Эта атмосфера подтолкнула к действиям даже Хэ Юньсина, который только начал посещать утренние слушания. Он собирался подняться, чтобы предложить для начала обсудить и пересмотреть поспешно сделанные выводы, но, к счастью, Лу Шэнь быстро остановил его, не позволив сунуть голову в протестующую толпу.

Цзян Чжэн был прямолинеен и честен всю свою жизнь. К сожалению, слишком честен.

Дело было не в том, что он не имел плана, и не в том, что он не прислушивался к словам Лу Шэня. Подняв такое количество людей следом за собой, он ставил на гуманное правление самого императора, который всегда оставлял массовые проступки безнаказанными.

Лицо Цзин Ци, тем не менее, побледнело.

Он молча поднял голову и случайно встретился взглядом с Хэлянь И. Прикрыв глаза, Цзин Ци одними губами сказал:

– Это восстание…

Массовые проступки всегда оставались безнаказанными… Тем не менее, господин Цзян, это было восстание.

Глава 50. «Окруженной армии следует оставить место для маневра»

Хэлянь И и Цзин Ци быстро обменялись взглядами, каждый со своими мыслями в голове. Цзин Ци сделал шаг назад, прикинувшись глухим и немым, в то время как Хэлянь И с грохотом упал на колени и первый выразил свою позицию:

– Отец-император обладает ясным умом. Как мог второй брат сделать нечто подобное? Этот сын первый, кто не поверил в это!

Разумеется, в такой ситуации, будучи наследником престола, Хэлянь И также было лучше притвориться глухим и немым – он прекрасно знал, что все грязные поступки Хэлянь Ци были правдой, но в то же время понимал, что попытка помочь ему будет расценена не только как глупость, но и как нарушение закона из личных побуждений. Однако, если бы он помог Цзян Чжэну, ситуация бы еще сильнее обострилась: очевидно, так он воспользовался бы случаем, чтобы уничтожить противника, но в то же время это означало бы, что он думает над убийством собственного брата, еще не являясь императором.

Все знали, что сидящий на троне был далек от понятия «мудрый государь».

Хэлянь Пэй не хотел слышать ни о чьих-то мертвых сыновьях, ни о чьих-то живых, ни о взяточниках, ни о содержании частной армии… Конечно, все это было очень важно, и обычно ему было достаточно стукнуть кулаком по столу, встать и потребовать тщательного расследования, но сейчас он видел только одно – Цзян Чжэн и его группа старых сволочей объединились в попытке заставить его наказать собственного сына.

Это принуждение! Это восстание!

Хэлянь Чжао, оценив обстановку, сразу же пришел в себя. Он понимал, что опоздал на шаг, и с ненавистью в душе мог только принять сторону наследного принца:

– Отец-император, наследный принц все верно сказал. Этот сын тоже не верит в вину второго брата. Надеюсь, все господа будут говорить и действовать осторожно, не нужно торопиться с принятием решения.

Цзян Чжэн, очевидно, потерял всякий страх, потому уверенно сказал:

– Мудрый государь, у этого подданного есть манифест, написанный кровью лично Чжан Цзинем, а также счетные книги и письма. Его Второе Высочество держал молодого господина Чжан в небольшом доме на северо-западе столицы. Этот подданный уже провел расследование и арестовал более тридцати вооруженных слуг. Этот подданный не посмел бы обмануть Его Величество. Правда это или ложь, будет понятно после расследования Министерства по делам дворца.

В голове Хэлянь Пэя словно били барабаны, но после слов Хэлянь И он несколько пришел в себя и опустил веки, взглянув на своего никчемного сына Хэлянь Ци. Он сразу понял, что большая часть слов Цзян Чжэна достоверна. Часть его сердца охладела, а ци и кровь закипели. Ему захотелось затолкать сына обратно в утробу матери и сделать вид, что он никогда не рождался.

Однако в следующее мгновение он заметил, что Цзян Чжэн и все остальные стояли на коленях с невероятно ровными спинами и непоколебимыми выражениями на лицах. Вдруг в голову старого императора пришла мысль: «А, вот как. Сегодня вы заставляете Нас наказать принца, а завтра заставите освободить трон, да? Замечательно!»

