– Судьба не всегда чертит прямые линии, – проговорил Оракул. – Но у нас есть выбор: отправить ее в Аргон к ордену как есть, просто в обмен на Варга, или все же выполнить свою часть и подготовить. Если Эриал предстоит запечатать Огненную лилию, ей понадобятся силы и умение ими управлять. Магистр тут не помощник.

– Да, но вы забываете, – возразил Отрий, – что клеймо – это еще и предохранитель. Неизвестно, как на самом деле девушка распорядится силой. Я согласен с Кириллом, нет оснований считать, что она воин. А в остальном я бы предпочел не рисковать.

– Однако тут есть и еще одна опасность, – заговорил волшебник. – Даже не умея пользоваться магией, сама по себе Эриал может служить источником. Представьте, что будет, окажись она в руках заклинателей или чернокнижников.

– Интересно, почему ее оставили в живых, – хмыкнул Отрий.

– Я еще думаю, – продолжал Кирилл, – что знаки по всей Лансии могут быть связаны с попытками Тиары пробудить силу девушки. Уж больно близко по времени они проявились.

– Слишком притянуто, – возразил Оракул.

– Но если я прав, Эриал может оказаться не воином, а самой его противоположностью, – добавил волшебник. – С нее может начаться Великий передел.

Владыка Рованы отложил вилку и сцепил пальцы в замок.

– Хорошо. Что вы предлагаете? Убить? Заточить в башню? Основываясь на теориях и предположениях? – он с укоризной посмотрел сначала на волшебника, затем на колдуна. – Сегодня мы ничего не смогли сделать, но есть еще завтра и послезавтра. Когда я прикоснулся к Эриал, то увидел, что она не просто так оказалась в Роване. Больше десятка нитей судьбы переплелись, чтобы это случилось. А значит, мы не имеем права оставаться слепыми и глухими и действовать из страха. Мы пока ее не знаем. И как нет оснований считать Эриал воином, так нет оснований и думать, что она использует силу во зло.

– Она сирота, – осторожно возразил Отрий. – Всю жизнь в пути, ее отовсюду гнали, чуть не казнили. Думаете, у нее есть повод любить этот мир?

– Почему бы не спросить ее саму? – предложил Оракул.

Колдун и волшебник переглянулись.

– Вам виднее, владыка, – первым уступил Кирилл.

– У меня ничего не получается! – обреченно воскликнула Эри и, забравшись на кровать, принялась стаскивать ботинки.

Тираэль расстилал на полу одеяло.

– Что не получается? – не понял он.

– Магия. Я не создана для нее.

– А я думал, ты что-то вроде прирожденной колдуньи.

– Ага. Ведьмы, – Эри швырнула ботинок в угол.

Тираэль опустился на табуретку.

– Дело не только в этом, верно? Ясно же, что за один день ничего бы не решилось.

Эри глянула на него с сомнением.

– Да, – после паузы произнесла она. – Не знаю, стоит ли говорить… – она замолчала, подбирая слова. Полуэльф терпеливо дождался, пока она продолжит. – В общем, есть один парень – Рикки Хартон, он же Горностай. Мы вместе выросли в Шадер. Там меня не очень любили, обзывали ведьмой и демоном, издевались. Но Рикки отнесся по-другому, и мы не сразу, но подружились. У него была неродная сестра – Диана, с которой мы искренне ненавидели друг друга с тех пор, как она толкнула меня в грязь, а я дала ей по морде. Конечно, Диана и распускала все эти сплетни, стараясь сделать мою жизнь невыносимой. Поначалу Рикки даже защищал меня, но однажды он вдруг встал на ее сторону, и все закончилось. Я тяжело переживала его предательство, но с тех пор на меня обрушились напасти посерьезнее. Пока была Анжела, я еще как-то уживалась с шадерцами, но после похорон собрала вещи и ушла, а дальше про Охотников ты знаешь.

