“Пока все, мне нужно к королю. Как-то без меня справлялись все это время, думаю, за день не пропадете. Займитесь работой, свободны,” — прорычал эльф и, чеканя шаг, ушел в дом, прихватив и наши куртки.

Меня подхватили под руку и потащили к одному из корпусов поместья. Мимо бегали слуги с корзинами и мешками. Кто-то носил воду, другие несли какие-то странные палки, похожие на бамбуковые ветки. На меня мельком поглядывали, но все мигом убирались с дороги от грузной женщины, которая тащила меня за собой. Несложно было догадаться, что она тут главная, и перечить ей не стоит.

Я едва успевала передвигать ногами, даже небольшой каблук на моих ботинках противно путался в пыльной дороге, по которой меня тащили. Моя обувь явно не подходила для этих мест.

“Повезло тебе, Рыжая. Сам хозяин к себе на ночь позвал, даже наложницы только мечтают о такой чести. А тут рабыня.” — грозно заявила женщина, продолжая тянуть меня за собой.

“Меня зовут Милана,” — тихо напомнила я.

Меда хмыкнула, — “На кой мне твое имя. У нас не принято рабов звать по имени. Теперь для всех ты будешь Рыжая. Хозяин тоже придумает тебе название, видимо слишком устал, чтобы заморачиваться.” — сказала она, открывая толстую деревянную дверь с решеткой вместо окошка. — “Вот наше крыло для слуг-рабов. Эльфы служат в крыле с другой стороны поместья. Тут только люди, так что не спутаешь.”

Меня провели в большую слабо освещенную комнату, напоминающую какое-то хозяйственное помещение. Кругом валялись коробки, и на стенах висели какие-то тюки. В нос ударил запах странных трав, и я инстинктивно прикрыла его рукавом.

“Не переживай, привыкнешь, это Благоушник. Его перемалывают и добавляют в средство для ванны. Единственный запах, который их не раздражает.” — объяснила женщина, заметив мой вид.

“Если он им нравится, отчего же его не сложили в эльфийском крыле.” — пробурчала я, стараясь не дышать, пока мы не покинем комнату.

“Ты язык то попридержи, Рыжая. Услышит кто из слуг, мигом доложат Сириусу. Он, как и я, только за эльфами и наложницами присматривает. А уж он то найдет, как хозяину расписать твои слова, чтобы выпороли хорошенько, несмотря на всю ценность. Запомни, тут у тебя друзей нет и не будет. Каждый хочет выслужиться перед хозяином и эльфами. А слухачам Сириус платит хорошо. Можно потом себе выпросить у него одежду получше или новую обувь из мягкой кожи, как у эльфов. Так что держи свой характер при себе.” — поучала меня Меда, ведя по длинному темному коридору.

“А вы же тоже человек? Вы работаете тут или…” — неуверенно спросила я женщину, и она остановилась и удивленно посмотрела на меня, будто я сказала полную чушь.

Тяжело вздохнув, она с тоном опытного родителя сказала: “Да, рабыня, я как и все. Видно, что только сегодня в портал свалилась девица, еще чумная совсем. Нет на Арунделе свободных людей. Мои предки были рабами, и родители, и я, так же, как и они, принадлежу семье хозяина. Вот толково показала себя, сделали старшей.”

Меня повели дальше, и почти в самом конце коридора Меда открыла дверь и завела меня в маленькую конуру без окна. Помещение напоминало больше кладовку, чем комнату. Только деревянный лежак и стол с стулом указывали на то, что это и есть моя комната. Я обвела взглядом помещение. В углу стояли тазик и ведро. В камень были вколочены несколько штырей, которые, похоже, заменяли вешалку. Вот и все удобства.

“Добро пожаловать, Рыжая, отдельная комната в твоем распоряжении. Хомуров нет, так что не бойся. Вижу, что ты пока не в состоянии оценить великодушность господина, но поверь, когда ты побываешь в общих комнатах, ноги будешь ему целовать.” — холодно заявила женщина, наблюдая за моей реакцией.

Я еще раз осмотрела великодушный подарок господина и остановив взгляд на ведре и тазике внутри закралось не очень хорошее подозрение относительно их предназначения, — “А где у вас тут можно помыться, ну и все остальное?” — спросила я у женщины, и она расплылась в злорадной улыбке.

