У меня свело желудок и превратился в железо… но это железо было холодным и отчаянно требовало наполнения. Я снова была голодна, так чертовски голодна… но не хотела еду. Я хотела… не знаю. Но что бы это ни было, мне это было нужно.

Прямо сейчас.

В ушах зазвенело. Пот выступил на лбу и ладонях и струйками стекал по спине. Комната вокруг закружилась, и я попыталась удержать равновесие… но все равно пошатнулась… и почувствовала резкий укол боли в правом боку. Должно быть, я упала на пол.

«Помогите мне», — пыталась позвать я, но не смогла ничего произнести. Мое сердце билось все быстрее и быстрее. Легкие сжимались все сильнее, жжение усиливалось. Руки и ноги превратились в глыбы льда.

Я… умирала? Похоже на то.

Я подползла к столу, вслепую потянулась к телефону и сбила лампу. Стекло разлетелось по полу.

Придется написать Ко… нет, бабушке. Да, бабушке. Она приедет. Она позаботится обо мне… она любит меня. Но я не видела клавиатуру. Перед глазами все расплывалось.

Скрипнула дверь.

— Али? Ты в порядке? Что случилось с твоей комнатой?

Мужской голос. Я узнала его. Мистер Анкх?

«Помогите», — попыталась сказать я, но снова ничего не произнесла.

Послышались шаги. Сильные руки подняли меня. Несколько секунд я парила, пока спиной не почувствовала матрас.

— Это токсин? — спросил он, даже когда уколол меня иглой в шею. Да, должно быть это был мистер Анкх. Как и все мы, он носил противоядие в кармане на всякий случай.

Холодок пробежал по моим венам, и голод утих.

— Дыши, — мягко сказал он. — Вдох. Выдох. Да, вот так. Ещё раз. Ещё раз. — Рука погладила меня по волосам, предлагая утешение, в котором я так отчаянно нуждалась. — Ещё раз.

Наконец, мое сердце… сердце… начало замедляться. Легкие начали пропускать воздух. Пот перестал лить ручьями, и температура тела пришла в норму.

Я моргнула, открыв глаза, и увидела мистера Анкха, сидящего на краю моей кровати. На его красивом лице отразилась озабоченность.

— Дело было не только в токсине, не так ли? — спросил он, сочувствующе.

Я промолчала.

— Случалось ли такое раньше?

— Ч-что? — Когда я думала, что умираю?

— Паническая атака?

Паническая атака? Нет.

— Это была не она. — Я пережила смерть своей семьи. Расставание не разрушит мое психическое состояние. Я не позволю.

— Али, дорогая, я врач. Более того, несколько лет я был женат на женщине с тревожным расстройством. Я знаю, что такое паническая атака.

Тревожное расстройство. Нет. Это тоже не оно.

— Я в порядке, — сказала я, хриплым голосом. — Просто устала.

Его улыбка была грустной.

— Что-то случилось, что вызвало это?

Например, потеряла часть себя?

— Я же сказала, что со мной все в порядке, — резко ответила, а потом пожалела об этом. Он был милым, пытался помочь мне. Он не заслуживал моей злобы.

Он вздохнул и встал.

— Чем больше ты знаешь о триггерах, тем лучше будешь справляться с эпизодами. Если ты когда-нибудь захочешь поговорить об этом…

— Нет. Не захочу. Я в порядке, правда.

— Хорошо. Не беспокойся о комнате. Я пришлю кого-нибудь убрать.

— Нет! Нет, — сказала я более мягко. — Я сама наведу здесь порядок.

Помолчал, он сказал:

— Как пожелаешь. — Затем, как и Коул, он вышел из комнаты.

Оставляя меня одну.

Мое новое сердце забилось с новой силой.

* * *

Я расставила мебель и убралась в комнате, даже заделала дыру в стене. Ту, которую проделал Коул. Она напоминала мне о нем, а сейчас я не хотела его вспоминать. Я выбросила нашу фотографию в мусорное ведро.

Следующая неделя прошла как в тумане. Каждый день мне приходилось закапывать свои эмоции как можно глубже и притворяться, что все хорошо, только чтобы выжить в школе.

Кэт и Рив относились ко мне так же; они понятия не имели, что мы с Коулом расстались. Я никому не говорила, и по какой-то причине он тоже. Но думаю, что девочки раскусили меня, и в ближайшее время, ожидала кучу вопросов.

