— Но это так миленько!

Аргумент был несерьезным, так что я им не прониклась. Но Адель уже сняла кулончики со стенда и стала рассматривать их так, будто ничего прелестнее в жизни не видела.

— Давай купим! Носить не обязательно.

Я покачала головой.

— Я кошелек забыла, помнишь? А если ты одна их купишь, то будет как-то не… не по дружески.

Адель погрустнела, но я была рада, что ее пыл поугас.

— Ну да, — сказала она. — Надо чтобы мы одинаковую сумму за них заплатили, а то как-то неправильно получится…

Обрадованная, что не придется ни деньги на эту фигню тратить, ни время, я развернулась ко входу. Но Адель не спешила уходить.

— Что еще? — спросила я.

В следующую секунду я встревожилась, потому что глаза Адель опасно заблестели. Было видно, что на ум ей пришла какая-то гениальная идея.

— Одинаковую сумму внести… — повторила она, заглянув мне в глаза. — Почему бы этой сумме не равняться нулю?

С этими словами она сунула подвеску в карман и медленно пошла вдоль ряда, будто ничего не произошло. От этой выходке я сперва не могла пошевелиться. И хотя я сама ничего не крала, мне стало жутко некомфортно, хотелось убежать и больше никогда сюда не возвращаться.

— Адель! — громким шепотом сказала я, нагнав ее. — Что ты делаешь⁈

— Вклад в нашу дружбу, — сказала она спокойным, ровным тоном.

Я удивилась тому, как непринужденно она себя держит. Словно не делала ничего такого. Да и на самом деле, если бы я в упор не смотрела на нее в тот момент, то даже не догадалась бы, что она что-то стащила. Движение было таким легким и незаметным, словно Адель проделывала такое не в первый раз.

— Нас арестуют!.. И посадят в тюрьму!

В последнем я была не уверена, да и в первом тоже. Никто к нам не бросался. В магазине было много людей, в особенности девочек в школьной форме с рюкзаками или сумками наперевес, так что сложно было уловить движения каждой. Да и продавцов было всего двое. Одна стояла у кассы, а вторая пыталась угодить одной из покупательниц. Никто не смотрел на нас.

— Ксюш, успокойся. Никто нас никуда не посадит.

Я не успокоилась, но остановила свои попытки заставить Адель вспомнить что такое совесть. Мы еще минут пять ходили от одного стенда к другому. Адель выбрала себе несколько резинок для волос, расплатилась и мы покинули магазин.

— Больше такой не делай, ладно? — сказала я, все еще пребывая не в лучшем расположении духа. — По крайней мере при мне.

— Ладно, — согласилась Адель. — Вот, держи.

Она протянула мне половинку сердечка с буквой «F».

— Спасибо, — буркнула я, разглядывая подвеску.

Мы еще немного пошатались по торговому центру. Мои нервишки угомонились. Но паника вновь накатила, когда мы вышли на парковку и Адель протянула мне ключ.

— Куда? — спросила я.

— Домой. Можем сначала к тебе заехать. А потом я сама.

Я тяжко вздохнула. Подрабатывать шофером у Адель за мороженое и краденый кулончик мне не то чтобы нравилось, но я вспомнила свою мысль о практике вождения и покорно села за руль. Да и денег на проезд у меня не было.

К сожалению, за те пару часов, что мы были в торговом центре, машины лишь прибывали. Маленький красный автомобиль Адель выглядел совсем крошечным в сравнении с облепившими его черными годзиллами. Они не буквально облепили ее. Да и я стала нормально, на одно парковочное место. Но почему-то мне начало казаться, что мы зажаты и выехать нормально у меня не получится.

— Можешь, пожалуйста, выйти покараулить, как я буду выезжать, чтобы мы ни в кого не вляпались, — сказала я, после сотой попытки сдвинуться хотя бы на полметра.

Адель уже успела закурить и достать телефон. Даже не глянув на меня, она махнула рукой и сказала, что все окей.

— Ну ты хоть из окна глянь на правую машину… — я стала осторожно нажимать на газ, и мы медленно поехали назад. Одновременно я начала выкручивать руль — Проезжаю?

