Арго удовлетворенно кивнул.

– Тогда жди. Я улажу дела с начальником и вернусь. Никто не станет противостоять воле члена императорской семьи, так что не беспокойся.

Он вышел.

Меня освободили быстро, не сказав ни слова. Арго встретил меня на выходе и предложил пройтись до гостиницы.

– Действовать будем ночью, – сообщил он.

Остаток дня я провел, нежась в горячей ванне и наслаждаясь местной кухней. А ночью, когда круглая, как блин, луна озаряла город серебряным светом, мы вышли на улицу и отправились в сторону раскопок. Руины слабо возвышались над землей. Вся территория была окружена имперскими воинами, но Арго договорился с одним из них, и мы беспрепятственно прошли.

– Почему сейчас? – спрашивал я.

– Потому что это надо делать ночью в полнолуние, – сухо ответил он.

Мы поплутали между камней и останков стен, пока Арго не указал на люк в полу. Мы открыли деревянные щиты и осторожно, на ощупь, двинулись вниз по весьма крутой лестнице. Где-то вдалеке горел свет, передвигаться становилось все легче и легче, но я все-таки задел ладонью об острый выступ и порезался. Да и воздух вдруг показался мне тяжелым, словно препятствующим нам.

Мы спустились в небольшую галерею, освещенную факелами.

– Это подземные комнаты главного святилища драконьего культа, – пояснил Арго.

Мы миновали несколько таких же галерей, прошли казавшиеся бесконечными мрачные коридоры, прежде чем достигли колонного зала. Света здесь было больше всего, и пахло чем-то сладким. Благовония, решил я. Посредине зала находился тот самый каменный пьедестал с изображением цветка. По высоте он доходил до пояса, в диаметре составлял пару локтей. Обыкновенная глыба неровной цилиндрической формы с высеченным рисунком. Безусловно, творение рук человеческих.

Арго прошел мимо пьедестала и снял с плеча сумку. Он облачился в гиматий с вышитым изображением шести драконов и достал увесистую книгу.

– Это еще откуда? – удивился я.

– Делай, как я скажу. Это цена твоей свободы, – строго проговорил он.

– Ладно, – согласился я. В ту минуту все происходящее показалось мне чем-то несуразным.

Затем он извлек из сумки кожаную флягу с водой и несколько мешочков. Все это вместе с книгой положил на каменный столик у стены.

– Слушай внимательно, Ланс, – сказал Арго торжественно, словно только что принял сан жреца. – Я буду читать текст из книги, а ты будешь по моему знаку поочередно брать мешочки и высыпать их содержимое в центр цветка. Это нужно делать аккуратно и быстро, понял?

Я кивнул.

– Сначала через то отверстие в потолке, – он указал пальцем наверх, – должен пролиться свет луны. Как только он заполнит весь пьедестал, ты наберешь в грудь воздуха и как следует подуешь. Затем выльешь на цветок воду из фляги, потом вот из этого мешочка насыплешь землю. Далее лепестки розы и, наконец, мышиные хвостики.

– А почему не лягушки? – не удержался я. Но Арго пропустил шутку мимо ушей и продолжил:

– Мы пробудим силу всех шести драконов. Лепестки каменного цветка должны раскалиться. А затем… Впрочем, я вижу, луна уже близко, пора начинать.

Он поправил гиматий и принялся сосредоточенно листать книгу до нужной страницы. Я подошел к пьедесталу и посмотрел наверх. Край луны уже виднелся. Я глубоко вдохнул, чтобы справиться с вдруг охватившим волнением. Подумаешь, какой-то ритуал. Да ничего из этого не выйдет, я уверен!

Мне показалось, что ожидание длилось бесконечно, я чувствовал дрожь в коленях и здорово нервничал, но вдруг лунного света стало так много, что он касался каждого лепестка каменного цветка. Я подал знак Арго, тот принялся читать на непонятном языке.

Как он и обещал, один из лепестков раскалился, словно был не прожилкой в камне, а чем-то металлическим. Я постарался взять себя в руки и, набрав полную грудь воздуха, дунул на пьедестал. Накалился еще один лепесток. Потом я вылил воду и последовательно высыпал сначала землю, потом лепестки роз и, наконец, жутко вонявшие мышиные хвосты.

Цветок на пьедестале стал огненно-красным. Я повернулся к Арго.

– Просунь руку в самый центр лилии, – сказал он. – И достань то, что там лежит.

