У Си закатил глаза, купил миску горячего отвара с семенами кунжута у ближайшего продавца и подошел к Цзин Ци. Покрасневший от холода нос последнего дернулся. Маленький соболь немного спустился с дерева, прыгнул на плечо У Си и ласково потерся потерся об него.

Цзин Ци не удивился, заметив его. Он поднял сломанную трость, постучал ею по земле, слегка толкнул У Си в ногу и закашлялся:

– Молодой господин, хотите гадание по иероглифам или по ладони? Погадать на суженую или на будущее?

У Си поставил перед ним согревающий отвар и сел на небольшую табуретку напротив.

Цзин Ци тут же засиял от восторга:

– Молодой господин – действительно щедрый человек! Улучшая карму, он обязательно пожнет хорошие плоды; однажды его доброе сердце обязательно получит награду.

Игриво, но сильно дрожа от холода, он поднял чашу и отпил.

– Зачем ты вышел на улицу в такую погоду? – улыбнулся У Си. – Совсем не боишься холода?

– Разве цветы сливы в мороз не начинают благоухать сильнее? – Цзин Ци подул на отвар, от которого шел пар, и продолжил: – Кроме того, разве я не вынужден так жить?

Миска с отваром была большой. Он держал ее, периодически перекладывая из одной руки в другую, чтобы не обжечься, и довольно пил, как будто содержимое чашки, не стоящее и монеты, было вкуснее всего на свете. У Си вдруг понял, что то, как он изображал добродетельность и мораль, тоже было довольно милым.

Выпив отвар полностью, Цзин Ци вытер рот.

– Отлично. Так как ты любезно накормил этого почтенного, сегодняшнее гадание будет бесплатным. Айя, я вижу сомнения в твоем сердце! Может, я могу помочь их развеять?

У Си с улыбкой покачал головой.

– В прошлый раз ты сказал, что их там не было.

Цзин Ци отмахнулся.

– В прошлый раз не было, а сейчас есть. Я может и слеп глазами, но зорок сердцем. Ты сомневаешься в моих свадебных гаданиях? Давай свою ладонь, этот никчемный сейчас все тебе расскажет.

В прошлый раз он вынудил У Си уйти, взмахнув рукавом. Кто же знал, что этот ребенок как ни в чем не бывало придет на следующий день, но откажется отвечать на любые вопросы. От скуки любящее посплетничать сердце Цзин Ци разыгралось, поэтому он сменил тактику на вымогательства. Он не мог предвидеть, что У Си будет искренним с ним, но сожмет рот плотно, словно моллюск, которого ничем невозможно открыть.

Поскольку Цзин Ци предупредил о своих намерениях, У Си не стал сопротивляться, позволив ему обхватить теплыми руками его ладони, но продолжил качать головой:

– Мне не нужны твои предсказания. К тому же они все равно неверны.

Улыбка застыла на лице Цзин Ци. Будучи зрячим, он открыл глаза, уставился на него и приглушенным голосом сказал:

– Паршивец, перестань вставлять мне палки в колеса. Ты испортишь мне торговлю.

У Си замолчал с нежной снисходительной улыбкой на лице, словно играл с озорным ребенком. Когда тонкие длинные пальцы Цзин Ци выпрямили его руку и проследили каждую складку на ладони, У Си невольно сжал губы. Его сердца будто бы легкой щекоткой коснулось перышко. Желание сомкнуть пальцы, схватить этого человека за руку и никогда больше не отпускать стало нестерпимым.

Цзин Ци то кивал, то качал головой, будто бы действительно учился этому делу долгое время, и в конце концов улыбнулся:

– Айя, этого молодого господина можно поздравить!

У Си, прекрасно зная, что тот несет чепуху, со смехом ответил:

– С чем поздравить?

– Линия неба на ладони молодого господина, отвечающая за брачные узы, глубокая и длинная. Это означает, что господин – искренне влюбленный человек, – покачал головой Цзин Ци, продолжая строить из себя кого-то с большим талантом и способностями. – Ваша любовь несомненно принесет большую удачу и счастье. Не беспокойтесь, ведь если вы проявите хоть немного решительности, то непременно сможете заполучить сердце красавицы и жениться на ней. Хм… на линиях нет островов [1], что означает, что возлюбленная молодого господина – безгранично верная женщина.