— Угу, — сказала Адель.

Я смотрела то назад, то на машину по левую руку, поэтому не заметила, что Адель снова не оторвалась от телефона. Целых три секунды все было хорошо, а потом я услышала характерный звук. Наш передний бампер во что-то вляпался, и машина, которая стояла справа противно запищала сигнализацией.

— Черт, черт, черт… — затараторила я, ощутив, как по спине побежал пот.

Едва почувствовав столкновение, я нажала на тормоз. Теперь я поставила машину на ручник и выскочила из нее.

Адель только сейчас заметила, что что-то не так. Она высунулась из окна.

— Что-то случилось?

Я уже успела оббежать машину и теперь смотрела на последствия самого страшного ДТП в моей жизни. Так как оно было единственным, то могло называться и самым страшным.

— ДТП! — заорала я.

Адель состроила скорбную мину и еще больше высунулась из окна.

— Где? — спросила она, посмотрев налево и направо.

— У тебя под носом! — крикнула я, не в силах сдерживать себя из-за паники.

На самом деле ничего особо страшного не произошло. Я врезалась на такой маленькой скорости, что на чужой машине не было и царапинки. Пристально ее разглядывать я не решалась, чтобы того и глядишь не найти повреждений. Да и владелец машины не спешил на зов сигнализации, так что пока что все было не так уж плохо. Зато правая сторона переднего бампера машины Адель была смята. Совсем немного, но все же.

— Ух ты ё-ё-ё… — сказала Адель, увидев причину моего потрясения.

На меня тут же накатил стыд и немного страха.

— Адель! Я… Извини! Извини, пожалуйста! Я оплачу ремонт! Ты только скажи, какая сумма нужна!

В уме я тут же подсчитывала, сколько стипендий мне придется отложить на ремонт. Но Адель сделала свой любимы жест, то есть махнула рукой, и сказала свое любимое слово:

— Фигня! Поехали.

Я не понимала, как она может реагировать так спокойно. Какая-то левая девочка, с которой она и двух суток не общается (то есть я) разбила ей машину, а она ни на капельку не разозлилась.

Но вразумить ее я не пыталась. Я быстро обогнула машину и села за руль. Во мне появился новый страх. Если вдруг владелец машины, в которую я врезалась, успеет прибежать к нам, пока я тут панику развожу, то, глядишь, попросит компенсацию. До конца моей учебы всего три стипендии, а этого вряд ли хватит на покрытие расходов. Так что надо смотаться, пока он не пришел.

Я выехала на удивление быстро и аккуратно и, слегка превышая скорость, понеслась по трехполосной дороге.

— Ну ты и мчишь! — с улыбкой сказала Адель.

Казалось, ей вообще до балды наше мини ДТП. Я ничего не ответила. Вцепилась в руль и старалась смотреть только на дорогу. Когда я затормозила на красном свете, то все же посмотрела на Адель.

— Во сколько обойдется ремонт?

— Да перестань… — сказала Адель.

Она открыла окно до конца и высунулась едва ли не на половину. Я тут же дернула ее за юбку, чтобы она залезла обратно.

— Ты сейчас выпадешь! — сказала я, стартуя, потому что загорелся зеленый.

Адель вернулась в машину.

— М-да, — сказала она. — Ну ты и овца.

Я снова оторвалась от дороги, чтобы посмотреть на Адель, и она увидела, какой раскаивающийся у меня вид. Но она не злилась, а наоборот — улыбалась.

— Сбросишь мне свою карточку, — сказала я. — Я переведу деньги.

— Да забей, Ксюш… Я скажу, что это сделала я, и родители починят. Че париться?

Я покусала губу, а потом сказала:

— Правда?

— Да конечно! Не переживай, ладно?

— Ладно, — кивнула я, душа слезы.

К пятнице я напрочь позабыла о своем обещании. А вспомнила только когда Адель, сверкая всеми гранями изумрудов в своих сережках, подошла ко мне после пар.

Я выходила из корпуса, радуясь, что очередная учебная неделя окончена. И хотя каждый прожитый день приближал меня к сдаче диплома, я все же была рада, что конец учебы так близок.