Темнело довольно стремительно, а вместе с тьмой приходил и премерзкий ночной холод. Дариэль, в попытке быстрее найти топливо для костра, метался по окрестностям и не заметил, как отошёл от лагеря слишком далеко. И, приглядевшись, заметил нечто странное, то, чего, по идее, здесь быть не должно.

— Стена? — Вслух сказал он, ощупывая находку.

Каменная стена посреди леса. Обросшая разного рода растительностью, но, тем не менее, явно давно тут стоящая и созданная человеком.

Дариэль немного прошёлся дальше, осматриваясь. Он вдруг понял, что вокруг него располагается заброшенная, и явно очень давно, деревня. Некоторые дома остались относительно целыми, от других же мало что осталось. Идти вглубь этих руин было очень легко, они явно располагались на склоне.

Из леса послышался встревоженный голос брата, звавшего его по имени.

— Я здесь! — Откликнулся Дариэль, вдруг почувствовав неприятный укол совести. Не стоило бросать Аарона одного посреди леса и уходить так далеко. Мало ли, что с ним могло случиться? Теперь же придётся вновь слушать ворчание и недовольство всем, на чём свет стоит…

Однако, придя на голос, парень, внезапно, не стал ругаться. Даже наоборот.

— Наконец ты сделал что-то полезное, Дар. Заброшенная деревня — это действительно замечательное место, чтобы укрыться. Теперь нас, по крайней мере, не съедят дикие звери. Кстати, как ты её нашёл? Заметил какие-то следы?

В начале Дариэль уже хотел было признаться, что просто случайно наткнулся на стену, пока искал хворост, но вдруг вспомнил, что эти руины были указаны на карте… Причём как конечная точка маршрута.

— А это значит, что мы и не заблудились вовсе! Просто немного извилистыми путями дошли. Но зато прогулялись, воздухом подышали, это, говорят, полезно. Да чего ты на меня так смотришь? Зачем ты взял камень? В итоге то всё хорошо, смотри как ведь хорошо сложилось! Эй, да не буянь…

В следующее мгновение камень довольно метко полетел в сторону излишне оптимистичного удирающего эльфийского потомка.

Она сидела на готовой уже обвалиться крыше и кидала камешки в воду, что затопила большую часть её родной деревни. Сначала кидала бездумно. Потом вспомнила, что бабушка ей в детстве рассказывала о поверье — будто бы, бросив камень в пруд и загадав желание, оно обязательно исполнится.

«Этот, чтобы увидеть настоящее море» — кинула она один камешек.

«Этот, чтобы съесть вишнёвый пирог» — кинула второй.

«Этот, чтобы научиться стрелять из лука» — кинула третий.

«Этот, чтобы меня спасли» — четвёртый камень полетел в воду.

Солнце медленно опускалось за горизонт. Красиво. Единственное, что её радовало последние шесть столетий — вот так, сидя на крыше, любоваться закатом.

Аарон, запнувшись о собственную ногу, решил на себе испытать, насколько крутым был склон, на котором размещалась заброшенная деревня. Кубарем скатившись вниз, он упал в ледяную воду и, поддавшись панике, принялся тонуть. Перед глазами начали мелькать лучшие моменты его жизни. В сумме выходило не очень длительное зрелище.

После того, как Дариэль выловил старшего брата из водоёма, снял с него почти всю одежду и повесил сушиться у костра, парни решили, что никому из их знакомых об этой ситуации знать не стоит. К чему портить репутацию молодого человека, который, к тому же, хочет в будущем стать священником?

— А у тебя была какая-то репутация? — Озадаченно спросил было Дариэль, но, увидев злобный взгляд, решил не продолжать эту тему, — конечно, можешь быть уверен: я никому не расскажу! — Твёрдо пообещал младший, одновременно со словами кивая головой, словно предавая своему обещанию больший вес.

Они не знали, что были не одни в тот момент, и за происходящим с любопытством, присущим детям, наблюдала из-за одного из домов пара бледно-серых глаз. Аарон кутался в потрёпанный временем когда-то бывший чёрным плащ. Дариэль подкидывал дров в костёр.

