— Я тут вроде как за главного. Но у меня есть одно условие. Во-первых, когда вы доберётесь до Кельитаса и найдёте Ричарда, скажи ему, чтобы он сжёг все мои записи. Может даже вместе с моим кабинетом. После, как и потребует Виллем, вы пойдёте к пространственному разлому. Позволь войти туда своему другу, Дариэлю. Не бойся, я не причиню ему вреда, лишь заберу у него своё и отпущу. А во-вторых… Я знаю, что это ни на что не повлияет, но, прошу, скажи Виллему, что он ни в чём не виноват. Когда всё закончится, пусть он вернётся к науке, возьмёт в ученики Аарона и проживёт обычную жизнь. Скажи, что я очень виноват перед ним за то, что выпало на его долю. Что я знаю, что он совсем не боец, что это вовсе не его судьба. Что путь, который ему пришлось пройти, был вовсе не для него предназначен. По правде говоря, ни для кого из нас… Но ему даже более, чем остальным. Передай, прошу. Ему не нужно будет всю оставшуюся жизнь нести своё бремя. Я знаю, что он совсем тебя не послушает, он слишком упрям. Но, быть может, задумается. И скажи ещё… Скажи, что я знаю обо всём, что он сделал и собирается сделать. Знаю, но не считаю его злодеем. Никогда не считал. Ты передашь мои слова?

Дангер только и смогла, что шокировано кивнуть.

— Всё, возвращайся обратно и будь храброй, — незнакомец снова по-отечески ей улыбнулся. От этого человека так и веяло безусловной любовью и добротой. Она впервые такое видела. Напоследок девушка лишь увидела, как к таинственному мужчине подошла девочка-подросток. Кажется, мужчина назвал её Венди.

А через секунду Дангер вновь стояла на том же месте, откуда её забрали. Она чувствовала только одну ладонь — Аарона, сжимающего её руку и обеспокоенно смотрящего в лицо.

— Всё нормально? Ты какая-то бледная.

Они не заметили, что по меньшей мере полчаса её не было? Или…

Дариэль с грохотом приземлился подле компании, от чего корабль пошатнулся.

— Можете меня восхвалять, благодаря мне отбились, — всё же с некоторой неуверенностью произнёс он, вновь пряча крылья под плащ.

Может быть, ему только показалось, но Тени словно исчезли сами по себе, без его участия. Было ощущение, что он словно отвлекал на себя внимание, создавая видимость битвы.

Действительно, оказалось, что здесь, на корабле, прошла лишь секунда с того момента, как она обратилась к тянущим её в свой мир Теням. Лишь Виллем остаток дня слишком подозрительно на неё косился. А после, подгадав момент, подошёл с вопросом.

— Тебя должны были схватить. Почему ты всё ещё здесь?

— Меня и схватили, — озадаченно ответила Дангер.

Она и сама планировала поговорить с Виллемом. Хорошо, что тот первый начал этот разговор.

Мужчина склонил голову, ожидая продолжения.

— Я не знаю, где я была, но когда вернулась, оказалось, что вы ничего не заметили. Я видела странного человека. Он сказал, что главный там, мы поговорили немного, и он что-то наколдовал и отправил меня обратно сюда.

— Странного человека? — Переспросил Виллем.

— Ага. Вы, кажется, примерно одного возраста. Только он такой седой и без руки…

Едва она договорила последнее слово, Виллем резко схватил её за плечи, так больно вцепившись пальцами, что Дангер вскрикнула от боли и неожиданности. Мужчина тут же ослабил хватку, ругая себя за то, что напугал несчастную. Ему стоило огромных трудов заставить себя говорить как можно спокойнее, хотя раньше никогда и не жаловался на проблемы с самообладанием.

— Этот… человек сказал тебе что-нибудь?

Полностью скрыть своё волнение так и не вышло: голос предательски дрогнул.

Дангер задумчиво отвела взгляд в сторону, вспоминая то, что незнакомец просил передать.

— Ага, сказал. Он просил тебе передать, что всё знает и ни в чём тебя не винит. И ещё он хотел, чтобы ты вернулся в науку. И Аарона в ученики взял, но я против. Тот странный человек тебя злодеем не считает, и в целом, конечно, сказал он это довольно искренне и убедительно, но, знаешь, ты мне всё ещё не нравишься. А, и говорит, мол, ты, конечно, не воин и не должен был пройти через то, через что прошёл.

