— Донован, Андреа. То есть… Можете звать меня Энди. Энди Донован.

— Всего доброго, мисс Донован. — С этими словами он опустил свою руку, разрывая рукопожатие и вернулся к кафедре.

Андреа, вся пунцовая, пулей вылетела из аудитории и побежала в сторону общежития, думая о том, что ей пришлось пережить за этот день.

***

Вернувшись к себе, Энди застала Мэй на своей кровати. Вид девушки говорил о том, что она, точно так же, как и Андреа, страдает от вчерашней попойки: та лежала на спине согнув ноги в коленях, на лбу лежало влажное полотенце. Увидя, что кто-то вошел, девушка приподняла голову и слабо улыбнулась подруге, а затем плюхнулась обратно в исходное положение, слабо застонав и мученически прикрыв веки. Энди бросила сумку в угол и присела возле девушки.

— Ты как? — Спросила она, положив ей руку на плечо.

— Плохо, — прохныкала та.

— Как я тебя понимаю, — грустно начала Энди, — меня сегодня вообще вырвало в коридоре при всех. Какой стыд. — Она зажмурилась, прогоняя воспоминание.

— Что?! — Воскликнула Мэй, девушка вытаращила на нее глаза, потом опять страдальчески закрыла их, морщась.

— Где это случилось? — Прошептала она. — Ты в порядке?

— Ну, как сказать, — Энди замялась, она не знала стоило ли рассказывать, что её вырвало перед самым горячим мужчиной, которого она встречала в своей жизни, который к тому же является её преподавателем курса «Деловой этики» и по совместительству новым главой кафедры Гуманитарных Наук.

— Сейчас мне лучше, но мне ужасно стыдно, хорошо что мой позор никто не успел заснять на телефон, я бы этого не пережила, — от этой мысли Энди поёжилась.

— Я бы им всем их телефоны в задницы бы засунула, — прорычала подруга, — Я никому тебя в обиду не дам.

Андреа искренне рассмеялась. Тревоги и ужасы сегодняшнего дня потихоньку уходили на задний план, ведь этот день подходил к концу.

— Кстати, ты знаешь, что Арт Гордон ушел с кафедры? Вместо него теперь новый профессор, он сейчас вел у меня последнюю пару.

— Да ну? — Мэй аж подскочила на месте. — Что-то случилось? Когда он ушел? Вот черт, я записалась к нему на курс дополнительной дисциплины в следующем семестре.

— Профессор сказал, что всего пару дней назад, — начала Энди, — он сказал, что Арт просто уволился, с ним ничего не случилось. Наверное, по личным причинам.

— А какой он этот профессор, он строгий? Молодой, старый?

— Молодой.

— Красавчик? — В глазах девушки блеснул лукавый огонек.

— Не то слово, — против воли вырвалось у Энди, она прикусила губу.

— Ух ты, должно быть он действительно красив, раз ты это говоришь. Мне уже не терпится увидеть этого профессора, который сразил тебя.

Все суждения Мэй о красоте того или иного парня разбивались о скептицизм подруги. Конечно, Андреа иногда ходила на свидания, в основном её знакомила Мэй, уверяя, что ей надо развеяться и отвлечься от повседневности, ведь она желала своей подруге лишь добра.

Энди шутливо называла Мэй «свахой», но все равно иногда ходила на свидания, чтобы не обижать подругу. Некоторым она отвечала отказом на второе свидание, некоторые сами пропадали сразу после первого, видя что она не заинтересована.

После случая с опекуном, у неё были проблемы с физическим контактом: она категорически не терпела, когда к ней прикасались парни. Она еще ни разу не была с мужчиной, даже еще не целовала никого.

С началом жизни в MIT многое поменялось: Энди впервые завела себе подругу, с которой могла поделиться сокровенными девичьими тайнами, познакомилась со Стивом и Диего. Девушка надеялась, что возможно когда-нибудь она встретит того, кто действительно подходит ей, кто будет любить ее как человека и уважать как личность, с которым она сможет разделить постель.

— Ничего он не сразил. — попыталась оправдаться Энди, предательский румянец распространился теперь и на уши.