Полтора года спустя мы столкнулись с Рикки в Толлгарде. Он стал Рыцарем Служения, а меня как раз разыскивали за убийство короля Хинта, но почему-то в этот раз он решил мне помочь. И когда по приказу Лидера меня повезли в Ровану, он тоже сопровождал. У нас была… Не знаю, поймешь ли ты, – Эри смущенно улыбнулась, потупив глаза. – У нас была ночь. Мы купались. Но ничего такого. Просто были рядом, разговаривали, смотрели на звезды. А потом… Потом он решился и предложил убежать вместе. Вот так все бросить, отказаться от службы. Очень непростое решение. И я согласилась, но один из Рыцарей предал нас и сдал эльфам Эрвина, откуда меня уже забрала Тиара. Все это время я считала, что Рикки погиб, оплакивала его, даже не хотела жить дальше, зная, что его больше нет на свете. Но потом… Потом я все же проснулась, и все пошло своим чередом. Я снова встретила Тирка. И хоть и не забыла Рикки, не думала, что совершаю что-то дурное. До сегодняшнего дня.

– Значит, этот Горностай жив? – уточнил Тираэль.

– Оракул показал мне магический пьедестал – зеркало мира. Через него я увидела Рикки и Диану. Он живет с ней и, похоже, даже не думал меня искать. Как будто ничего между нами и не было, – Эри опустила голову, пряча глаза.

– Обида сильнее радости? – усмехнулся полуэльф.

– Знаю, и мне противно от самой себя, – Эри дернула плечами. – Я ужасный человек. У самой есть Тирк, а все равно злюсь на Рикки, словно он мне что-то должен.

В комнате повисла пауза. Тираэль наклонился вперед и проникновенно сказал:

– Во-первых, он тоже мог решить, что тебя убили. А даже если и нет, то как бы он один искал тебя по вражеским лесам в самый разгар войны? А во-вторых, вы, может, никогда больше не увидитесь. Отпусти его. Любишь своего Охотника – люби. Нет в этом преступления. Глупость есть, но преступления нет. И если твой Горностай тебе хоть сколько-нибудь дорог, порадуйся за него и отпусти.

Эри беспомощно улыбнулась.

– Похоже, выбора все равно нет… Ладно, пора ложиться, – поднявшись, она направилась в ванную, но, обернувшись, окликнула:

– Тираэль?

– Что?

– Спасибо.

Неспокойная зима осталась позади, и вместе с весной Толлгард готовился встретить перемены. После казни королевы и бегства дворян в городе расцвел новый мир. Воровские кланы вышли из тени и, раздавив остатки подполья, поделили территорию и установили свои порядки. Беглым крестьянам и дезертирам разрешили возделывать землю вокруг столицы, ремесленникам и лавочникам – открывать магазины. Но каждый, даже самый маленький ларек находился под присмотром одного из кланов. За защиту полагалось платить, и отказ приравнивался к самоубийству. Кровь на мостовых Толлгарда уже никто не смывал, подворотни пропитались запахом смерти. Но жизнь продолжалась.

На башнях у главных ворот дежурили наблюдатели. Заметив приближение армии издалека, они поспешили подать условный сигнал. Массивные створки закрылись, отрезав всех, кто не успел вернуться в город. Оружия и сил для обороны у бандитов было мало, успеху не способствовала и раздробленность кланов, но могучие стены Толлгарда считались неприступными. Тем более у нападавших не было осадных орудий.

Армия расположилась полукругом, зажглись мириады костров. И уже в первый вечер по округе разнесся запах жаркого. Самой верной стратегией было взять город измором. Толлгардцы были напуганы, но не хранили верности бандитам. Когда запасы пищи подойдут к концу, неизбежно начнется восстание. Вопрос был в том, как долго пришлось бы ждать, продержалась бы сама армия столько времени.

Чтобы выработать план, генералы, Рыцари Служения и несколько лордов собрались в главном шатре.

– Надо попробовать переговоры, – предложил бывший советник по торговле.

– Не уверен, что кто-то согласится сунуть голову в петлю, – возразил лорд Вернон.

Разгорелся спор, стороны не могли прийти к единому мнению, пока в шатре не появилась женщина, пленная разбойница Ульрика Рид.

– Она просилась к вам, – как бы извиняясь, сказал стражник.

– Пусть входит, – ответил стоявший ближе других Арок Ворон.

Ульрика вышла в центр и без тени смущения рассказала, что некогда хорошо знала воровской мир и их особый язык. Из нее вышел бы идеальный посол. И если ее убьют, никто здесь сожалеть не будет, а если нет, то она постарается сделать все, чтобы обошлось без кровопролития.