– Это безумие, – возразил я.

– Делай! – прикрикнул он.

Я поднес руку к центру цветка и с удивлением обнаружил, что камень больше не был камнем. Мои глаза обманывали меня. Я осторожно опустил пальцы в неизвестную субстанцию.

– Смелее же! – поторопил Арго. Я вдохнул и сунул руку по самый локоть.

Тут произошло нечто странное. Меня затрясло. Казалось, что-то как будто проникло в меня. Я почувствовал резкую боль чуть выше пупка, и ноги мои подкосились.

– Достань то, что там лежит, Ланс, – кричал Арго, – или, клянусь, я тебя убью!

Я заставил себя подняться и сунул руку еще глубже. Мои пальцы нащупали что-то продолговатое и гладкое. Я крепко сжал в ладони неизвестный предмет и резко выдернул руку. Нечто как будто вышло из меня. Боль прекратилась.

Я разжал пальцы. На ладони лежал кусок золота, по форме похожий на бутон лилии. Кровь от пореза испачкала его в нескольких местах. Я осторожно вытер его о край рубахи, надеясь, что Арго не заметил, и повернулся к нему.

– Что это? – спросил я.

– Ключ, – он подбежал ко мне и выхватил золотой бутон. – Ты молодчина, Ланс! Ты свободен.

– Эй, погоди. Я чуть жизни не лишился из-за куска золота! Не хочешь объяснить?

– Нет, – он нагло посмотрел на меня. – Ты только что добыл ключ к источнику душ. Большего знать не нужно.

– И что ты собираешься с ним делать? – я скрестил на груди руки, давая понять, что никуда не уйду.

– Не зли меня, глупый эльф, и не забывай, с кем разговариваешь, – недобро проговорил он.

– Ладно, – я отступил. – Но мы еще встретимся.

– Непременно, – Арго улыбнулся. – И в следующий раз, Ланс, ты будешь стоять передо мной на коленях, как перед императором.

– Да лучше я в огне сгорю! – усмехнулся я, направляясь к выходу. – И кстати, – я обернулся. – Мое имя не Ланс.

– Да, оно тебе не идет. Слишком человеческое. Или собачье. Как тебе больше нравится?

Не ответив, я стал подниматься наверх. Меня удивляло, как мы вместе провели столько дней в пути, а теперь я его люто ненавидел. Как это случилось? За что? Почему? Я не мог понять, но в глубине души по-своему был рад этим чувствам. Если он станет императором, значит, я стану тем, кто повергнет его ради моего народа. И Тиары…

Мне захотелось выбраться из города как можно скорее. Я вернулся в гостиницу, кое-как побросал вещи в мешок, сказал хозяину, что расплатится мой спутник, и еще до рассвета был в пути в Хаарглейд. Я не знал тогда, где Рован и что сказать Прису, но мне хотелось убраться от этого места как можно дальше. После ритуала у меня возникло странное чувство внутренней пустоты, как будто я лишился чего-то очень дорогого. Но я старался убедить себя, что все дело в необычности обряда, диковинном пьедестале и мерзком Арго, возомнившем о себе неизвестно что.

Я прибыл в Хаарглейд даже быстрее, чем рассчитывал. На въезде в город меня остановил патруль. Я протянул стражнику письмо, данное матерью Приса в качестве пропуска, он долго изучал его, а потом с гордостью сообщил, что автор письма лично просила не пускать меня в город. Вот так Прис был избавлен от пагубной привычки всюду таскать меня с собой.

Я посмотрел на высоченные городские стены и понял, что настало время возвращаться назад. Обучение действительно дало мне многое. Я знал столько всего, о чем другие эльфы и не подозревали. Теперь я верил, что уже не мальчишка, что смогу помочь им. Если, конечно, они согласятся пойти за мной.

Я развернул коня и, ни разу не оглянувшись, помчался во весь опор на северо-восток, туда, где моя матушка подарила мне жизнь, где я встретил прекрасную Тиару и узнал, что самый великий человек моей жизни – гнусный предатель. Об одном только я жалел. Что не смог нормально попрощаться с Присом. Он был единственным в жизни другом, а я даже не сказал, что буду по нему скучать. Я гнал лошадь все быстрее и быстрее, надеясь, что когда-нибудь встречусь с ним вновь. А между тем внутри было гулко, как в пустом бочонке, и сколько я ни старался, подавить это чувство не мог.