Меда указала рукой в сторону тазика и ведра, — “Ваши удобства, госпожа-рабыня,” — злорадно сказала она и пошла к выходу, — “Воду можно взять во дворе. Греем мы ее только перед уходящей зарей. Когда все работы закончены. Есть общая бочка, но пока ты ходишь к хозяину на новую зарю, то тебя я буду мыть на стороне эльфов. У них специальный артефакт имеется. Считай, повезло. Сиди тут, принесу тебе одежду и покажу работу, даром тебя никто кормить не станет. Учти, ночи у господина это привилегия, ты не наложница, работать будешь как все.” — недовольно пробурчала женщина и вышла, хлопнув дверью.

Я еще раз осмотрелась в комнате, стараясь не впасть в истерику. Права была Кати: пару недель такой жизни, и я пожалею, что тогда спасла Ариона от гибели. Как всегда у эльфа было своеобразное понятие о благодарности за то, что я освободила его, за то, как пыталась облегчить его участь, и что не выгнала его, даже когда не верила.

“Так, СТОП, Милана!” — прокричала я на себя мысленно. Перечисляя все, что я сделала для Ариона, я поняла, что не выберусь отсюда и не избавлюсь от рабской татуировки. Нужно собраться и добиться от Ариона, чтобы он открыл мне портал домой. А для того, чтобы с ним встретиться, нужно дожить до вечера без приключений.

Спустя четверть часа, в комнату вошла другая девушка, которая тащила за собой огромный деревянный сундук.

“Давай, помогу,” — вскочила я с лежака, на котором сидела в ожидании грузной женщины.

Мне ничего не ответили. Втащив сундук за порог, недовольная девица пробурчала, — “Дальше сама, чай не госпожа,” — и оставив сундук в дверях, перешагнула через него и молча ушла.

Я немного опешила от такой приветливости, но решила не оставлять сундук в проходе. Пыхтя, я втянула его в комнату и оставила возле кровати. Осмотрев раритетную вещь, как в сказках о принцессах, которые собирали приданое, я хотела заглянуть внутрь, но она была надежно заперта. Ключа мне никто не дал. Я закрыла дверь в комнату и уселась прямо на сундук. Что ж, оставалось только ждать.

Не знаю, сколько времени прошло. Для меня каждая минута в этом месте тянулась вечность, внезапно в дверь влетела недовольная Меда.

“Ты чего расселась, Рыжая? Твою работу на сегодня никто не отменял,” — начала кричать на меня женщина, и я встала.

“Почему не переоделась? Я прислала к тебе Нешку с вещами. Или наша госпожа-рабыня не привыкли сами одеваться? Так я сейчас мужиков позову, чтобы тебе помогли, а потом помоем, чтобы господин не учуял запах,” — продолжала Меда.

От ее слов по спине пробежали холодные мурашки, и слезы накатились на глаза. Еще только этого мне не хватало. Мысленно, как мантру, я повторяла одну и ту же фразу: “Нужно просто дожить до вечера, дожить до вечера, просто дожить до вечера.”

Женщина продолжала ругать меня и сыпать угрозами, но я старалась ее не слушать. Резко прервав ее поток оскорблений: “Он заперт, и ключа у меня нет,”

Меда посмотрела на меня, как на умалишенную, и выругалась на непонятном языке.

“Нешка дура, говорила ей, что ты не наша. Иди сюда, убожество, покажу, как отпирать вещи,” — сказала женщина и присела у сундука. Показав мне выемку в замке, добавила: “Клади палец блаженная,” — сказала она и показала мне на выемку в замке.

Я приложила палец, и спустя несколько секунд замок обвила тонкая красная линия, и он тихо щелкнул, открываясь.

“Магия,” — выдохнула я, и Меда тяжело вздохнула, закатив глаза.

“Возиться еще с тобой, лучше бы торговцам отдали,” — пробурчала она, распахивая крышку сундука. Оттуда женщина достала какие-то ботинки, платье, платок и передник. Одежда была похожа на ту, что надета на женщине, только темного цвета.

Сама Меда была уже солидного возраста с темными волосами и тусклыми карими глазами. Ее платье было темно-красного цвета и спускалось чуть ниже колен. Учитывая болото на улице, это было очень практичным. Если бы оно было длинным, вся красная пыль с дороги мигом оседала бы на подоле.