[1] Остров в хиромантии – это когда какая-либо линия как бы «расплетается» и образует небольшой овал или петельку. Остров располагается на черте отдельно, не путать с линиями, заплетенными в косичку. Считается крайне неблагоприятным символом.

Первая часть его слов была повтором слов учителя, а вторая – слишком туманна. У Си взглянул на непристойное выражение лица Цзин Ци и подумал про себя: «Безгранично верная… женщина?»

– Слишком много пустой болтовни. Ты даже не приблизился к правде, – сказал он, забрав руки.

Однако Цзин Ци схватил его и отказался отпускать, продолжив говорить:

– Я, Лао Ци [2], вовсе не болтаю попусту! Если же это так, то человек, о котором вы сейчас думаете, вам не подходит. Молодой господин, море горечи безбрежно, поверни голову и узришь берег [3]!

[2] «Лао» (老 – lǎo) здесь употребляется не в значении «старик», поскольку автор пишет, что Цзин Ци выглядел молодо, а скорее как «уважаемый, почтенный». Для сохранения красоты звучания мы предпочли оставить это транслитерацией, но если подбирать русский эквивалент, то ближайшим было бы «старейшина Ци».

[3] 苦海无边, 回头是岸 (kǔ hǎi wú biān, huí tóu shì àn) – безбрежно море мук, раскайся – вот и берег; обр. просветление спасает от бед мира.

Слыша, как он все больше и больше отклоняется от сути дела, У Си встал и сказал:

– Я уйду, если ты продолжишь нести чушь.

Цзин Ци поспешно схватил его и рассмеялся:

– Мой добрый друг, раз уж ты пришел, то посиди со мной немного.

У Си улыбнулся, послушно подвинул поближе стул, сел и вытащил из-за пазухи экземпляр «Шести секретных учений» [4]. Во время чтения он заметил, как этот мошенник блестяще обманывал людей одного за другим. К вечеру солнце скрылось за плотными облаками, и стало еще холоднее. У Си снял мантию и набросил ее на плечи Цзин Ци.

[4] Название книги по военному искусству, автор Люй Ван.

Цзин Ци знал, что он был хорош в боевых искусствах, потому ни холод, ни жара не были ему помехой, и без лишней скромности укутался в его мантию.

Впоследствии это стало привычкой У Си. Каждый день, когда Цзин Ци уходил, он брал книгу и следовал за ним, а вечером помогал ему вернуть лавку и вывеску в ночлежку.

Странно, но после прихода У Си дела Цзин Ци пошли в гору. Посетительницы всех возрастов особенно любили смотреть на красивого молодого иностранца. Цзин Ци полушутя проворчал, что, знай он об этом раньше, не стал бы наносить столько зелено-желтого вещества на лицо.

У Си бросил на него непонимающий взгляд и спросил:

– Чтобы вся столица знала, что князь Наньнина предсказывает судьбу посреди улицы?

– Этот князь назвал бы это «переживанием страданий простого народа», – Цзин Ци присел на обочину, откусил половину куриной ножки и сказал: – Кроме того, почти вся столица уже знает. Я могу обмануть простолюдинов, но могу ли я обмануть тех господ, чьи глаза и уши достигают неба? Вчера, когда я отправился во дворец, император остановил меня и велел погадать ему на гексаграммах.

Это было так похоже на этого старика.

– Погадал ему? – спросил У Си.

– Какое там погадал? Я болтаю всякую разную чушь, разве это не было бы обманом императора?

Обгладав куриную кость так, что даже собакам ничего не осталось, Цзин Ци выбросил ее и вытер рот.

– Я сказал, что император по велению судьбы сын неба, а судьба сына неба является сокровенной тайной. Познания странствующего бессмертного в Дао не настолько глубоки, чтобы понять ее.

...Разве это не было обманом императора?

У Си молча посмотрел на небо. Наступила ночь. Он собирался сказать Цзин Ци, что пора возвращаться, но внезапно одинокая тень преградила им путь. У Си поднял голову и с удивлением увидел наследного принца Хэлянь И в сопровождении Чжоу Цзышу, на лице которого отражалась беспомощность. У Си замер на секунду, а после сложил руки перед грудью в приветственном поклоне.

– Не нужно церемоний, юный шаман, – махнул рукой Хэлянь И.