Тем временем его руки приспустили резинку ее трусиков, так что те обнажили потаенное местечко, и оказались в районе коленей. Николай мог бы часами ублажать Снежану, доводя до пика удовольствия, но сейчас время играло ему не на пользу. Он хотел получить доступную Снежану прямо сейчас, пока она готова всецело ему отдаться.

А ее жадная реакция ему безумно нравилась. Лаская девушку рукой в районе клитора, и то и дело сжимая твердеющий бугорок плоти, он наслаждался сладкими стонами и ее искаженным сладострастием лицом. Несколько уверенных движений ловкими пальцами, и девушка забилась под ним, точно потерявшая воздух рыба подо льдом. А затем замерла, чувствуя бешеную пульсацию, там, где хозяйничали чужие руки, и неловкость от того, что ее тело не сдержало внутри закономерную влагу, в ответ на эти действия.

— Ты такая влажная там, Снежка. Мы можем теперь зайти чуть дальше? — усмехнулся Николай ей на ухо и приник губами с поцелуем. Вместо ответа она цапнула его зубами, злая от своей временной слабости, как попавшая в охотничий капкан лиса. Николай слизнул собственную кровь с губ и решил больше не практиковать сегодня поцелуи. Сейчас его интересовало кое-что другое, более веселое, то, что его тело предвкушало чуть ли не самого начала их знакомства…

— Хочу погрузиться в тебя, почувствовать изнутри твои нежные складочки, — шептал он, наматывая на палец беззащитные светлые локоны и с силой натягивая их, вызывая новую волну чувственности, которая уничтожала сопротивление жертвы. Другая его рука хозяйничала между девичьих ног. Сразу два пальца пробирались в тесноту женского тела, раздвигая и отвоевывая себе дорогу. Еще не отошедшая от первого сокрушительного оргазма, Снежана содрогалась от новых острых ощущений, чувствуя трепет от властных касаний чужих пальцев изнутри, от их грубых движений внутри нее. Больно не было, возможно, из-за афродизиака, который применил Николай, но, когда его пальцы нажимали на чувствительные стенки, каждый нерв ее тело пожирала сладостная агония. Сейчас Снежана мечтала лишь о том, чтобы эта пытка закончилась. Если секс поможет избавиться от этого ощущения вожделения, то она согласна сделать все побыстрее.

Подавшись упругими бедрами навстречу чужим пальцам, Снежана всхлипнула от ощущения наполненности. Казалось, куда уж лучше. Но тело продолжало сгорать от неясного желания. И Николай это тоже почувствовал:

— Хорошая девочка. Я сделаю тебе приятно, просто лежи смирно, — легким движением он полностью снял с нее трусики и откинул подальше. Затем расстегнул свои брюки, приспустил их вместе с тканью боксеров, оказавшихся под ними, и вытащил свой мужской инструмент.

Снежана впервые видела вживую мужской половой орган и почувствовала сковавший тело приступ страха. Ей вдруг захотелось сбежать и не участвовать в дальнейшем процессе. Но Николай, словно считав это желание, лишь снова усмехнулся и сдавил ладонями шарики ее грудей, заставляя мучительно вожделеть продолжение процесса.

Девушка вскрикнула, когда мужчина резко вошел в нее, решив больше не растягивать дальнейший процесс. Несмотря на афродизиак, боль от первого проникновения казалась слишком острой. Снежана пыталась сжать колени, оттолкнуть от себя Николая, но он был отвесной скалой, которую невозможно сдвинуть.

— Ты ведь хочешь этого, я просто удовлетворяю твое желание, милая, — Николай погладил ладонью ее пах, и снова взял в плен нежный лепесток ее плоти, отвечающий за наслаждение. Умело выкручивая и чувствительно сдавливая его, он добился того, что девушка ослабла в его руках. Слезы экстаза бежали по ее лицу. Она больше не сопротивлялась, и он ускорил движения внутри нее.

