— Поберегите слова. Этому нет объяснений.

Его взгляд на секунду скользнул к Рив, словно ища какой-то поддержки.

— Человек, который управляет этим местом, — мой отец. Он проработал в «Аниме» двадцать лет и в конце концов был выдвинут на одну из высших должностей.

Семейное наследие. Как мило.

— Я вырежу твои глаза, чтобы ты больше никогда так не делал! Это ты был в лесу той ночью, шпионил за Триной и Лукасом.

Итан опустил голову. От стыда? Он кивнул.

— Мы с отцом не можем позволить себе ошибку, если хотим, чтобы моя сестра выжила. Поэтому мы хотели, чтобы все было под контролем. Вот почему он послал меня к Рив и почему я согласился. Вот почему он послал Джастина к охотникам.

— Ты использовал меня, — тихо сказала Рив. — И ты думаешь, что я прощу тебя и забуду обо всем, что ты сделал?

Вспомнив о ее присутствии, я повернулась к ней. Я ждала, что ее запах ударит в меня, вскружит голову, но встретила лишь мягкое дуновение дорогих духов, вероятно, впитавшихся в ее кожу. Темные желания были подавлены.

Я ободряюще сжала ее руку, и она слабо улыбнулась мне в знак благодарности.

— Я не использовал тебя, — сказал Итан, покачав головой. — То есть, сначала да, использовал, но даже тогда ты мне нравилась. Чем больше времени я проводил с тобой, тем сильнее я пропадал. Ты не должна была пострадать.

— С твоим отцом все становятся расходным материалом, — горячо сказала я. — Ты должен был это знать.

Итан поднял подбородок. Не обращая на меня внимания, он сказал:

— Я люблю тебя, Рив. Я никогда не лгал об этом.

Она подняла подбородок, и я поняла, что ее упрямство вот-вот даст о себе знать.

— Я никогда не говорила тебе эти три слова, потому что не чувствовала того же самого. И до сих пор не чувствую.

Он закрыл глаза, тяжело вздохнув.

— Мне все равно. Думаю, что люблю тебя достаточно за нас обоих. Я не позволю им сделать с тобой что-нибудь еще.

— Как будто ты сможешь их остановить. Они уже морят нас голодом. И однажды, когда я перестану быть полезной… — или умру — …твой отец убьет ее, и ты это знаешь. — Я знала, что пугаю ее, но считала, что результат того стоит. Если Итан опасается за ее жизнь, он может помочь нам сбежать. Не имело большого значения, получена еда с его помощью или нет. — Она слишком много знает, слишком много видела.

— Нет, — сказал он, снова покачав головой.

— Да.

— Я поговорю со своим отцом.

— И ты поверишь всему, что он скажет? Ты поверишь человеку, который уже предал тебя и запер девушку, которую ты любишь?

Итан открыл рот, но тут же закрыл его, и я знала, что он пытается придумать ответ. Но не найдя его, он повернулся и вышел из лаборатории.

— Скатертью дорога, — пробормотала Кэт.

Я повернулась и увидела ее на том же месте, которое она занимала последние несколько часов. Ее кожа была бледной… слишком бледной… а тело дрожало. Ее глаза были остекленевшими, как будто она испытывала сильную боль.

— Кэт, — сказала Рив, обеспокоенная.

— Я выгляжу ужасно, знаю. У меня не здоровые почки. Прости, что тебе не говорила.

— Что? — Рив бросилась к ней.

— Что я могу сделать? — спросила я.

— Я в порядке, — заверила она меня. — Правда. Я просто так голодна, что подумываю о татуировке Полы Дин на своем животе, когда все закончится. Она готовит такие слайдеры с гребешками, что ради них я зарезала бы своего отца.

Ей нужен был диализ, прямо сейчас. Ей все хуже. А что касается почек, то они не восстановятся после повреждения. Я проверяла.

— Это моя вина, — сказала Рив, ее подбородок задрожал. — Мне не следовало доверять Итану.

— Мы все совершали ошибки, — сказала Кэт и с уверенной улыбкой добавила: — Но Лёд придет. Он разберется во всем. Он не позволит, чтобы со мной что-то случилось. Или с нами. Ну, в основном со мной.

Рив подыграл ей, сказав:

— Может быть, он придет с Бронксом, и я смогу попросить у него прощение.

— Проси прощение голой, — предложила Кэт. — Тогда он согласится на все.

