал говорить, что скорее готов встретиться с несчастным кавалером, чем с Мадлен Бэкфорд. И дело не в том, что она на меня напала. Это все ерунда. В ее отчаянии было нечто такое, что будоражило воспоминания, которые я предпочел бы похоронить навсегда.

Я пересек Сент-Джеймс-стрит и направился по Пэлл-Мэлл к Трафальгарской площади, поглядывая на развевающиеся над клубами вымпелы. «Клуб армии и военно-морского флота», «Мальборо», «Клуб гвардии». «Клуб Оксфорда и Кембриджа», который посещали исключительно выпускники университетов. «Атеней» с дорическими колоннами у входа — клуб Джеймса.

Вход в «Пембертон» находился за углом, на Уинчер. Поднявшись по ступеням, я рассмотрел латунную табличку на стене справа от двери: «Только для членов клуба. Иных посетителей просим пользоваться другим входом». Стрелка на табличке указывала вправо.

Пришлось обойти здание и дернуть шнур колокольчика у боковой двери.

— Инспектор Корраван, Скотланд-Ярд, — представился я открывшему дверь человеку. — Как к вам обращаться?

— Лумис, — нахмурился привратник. — Чем могу помочь?

— Мистер Энтони Тергуд сейчас в клубе? У меня к нему важное дело.

— Сейчас узнаю, — сказал привратник, указав мне на деревянный стул, и направился вглубь коридора.