Девушка, следившая за ними, стояла настолько бесшумно и неподвижно, насколько это мог бы делать безмолвный призрак. Она не видела людей слишком давно. Ей было страшно и хотелось сначала выяснить, можно ли доверять чужакам, так внезапно ворвавшимся на территорию, которая столько лет принадлежала лишь ей одной.

Она смотрела.

Один — улыбчивый и почти неумолкающий, выглядел так, будто влюблён сам в себя. Другой — хмурый и молчаливый, но так внимательно слушающий первого. Если второй начинал говорить, первый моментально умолкал и давал тихому, словно шелест листьев, голосу высказать своё мнение. Один — ясный и ослепляющий, как солнце, другой — словно тень, неотступно следующая за ним. Идеальный баланс.

Их разговоров она не понимала, да и вряд ли это имело значение. Какие-то события, происходящие во внешнем мире, какие-то люди, рождённые после её смерти, какие-то места, в которых она не бывала никогда.

Единственный вывод, который девушка, наконец, сделала — незнакомцы не могли быть ей врагами. Но будут ли они друзьями, она может узнать, только вступив с ними в контакт. Только… Что же сказать?

Повод для знакомства нашёлся довольно скоро. Ребята вдруг сменили тему и начали обсуждать, что же такого важного могло находиться в этой деревне, раз карта их сюда завела.

— Я знаю, что вы ищете.

Дариэль вскочил на ноги, по привычке выступив немного вперёд и закрывая собой брата. Аарон испуганно вжал голову в плечи. Однако увидев, что напротив них стоит не шайка бандитов, а маленькая и худая девчушка, оба успокоились и лишь недоумённо переглянулись.

— Кто ты?

— Что мы ищем? — Спросили они одновременно.

Девушка растерялась, не зная, на какой вопрос из двух ей отвечать. Подумать ей не дали и задали третий:

— Что ты делаешь здесь одна?

— Я тут живу, — ответила она.

— А где остальные жители деревни? Мы думали, она заброшена.

— Умерли. Я так давно не видела костров, можно сесть к вам?

Дариэль пожал плечами и жестом указал на место рядом с собой. Когда вся троица уселась, на несколько секунд повисло напряжённое молчание.

— Сама расскажешь или из тебя информацию придётся по кускам вытаскивать? — Раздражённо буркнул Аарон. Ему было неловко, и он то и дело поглядывал на свои висящие на ветке штаны.

Девушка задумалась.

— Что вы хотите знать?

— Значит, кусками, — Дариэль вдруг захохотал, а отсмеявшись, спросил наконец имя девушки.

— Венди.

— Венди, почему жители умерли? И почему ты осталась жива?

— Я и не осталась. Я тоже умерла. Шесть веков назад.

***

Мне было пятнадцать, когда это случилось. Наша деревня праздновала день летнего солнцестояния. Мама испекла вишнёвый пирог.

К нам приехал чужак. Мужчина, лет тридцати… Я помню, что у него не было одной руки. И волосы такие… Серые. Седые, то есть. И ещё помню его взгляд… Очень тяжёлый взгляд. Добрый, но тяжёлый. Знаете, как у очень хороших людей, с которыми случилось много плохого. Я, как только увидела эти глаза, сразу почувствовала, что что-то случится. Не знаю, как можно это объяснить. Просто внутри что-то сжалось от тревоги. От осознания, что стоит ждать беды. Сейчас я, конечно, понимаю, что чувство было верное, но тогда просто решила, что это глупости всё: разве можно, взглянув в глаза, понять такие вещи? Но теперь знаю, что можно.

Мы с ним встретились утром ещё, просто столкнулись. Я потом убежала по своим делам… Кажется, на рынок. Так весь день и пробегала, и всё думала. Хотелось взять родителей и убежать куда-нибудь.

Вечером все местные собирались в центре. Возле алтаря. Вон он там, затопленный, может, видели, когда… Когда искупаться решили. Мы всегда возле него собирались. Почитали древних духов леса. Верили, что они нас защищают. Но духи в тот день нас покинули. Вместо них явились другие. Злые духи. Тёмные. Они принесли в деревню смерть.

Тогда, вечером уже, я встретила чужака снова. Но на этот раз он сам меня позвал. Отвёл в сторону ото всех.