Никогда прежде он не испытывал подобного наслаждения с другой женщиной. Завоевывая это тонкое тело, Николай познал истинное блаженство. И оно распространялось не только на возбужденную плоть, наслаждающуюся теснотой и влагой Снежаны, но и на опьяняюще-сладкие точно хмельное вино, созданное самим богом Дионисом, мысли, что он теперь навсегда получит эту гордую женщину в свое единоличное пользование. И никогда-никогда никому не отдаст…

Пика наслаждения они достигли вместе. Снежана оплела его спину ногами, и казалось, отключилась. А ему, несмотря на опустошение семени, все равно хотелось оставаться внутри нее. Желание сердца трансформировалось в новый зов плоти. И уже не глядя, на сокрушенную вереницей оргазмов жертву, Николай перевернул бесчувственную девушку на живот и снова вошел в нее. Он брал ее со спины в быстром темпе, надеясь, что она этого не заметит. Ему снова вспомнились ее постоянные отказы в близости, и это был способ ее наказать…

Снежана

Следующие пару дней Снежана не вылезала из кровати. Притворялась нездоровой, старалась лишний раз не разговаривать даже с Мариной, приносившей в комнату еду и ежедневно менявшую белье. Под одеялом оказалось очень комфортно прятаться от остального мира, от Николая, и, главное, от самой себя. После любовных утех тело мучила слабость и легкая ноющая боль в области ниже талии.

Проснувшись на следующее утро после бурно проведенного вечера, девушке от стыда хотелось провалиться под землю. Николая рядом не было, и она этому даже обрадовалась. Не должен он, в самом деле, нести своей неопытной любовнице кофе в постель?

И, главное, можно ли винить его в произошедшем, если на самом деле мысль о близости с ним давно закралась в ее голову, заманивая, привлекая? Ведь насилия не было, ей и правда было очень хорошо в этот первый раз. Хотя, конечно, использование возбуждающего препарата могло и навредить ей…

Но, тем не менее, Снежана не планировала лить слезы, что распрощалась с невинностью. Более того, при мыслях о Николае грудь тяжелела, внутри живота плясали озорные бабочки и чувствовалось сладкое томление между ног, словно ее тело млело при воспоминаниях о чувственных ласках и хотело немедленного их возобновления. Снежана не собиралась сдаваться на милость победителя. Поэтому почти не вылезала из кровати.

Николай не приходил. Зато прислал ей три алые розы в красивой вазе с коротенькой запиской: «Самой желанной».

Стоило ли ждать, что он будет извиняться за свое поведение? Разумеется, нет.

На третьи сутки, решив вытащить девушку из глубин депрессии, Николай явился лично. Бросив на кровать, на которой она отдыхала, какие-то легкие предметы, он провозгласил:

— Ну, все, ты достаточно жалела себя. Вставай, сегодня я свожу тебя в место, которое тебе непременно понравится.

— Ненавижу тебя! Никогда не прощу! — буркнула Снежана, накрывшись одеялом. — Ты… ты…использовал меня, как девочку по вызову!

— Да ладно тебе, подумаешь, немного поиграли. Для взрослых это нормально. Ты подарила мне свой первый раз, и признаюсь, я впервые делал это с невинной девушкой. Неужели даже с возбуждающими каплями все было так плохо?

— Ужасно! — прошипела Снежана, не желая выдавать засранцу ни капли правды.

Николай вздохнул:

— Обещаю, что больше никогда не буду использовать возбудители. С этого дня я хочу стать для тебя идеальным любовником, тем, кого ты захочешь даже в ночных грезах. А сейчас… Неужели даже не хочешь даже поплавать в море? Думал, что тебе понравится эта идея!

— Ты отвезешь меня к морю? — удивилась девушка, забывая привычно огрызнуться.

— На самом деле море совсем близко. С другой стороны коттеджа.

— Его нельзя увидеть из окна? Я думала, вокруг только сад и лес…

— Нет. Я купил этот дом отчасти из-за того, что он находится в дачной полосе рядом с городом и, одновременно, на берегу моря. Так что предлагаю тебе не томиться в четырех стенах, а поплавать и позагорать.

— У меня нет купальника, — мрачно ответила девушка, на что Николай махнул рукой на принесенные вещи:

— Я принес купальник твоего размера, закрытый, чтобы тебя не смущать… А еще крем для ровного загара и от ожогов. Помочь тебе его нанести?

— Просто выйди за дверь и жди, пока я оденусь! — распорядилась Снежана, упрямо не желая, чтобы он прикасался к ее, теперь такому слабому к зову плоти телу.