— Просто очень привлекательный и умный мужчина, учился в Стэнфорде… Ну хватит о нем, скажи, тебе нужен сейчас стол на ближайшие два-три часа, я хочу домашку сделать, мне завтра после учебы сразу на заправку ехать до ночи, в субботу я тоже работаю, и в воскресенье.

— Нет, дорогая, я буду здесь. Можешь занимать, я не буду сегодня уже учиться.

— Принести тебе что-нибудь? Аспирин? Мне немного помогло.

— Спасибо, и принеси мне воды.

Энди выполнила просьбу соседки, а после села учиться, обложившись учебниками, чтобы та не могла видеть её лица.

Мысли вновь возвращали ее к профессору: девушка воскрешала в памяти его черты. Как он смотрел на нее в коридоре и в аудитории, пытаясь припомнить, кого же он ей напоминал. Теперь ей придется видеться с ним каждый четверг, интересно, как ей удастся пережить этот семестр, Мэй была права, он действительно зацепил ее.

Андреа открыла один из ящиков стола на котором было написано: «Рей-Рей», и достала оттуда карандаш. Она почти закрыла ящик, как вдруг ее взгляд упал на небольшую черную книжку. Девушка вытащила ее из ящика. Эту книжку ей когда-то отдал Диего, он сказал, что у него уже сотни таких, поэтому ему вовсе не жалко отдать ту кому-то, тем более ей она может пригодиться записывать всякие заметки.

Черный переплет из настоящей кожи, листы приятно пахли типографией. Это был не ежедневник, не было никаких дат, только белая бумага и черная шелковая закладка. Девушка уже знала, как воспользуется этим подарком. Она еще ни разу в жизни не вела личный дневник.

Она сделала первую запись: «Профессор Гейл Фрилинг», мечтательно улыбнувшись.

10 октября, 08:15 p.m, одна из тринадцати библиотек MIT, Кембридж | Тогда

Сидя за широким библиотечным столом, Энди сладко потянулась, подавляя подступающий зевок. В последнее время она была очень уставшей. Еще бы, интенсивная учеба и работа на заправке по выходным и в будние дни по ночам. В прошлом году было примерно также, только подготовительные курсы всегда заканчивались в три часа дня, так что она успевала на дневную смену, давая себе отдых ночью. Теперь же девушка должна была думать, каждый раз посылая боссу дни, когда она может работать помимо выходных. Она чудовищно не высыпалась, это отразилось как на её облике: лицо осунулось, а под глазами залегли темные круги, так и на ее концентрации на парах и при выполнении домашнего задания.

В последние две недели она была вынуждена идти сразу после пар в библиотеку, чтобы делать всю домашнюю работу там. В общежитии же её стол стоял в опасной близости от кровати, и каждый раз та манила девушку в свои объятья. Энди и без того была частым гостем в библиотеке, так как у нее не было личного компьютера.

С домашней работой было покончено, до закрытия библиотеки оставалось сорок пять минут. Девушка решила использовать их с пользой, достав свой личный дневник, с которым не расставалась ни на минуту. Нельзя сказать, что она писала туда каждый день, это был её первый дневник, и она решила не тратить его листы на глупое описание скучного дня или что она съела на обед. Она писала в него только в те дни, когда она встречала профессора Фрилинга в различных местах помимо аудитории, в которой он вел урок по четвергам.

Студенты бессовестно пользовались тем, что он не проверял посещаемость: Энди заметила, что на последующие уроки по этике приходило лишь полкласса, а до конца пары оставалась лишь четверть студентов. Ко второму уроку на первые ряды подсаживались, разряженные в пух и прах, студентки, поближе к профессору, пытаясь обратить на себя его внимание, строя ему глазки и выставляя напоказ свои голые ноги. Но, казалось, Гейл не обращал внимание на этот факт, как и на то, что ко второму уроку аудитория заметно пустела. Энди было неловко от того факта, что студенты пренебрегают его курсом, ведь он действительно был отличным преподавателем и прекрасно знал материал. Мужчина был внимательным ко всем, терпеливо выслушивал точку зрения студентов, парировал своими комментариями, разжигая дискуссию и вовлекая в неё даже молчунов.