Следом за фигурой демонессы из разлома высовывается огромная гиена из камня, роняя из пасти раскалённую магму. Она рычит, вертит огромной башкой и пронизывает всех взглядом пары горящих глаз.

Толпа лавиной бежит к дверям, мужчины остаются прикрывать своих спутниц, окружая парящую особу. Но той будто и дело до этого нет, она продолжает смотреть по сторонам, толи выискивая кого-то, толи наслаждаясь моментом.

Император не убегает, он стоит вместе со всеми в озарённом огнём зале. На нём уже материализован доспех, завидую белой завистью… Не только ему, а всем, кто имеет достаточный резерв для воплощения предметов и стихий.

Почти все собравшиеся одарённые сильны, каждый имеет не просто доспех духа, но и умеет делать его физическим.

Но детали не так важны. Главное здесь то, что при такой плотности безусловно важных, а главное сильно магически развитых паладинов, никто не может причинить демонессе никакого вреда.

Пока вперёд не выходит ректор, собственной персоной.

Я, стоящий позади, почти у выхода из зала, понимаю, что происходит.

Кажется, Старик заигрался, решил вызывать разлом прямо во дворце, подвергнув опасности кучу людей. А сейчас, в великом порыве спасителя, закончит начатое, докажет важность автономии академии. Мол ничто в этом мире не застраховано и лучше будет, если в его учебном заведении, появится его собственная стража.

Но следующее заставило меня круто изменить мнение.

Старик развёл руки, вынимая из пространства сразу два меча, после чего окутался в белёсый туман, а когда тот развеялся, тело старого знакомого покрывали белые латы.

Но это не помогло.

Демонесса посмотрела на него сверху вниз, пока остальные от греха подальше рассредоточились по краям помещения.

Она сняла с бедра кнут, полностью состоящий из демонической стали. Раздался звон колец цепей, служащих плетьми и сам удар, показавшийся мне громом среди ясного неба.

Демонесса резко спланировала вниз, Стародубцев упал на спину, его доспех был рассечён от плеча до пояса. Наступила тишина. Все паладины, ранее ретировавшись к стенам и не знающие, как поступить, медленно соображали что произошло. Адские гончие уже вовсю развлекались внутри дворца, там то и дело слышались вскрики и утробное рычание.

Вика и император стояли ближе всего. Этим воспользовалась гиена, встав на край разлома, будто на ступеньку и резво взвившись в прыжке. Вика не успевала обернуться, она смотрела на павшего ректора, а на императора, как на бойца, надежды было мало.

— Бой! — не осознавая до конца последствий, крикнул я и девушка вздрогнула, но мгновенно упала и перекатилась, а гиена лишь царапнула плитку, оставляя глубокие борозды.

Тварь, злобно тряхнув лобастой башкой, обиженно рыкнула и вдруг её уши встали торчком. Она метнулась к стене и пробила её насквозь, как кошка, увлечённая охотой за мышью.

Обвалившаяся стена подняла небольшое облачко пыли. А с той стороны раздался женский всхлип.

Демонесса глянула в ту сторону, я неосознанно тоже повернулся. По ту сторону стены, была комната, куда спряталась жена Стародубцева. Которая сейчас лежала под массивной лапой гиены не в силах шелохнуться, а из её груди пробитой могучими когтями, обильно текла кровь.

Демонесса вдруг взвилась выше, снова оказываясь в воздухе и кнут обрушился на спину её фамилиара, высекая искры и глубоко вгрызаясь в демоническую плоть.

Тварь взвизгнула на высоких тонах, я даже удивился, что она так умеет. Крутанувшись на месте, обозлённая гиена зарычала и прыгнула назад в портал, одним большим прыжком.

В этот момент очнулся наконец-то Старик, его глаза заволокла пелена ярости и он весь засветился, мгновенно срастив доспех.

Здание затрясло, затем по глазам ударил свет, хрустальный потолок разбился и в демонессу влетела молния, пожирая ту во вспышке.

Когда я открыл глаза и смог смотреть без слёз, никого уже не было.

Паладины неверяще отлепились от стен, а Никита баюкал на руках жену. С его губ срывались проклятия, вместе с тонкой струйкой крови в уголке. Он плакал, не переставая обнимать дорого ему человека.