В ту ночь Виллем не мог уснуть очень долго.

А потом, вот так просто, впервые за шесть сотен лет, начал рыдать в подушку, словно маленькая девочка.

Едва "Небо над Аустерией" причалило к берегам портового городишки Орена, находящемся на территории королевства Ильитас, с корабля незамедлительно вывалилась Дангер, счастливо грохнувшись ничком на землю. Девушка восторженно пропела что-то, восхваляющее Создателя и твёрдую почву, по которой она так соскучилась за две недели. Следом, пошатываясь, словно пьяный, вышел Аарон, поднял подругу на ноги и недовольно начал тщательно оттряхивать её одежду.

Порт был подозрительно тихим. Ни шумных разговоров, ни бродячих животных, ни людей — он словно вымер. Стояло раннее утро, солнце едва показалось из-за горизонта: обычно с этого момента во всех населённых пунктах основательно начинала кипеть жизнь. Но корабль встретили лишь несколько усталых работяг, незамедлительно начавших выносить коробы с товаром. Они почему-то были в прикрывающих нос и рот повязках. Приглядевшись, можно было увидеть в бледном утреннем свете странные красные пятна на их торсах и руках — след непонятной болезни. Но уставшие путники были слишком замучены, чтобы обращать внимание на какие-то мелочи. Даже Аарон, самый наблюдательный из всех, в этот раз просто брёл вперёд, смотря лишь себе под ноги.

Тишину нарушило карканье стаи ворон, вдруг слетевшихся из ниоткуда. Они с криком закружились над их головами.

Виллем поднял мрачный взгляд в небо.

— Недобрый знак, — едва слышно пробормотал он, однако Аарон, идущий рядом, его услышал.

— Учёный, а веришь в приметы.

— Я не верю в приметы, — сказал Виллем.

— Я только Дану недавно успокоил. Всё переживала, что они предвестники моей смерти.

— Твоей?

— Ага. Я их подкармливал некоторое время, вот они ко мне и слетались. А она вычитала в библиотеке черномагическую чушь про то, что эти птицы на самом деле души погибших, которые прилетают к тем, кому суждено умереть.

— И ничего не чушь, — вмешалась в разговор Дангер, — ты сам говорил, что в книгах серьёзные люди пишут серьёзные вещи. И мне говорил по ним учиться. А сейчас, получается, сам же это отрицаешь.

Аарон глубоко вздохнул.

— Не отрицаю. Существует большая разница между настоящими научными трудами, по которым я бы советовал тебе учиться и чушью, которую пишут, чтобы нагнать страху на людей недоказанной мистикой. Если бы они придерживались строго научного подхода, то собрали бы независимые статистические данные, провели исследования и опубликовали бы книгу вместе с результатами. Я потом глянул, никакого анализа и исследований в той книге и в помине не было. Так что по умолчанию я буду считать это пустой тратой бумаги. И тебе советую. Напечатают бред из головы, прикрывшись магией, а суеверные идиоты в это верят и пугаются своей тени.

Дангер, недовольная, что её только что косвенно обозвали суеверной идиоткой, хоть и непреднамеренно, отошла к Дариэлю, который в суть разговора даже не пытался вникнуть. Шёл он в самом начале процессии, держась как можно дальше от Аарона, которого немного побаивался, когда тот был не в духе, но постоянно оглядываясь через плечо, словно боясь, что брата, идущего позади, кто-нибудь украдёт. Либо же он сам, по своему обыкновению, споткнётся на ровном месте и сломает себе шею. Кто знает, что этот гений может учудить.

Диалог решил продолжить Виллем.

— Ты не прав. Вернее, не совсем прав, хотя мне и нравится твоё критическое мышление. Магию очень сложно измерить формулами и числами, я сам столкнулся с этим, когда начал работу над "Теорией". Научный подход не всегда работает, когда имеешь дело с чем-то магического происхождения.

— Но, тем не менее, у тебя получилось.

— Не совсем. Очень многое просто не пошло в публикацию. То, что так и не получилось объяснить. В первом издании Исая сделал сноски, в которых затрагивал эти моменты, но в последующих версиях их убрали.