Я похлопала Кэт по руке. Она была вялой и холодной. Я не могла ждать, когда у Итана появится совесть или пара яиц. Не могла ждать, пока ребята найдут нас, или еда укрепит меня. Я должна действовать сейчас.

Как?

Я подошла к камере Жаклин и осмотрела лабораторию, ища то, что могла пропустить. Любой, кто входил и выходил должен был показать идентификационную карточку на панели у двери. У дальней стены стоял стеклянный шкаф с несколькими транквилизаторами внутри. Я видела, как люди в лабораторных халатах использовали это оружие против зомби в ошейниках.

У охранников были ключи от камер. Может быть, и у людей в халатах, а может и нет, но, в любом случае, я не видела их. В охранниках я была уверена больше.

Мне нужно украсть ключ, когда они придут за мной в следующий раз.

— О чем думаешь? — спросила Жаклин.

— Возможно, о том же, о чем и ты.

— Да. Сейчас бы блинчики с черникой.

Я чуть не улыбнулась.

— Нет. Думаю, что пора уходить.

Мы обе посмотрели на Кэт. Она зевнула и положила голову на плечо Рив.

— Ей не должно было стать так плохо, за такое короткое время, — прошептала Жаклин, не в силах скрыть свое беспокойство.

— Это стресс, — ответила я. — Он все усугубляет.

— Ты же в курсе, что я слышу тебя, — сказала Кэт. Затем: Что мы будем делать?

— Позволь мне позаботиться об этом. — я смотрела на Жаклин, пока она не кивнула.

— Я бы хотела чем-нибудь помочь, — сказала она, — но они больше не открывают мою камеру. Я могла бы попробовать, но они привыкли к моим фокусам и просто игнорируют меня, что бы я ни сказала.

Я подозвала Рив.

Она опустила голову Кэт на пол и сократила расстояние. Я прижалась ртом к ее уху и прошептала:

— Когда охранники придут за мной, а они придут, я хочу, чтобы ты напала на одного.

Он может попытаться ударить тебя, и я сожалею об этом, потому что это будет больно, но мне нужно, чтобы он отвлекся всего на несколько секунд. Сможешь это сделать? Помнишь, чему тебя учила Вероника?

Она решительно кивнула.

— Эй, вы двое, хватит, — прогремел жесткий голос. Палка стукнула по прутьям.

Я огляделась. Один из охранников стоял у двери нашей камеры.

— Мы голодны и хотим пить, — выплюнула я. — Почему бы тебе не исправить свою карму, после того, что ты сделал с нами, и не помочь нам?

Он оглядел нас, задержав на Рив взгляд слишком долго, а затем повернулся.

— Принеси им что-нибудь поесть и попить, — приказал он одному из лаборантов. — Сейчас.

Нам дали по пакетику крекеров с арахисовым маслом и по бутылке воды, даже Жаклин.

Ээто было похоже на четырехзвездочный обед, учитывая мой ужасный голод. Насколько это выглядело печально?

— Мне нельзя сейчас белок, — пробормотала Кэт. — Он заставляет мои почки работать слишком интенсивно.

— Мы выберем арахис, и ты сможешь съесть крекеры, — ответила я, — потому что ты должна что-то поесть. — слова, которые когда-то говорил мне Коул. Теперь я все поняла.

Вскоре, после еды, Кэт и Рив уснули, а я бродила по камере, поглядывая на часы. День шел своим чередом, лабораторные халаты редели, как и раньше. К двум часам ночи в лаборатории остались только два человека. Опять же, как и раньше. К шести вернулись остальные. Как все шаблонно.

У меня будет четыре часа, чтобы действовать.

Мне стало интересно, сколько охранников стоят у мониторов в два часа ночи. Одного-двух я бы осилила. Если их больше, у меня появятся большие проблемы.

Мне придется рискнуть. Сегодня вечером.

Завтра Келли попытается использовать Кэт против меня.

Охранники пришли за мной в 10 часов утра.

— Вы двое, — сказал тот… прижимая большой палец к панели. Черт! Нет никакого ключа, чтобы украсть его. — встаньте у стены. — Его внимание переключилось на меня. — Ты, встань посередине.

— Забудь о моем плане, — прошептала я Рив, и она удивленно моргнула.

Ее глаза расширились, а тело задрожало, когда на меня надели наручники и вывели из камеры. Я знала, что она хотела мне как-то помочь, любым способом, но я не могла отрезать парню большой палец, так что делать было нечего.