Всё произошло так быстро, что мне и не пришлось участвовать в бою. Благо Павел ушёл раньше, а Катя в безопасности.

Меня потряхивало, не просто так. В голове вертелись самые разнообразные мысли. Главная из них звучала следующим образом.

Что это за хрень?

Я про демонессу. Демон, которому не может нанести урон один из самых могущественных одарённых этого времени.

Да-да, я уверен, что демонесса выжила и ушла восвояси по своей воле. Её не впечатлил призыв стихии от владеющего всеми звёздами Старика. Возможно ранил, но не более. Иначе, где тело?

Голова шла кругом… Она буквально отказывалась понимать. Понимать, как я выжил в таком переплёте, совершенно без участия в бою.

Люди императора разбирали катастрофу, что произошла часом ранее. А я второй раз за эту неделю оказался свидетелем трагедии.

Старик сидел у тела жены с потерянным взглядом, вокруг начали появляться те из аристократов, кто не убежал далеко и нашёл в себе смелость узнать что случилось.

Телефон взорвался трелью звонка в звенящей тишине помещения. Я взял его в руку и провёл пальцем по экрану, отвечая.

— С тобой всё в порядке? — слышу тревожный голос Кати.

— Да, всё нормально, — отвечаю ей. — Встретимся возле дворца, я выйду, надеюсь скоро.

— Хорошо.

Она сбросила.

Тут же телефон зазвонил повторно.

— Внук…

— Всё в порядке, — поспешил заверить деда я.

— Ну и славно, жду тебя дома.

— Хорошо.

— Господин Митрофанов, вам нужна помощь? — появился возле меня штатный медик, я покачал головой и служитель отправился дальше по списку, обходя людей с парой своих коллег в белых халатах поверх костюмов.

Сразу за ними к стоящему мне пожаловала Виктория, уже как полминуты сверлящая меня взглядом.

— Господин Митрофанов…

— Можно просто, Антон, — устало вздохнул я.

— Антон, спасибо за помощь, — кивнула та. — Интересные выражение у вас в ходу, «бой», так на моей памяти мало кто говорил.

— Будете должны, — легко ответил я. — На самом деле где та помощь была, доспех духа бы принял весь урон. Это я так, испугался…

Вика смерила меня чуточку разочарованным взглядом. Да, дорогуша, я отличный актёр, узнать будет сложно.

— Гончая не могла прокусить доспех, а вот фамилиар, особенно когда я так расслабилась, полагая, что… Да, не важно, — она вежливо кивнула в знак прощания и пошла назад к его величеству.

Знаю дорогуша, знаю. Но на гончую ты купилась, только болван не может отличить фамилиара от типичного инферна.

— Я могу идти? — спрашиваю у бывшей боевой подруги.

— Да, конечно, — быстро оглянувшись отвечает она.

Выхожу из бального зала, направляясь к Кате, которая уже порядком замёрзла в лёгком платье.

Приближаюсь и вытягиваю руку. Один из столбов над нами мигает, искрит, а затем оттуда срывается маленький огонёк, созданный замыканием, что облегчило затраты на действие.

Пламя растёт в моих руках, образуя торнадо высотой в метр, узкое и стройное, как берёза. Выделяемое тепло тут же обдувает нас двоих, его разносит ещё одна стихия, воздух.

— Мне лучше, — соглашается Катя. — И где ты научился так оперировать стихиями? Я едва могу управлять водой.

— Домашнее обучение, — туманно ответил я ей.

— Аристократы, — фыркнула Катя, возвращая настроение и вздохнула. — Я устала, подвезёшь до отеля?

— Да, конечно.

Вызвав Михаила, дождался пока он приедет, активно орудуя ветром и огнём и мы забрались в тёплое нутро машины.

Мы завезли Катю домой и я в плену комфорта отправился к дому, по пути раздумывая о том, как сильно мог подставится с Викой.

Ещё не время, не время открыть себя…

Укачивания усыпили, но снились мне не выдуманные вещи. Разум подстёгнутый последними мыслями закономерно решил вкинуть воспоминаний.