Я избегала тренажерный зал Коула и тренировалась с Кэт в зале мистера Анкха. Меня так и не поставили на ночное патрулирование, но я и не настаивала, потому что зомби больше не появлялись.

Я не могла есть и спать.

Не могла больше позволить себе также продолжать.

— Эмма, — сказала я, зарываясь под одеяло. — Эмма. — Мне нужна была моя младшая сестра.

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем она появилась в центре моей комнаты.

— О, Али. — Она легла рядом со мной на кровати, гладя меня по волосам. Каким-то образом Эмма успокоила меня, странное сердцебиение выровнялось, голодные боли, которые всегда, казалось, витали на краю моего сознания, утихли. — Ненавижу видеть тебя такой.

— Когда ты пришла, мне стало лучше.

— Я рада. И рада, что ты позвала меня. — Ее темные глаза светились, когда она сказала: — Станет ли тебе легче оттого, что я наблюдала за Коулом? Он тоже несчастен.

— Может быть, — сказала я, фыркнув. — Почему ты наблюдала за ним?

— Думаю, он следит за другими охотниками.

Почему он делал это? Он доверял окружающим его людям, всем, кроме меня, и…

«Подождите».

— Мне все равно. — Я сменила тему. — В ту ночь, когда меня укусили, ты не послала ни одного кроличьего облачка. Почему?

— Я следила за гнездами зомби, и никто из них не выходил в ту ночь. Те, что напали на тебя, появились из ниоткуда.

Нет, они должны были откуда-то взяться. Но откуда? И что это означало… для… будущего? «Не могу сосредоточиться. Так устала».

— Я теряю тебя, — сказала она, усмехнувшись. — А теперь отдыхай.

Должно быть, я наконец-то заснула: потому что, когда открыла глаза, ее уже не было.

В четверг бабушка пыталась поговорить о моей внезапной усталости. Она беспокоилась, что я заболела. Я заверила ее, что абсолютно здорова.

В пятницу Маккензи и Трина настояли на том, чтобы отвезти меня домой из школы, и я пристегнулась на заднем сиденье потрепанного джипа. Они знали о моей ситуации без моего ведома.

— Узнаю блеск в твоих глазах, — сказала Маккензи, поворачиваясь на пассажирском сиденье. На этот раз в ее голосе не было агрессии. А на ее лице ни снисходительности, ни гнева. — Знаю, что мы никогда не нравились друг другу, но я действительно сожалею о том, через что ты проходишь. И, возможно, мне следовало предупредить тебя. О том, какого это. Он всегда так делает.

Я выглянула в окно. Сегодня светило яркое солнце, от которого слезились глаза.

— Что ты имеешь в виду? Что он всегда делает?

— Он всегда убегает, когда все становится более серьезным, и я думаю, что он даже не осознает этого. Просто ищет оправдание, а потом бум, и все кончено.

Я вспомнила панику, которую, как мне казалось, видела в его глазах. Я убеждала себя, что мне привиделось каждый раз, но что, если это стало началом гибели наших отношений? Не видения.

— Вчера я прямо спросила у Вероники, — сказала Трина. — Когда он расстался с ней, то сказал, что не может больше встречаться на расстоянии.

Мне было интересно, что он скажет обо мне, когда наконец расскажет о нашем расставании.

— Он отличный парень, — сказала Маккензи, — но у него никогда не было длительных отношений.

— Думаю, что у него такое же отношение к дружбе. Не поймите меня неправильно, я знаю, что он любит нас, охотников. — Трина свернула на улицу Рив. — Никогда не сомневаюсь в этом. Но всегда знаю, что он держит меня на некотором эмоциональном расстоянии. Он делает это со всеми, кроме Льда и Бронкса… они как братья от разных матерей или что-то в этом роде. Честно говоря, я была потрясена, что он позволил тебе подойти так близко, как быстро это случилось.

Думаю, я знала, о чем она говорила. Коул потерял свою маму из-за зомби. Он знал, что потеряет отца при следующем укусе, поскольку у того выработался иммунитет к противоядию. Если он впустит в свою жизнь кого-то еще, скажем, девушку, а потом потеряет и ее, он не сможет с этим жить.