Он долго молчал, с трудом успокоив голос и дыхание. Понимая, что дело требует расследования, он сдержал гнев и выдавил из себя:

– Кто-нибудь, арестуйте Хэлянь Ци. Мы указываем… чтобы Министерство по делам дворца провело расследование.

Утренняя аудиенция у императора поспешно завершилась. Договорив, Хэлянь Пэй, казалось, не был настроен заниматься чем-то еще. Каждый раз после объявления об окончании аудиенции Хэлянь Пэй спокойно вставал и уходил. Однако сейчас, поднявшись на ноги, он невольно покачнулся. К счастью, евнух Си быстро отреагировал и не позволил Сыну Неба пасть ниц.

Хэлянь Чжао издали посмотрел на Хэлянь И и поклонился. Неизвестно, что это означало, но затем он повернулся и ушел. Цзин Ци задумчиво стоял в стороне. Хэлянь И легонько схватил его.

– Поехали к тебе.

Они все незаметно покинули дворец. Цзин Ци и Хэлянь И молчали. Лу Шэнь был немного встревожен. Один лишь Хэ Юньсин воодушевленно метался туда-сюда с видом новорожденного теленка, который не боялся тигра и стремился создать в мире хаос. Вскоре у Цзин Ци из-за него разболелась голова.

– Юный хоу, ты не мог бы успокоиться на какое-то время? – вздохнул он.

Только тогда Хэ Юньсин понял, что он один вел себя возбужденно, и невольно смутился, но затем почувствовал, что это неправильно, и с полной уверенностью сказал:

– Вы же все видели, как сегодня выглядел Хэлянь Ци. Думаю, даже император поверил в его виновность. Он сам навлек на себя беду. Слишком много гулял ночами и в конце концов наткнулся на старого призрака повесившегося господина Цзяна. Разве это не хорошо?

Цзин Ци взглянул на него и решил, что лучше промолчать.

Заметив, что никто не обращает на него внимание, Хэ Юньсин моргнул, хорошенько подумал и хлопнул себя по бедру, осененный внезапной мыслью:

– Ваше Высочество беспокоится за господина Цзяна, верно? Насколько я знаю, господин Цзян никогда не лгал и не стал бы усложнять жизнь императору из-за пустяков только для того, чтобы его арестовали и наказали. Кроме того, в этот раз Хэлянь Ци вызвал всеобщее возмущение, многие осудили его за недостойное поведение, император разгневан. Сможет ли он справиться со всеми?

Хэлянь И пропустил все мимо ушей, сделав вид, что этого человека не существует. Только прибыв в княжескую резиденцию, он спросил Цзин Ци:

– Как ты думаешь, чем все закончится?

Цзин Ци расположил всех в кабинете. В этот момент к нему подошел Пин Ань и на ухо прошептал:

– Прибыл господин Чжоу. Господин У тоже здесь. Этот слуга отвел его в сад.

– Приведи господина Чжоу, – тихо приказал Цзин Ци. – Что касается шамана… пусть сам найдет себе развлечение.

Дослушав его приказ, Пин Ань ушел. Цзин Ци вернулся к вопросу Хэлянь И, задумчиво ответив:

– Закрыть рот народу сложнее, чем остановить текущую воду, однако правда всегда раздражает слух… редко встретишь того, кто прислушивается к ней. Боюсь, император, однажды укушенный змеей, надолго сохранит свой страх и в будущем бросится в другую крайность, отказавшись проявлять милосердие.

Цзин Ци сделал паузу. Сейчас его понял даже Хэ Юньсин – император изначально недолюбливал своих советников, поэтому теперь, пристыженный до гнева, он, вероятно, лишит их голоса при дворе.

Хэ Юньсин ошеломленно замер.

– Это… недопустимо, верно?

Ему никто не ответил, включая только что вошедшего Чжоу Цзышу, так как все размышляли над словами Цзин Ци. Они знали, что это не то чтобы недопустимо. Кто-то другой не сделал бы этого, но это не значит, что их долгоживущий правитель, пожаловавший должность главнокомандующего птице, не сделает.

Долгое время спустя Хэлянь И вздохнул:

– Поживем – увидим…

– Это крайне опасно для Хэлянь Ци, – снова сказал Цзин Ци, – но этот путь не лишен выхода.

– Что князь имеет в виду? – вздрогнул Чжоу Цзышу.

Цзин Ци бессознательно постучал пальцами по столу, очень медленно и осторожно объяснив: