И это все на зарплату профессора? Пусть и главы кафедры.

Номер состоял из нескольких комнат. Гостиная была оформлена в том же стиле, что и лобби отеля: стены были обиты деревянными панелями, пол был паркетным и настолько блестящим, что Энди боялась сдвинуться с места. Практически вся мебель, кроме дивана и двух кресел, была из дорогого полированного дерева. Напротив входной двери было панорамное окно с видом на Центральный Парк.

Внимание Энди привлек журнальный столик: на нём стояла, внушительных размеров фарфоровая ваза, в которой стоял огромный букет бордово-красных роз, источающий восхитительный аромат.

Эти цветы мне?

От осознания этого её сердце замерло, она уставилась на букет с широко открытыми глазами и не двигалась с места. Гейл внимательно следил за её реакцией, женщина терпеливо стояла позади них, не говоря ни слова. Андреа робко двинулась к цветам, чтобы рассмотреть их поближе, не замечая довольной улыбки мужчины.

«Какие красивые», — подумала девушка.

Она прикоснулась к лепесткам роз, а затем повернулась к Гейлу, который смотрел прямо на неё и весь светился от гордости.

— Тебе нравится?

— Да — тихо ответила ему девушка, робко улыбаясь, открывая его взору ямочки на щеках.

Женщина, которая до этого момента прикидывалась частью интерьера, подала голос:

— Давайте я покажу вам номер, — с этими словами она прошла в соседние комнаты, уводя пару за собой.

Все в этом номере дышало роскошью, которую она до этого момента видела лишь в фильмах: в спальне стояла огромных размеров кровать, застеленная белым шелковым бельём. Женщина показала Энди гардеробную, которая была размером с их с Мэй комнату. Помимо многочисленных полок в гардеробной было длинное в пол зеркало. Ванная комната была отделана мраморной плиткой серого цвета с огромной душевой кабиной и белоснежной ванной по соседству.

Гейл держался так, будто для него было обычным делом жить в таких номерах: его лицо было откровенно скучающим.

Закончив обход, женщина обратилась к ним обоим:

— Я могу быть вам полезна еще чем-нибудь?

— Да, — произнес тот, — я бы хотел, чтобы вы кого-нибудь сюда прислали, кто бы мог позаботиться о моем костюме. Его надо отгладить, в течение получаса он должен быть готов. Я также хочу, чтобы через полчаса мне вызвали такси, у меня встреча в городе. — Завершил мужчина.

Женщина лишь учтиво произнесла:

— Будет сделано.

Гейл вложил в ее руку купюру и она удалилась, оставляя их одних.

Как только дверь за ней закрылась, мужчина тут же подошел к девушке, заключая ее в объятья. Энди немного расслабилась в его руках.

— Спасибо за цветы, — робко произнесла она, — мне еще никто в жизни не дарил цветов.

— Для тебя, всё что угодно — проговорил мужчина. Он приподнял подбородок девушки и накрыл ее губы своими. Он целовал ее настойчиво, отчего она почувствовала, что ее соски затвердели, а сердце вновь упало куда-то вниз живота.

Мужчина оторвался от ее рта и принялся целовать её лицо приговаривая:

— Надеюсь, я прощен?

— Мммм, — лишь смогла выдавить из себя Энди.

Раздался стук в дверь. Гейл нехотя оторвался от девушки и пошел открывать, стучавшим оказался гостиничный служащий, который пришел за костюмом.

Профессор вытащил из своего чемодана два чехла, в которых, как догадалась Энди были костюмы и передал его служащему.

— Погладьте их оба — приказал.

— Слушаюсь, сэр.

Дверь за ним закрылась. Гейл достал свой бумажник из кармана брюк и протянул ей кредитную карточку — Американ Экспресс.

— Вот, возьми. Ни в чём себя не ограничивай.

Энди смущенно опустила взгляд, она не знала как себя вести в этой ситуации. Все—таки она приехала сюда не для того, чтобы тратить его деньги.

— Гейл, — тихо начала она, — мне не нужны твои деньги.

Она не могла поднять на него глаза. Тем временем тот спокойно подошел и вложил кредитку ей в руку со словами:

— Это не обсуждается.

Мужчина помолчал немного и потом сказал:

— Мне надо в душ, я и так опаздываю, — с этими словами он поцеловал её в лоб и двинулся в ванную комнату.

Она спрятала кредитку к себе в рюкзачок, и пошла разбирать вещи.

Гейлу заняло всего десять минут принять душ, когда он вышел, в дверь постучали, возвращая ему его костюмы. Он удалился с ними в гардеробную, чтобы одеться. Энди оставила его там одного и удалилась в гостиную вся красная от смущения: она догадалась, что под халатом мужчина был абсолютно голым. Она вновь подошла к цветам и понюхала их, пытаясь отвлечь себя от постыдных мыслей.

Еще через десять минут тот вышел к ней, одетым в черный костюм, который был сшит по его фигуре. Несмотря на то, что он совсем недавно был в душе, его волосы были аккуратно уложены.

— Чем займешься пока меня не будет, можно спросить? — спросил мужчина, поправляя запонки.

— Пойду в Центральный парк — ответила ему девушка, и закусила нижнюю губу, оглядывая его с ног до головы восхищенным взглядом.

— Если встретишь там кого—нибудь местного, то обязательно спроси: «Куда зимой деваются все утки?», — насмешливо произнес он.

На немой вопрос Энди он прокомментировал свое высказывание с важным, как ей показалось, видом:

— Сэлинджер. Над пропастью во ржи.

— Извини, я не подкована в литературе, — тихо произнесла Энди. Её уши горели огнем, иногда рядом с ним она чувствовала себя такой невежественной.

Мужчина взял ее руки в свои и заглянул ей в глаза:

— Все в порядке, я вовсе не считаю тебя глупой, — он помолчал, а потом виновато добавил, — я должен идти. У меня тут важная встреча, я предупрежу тебя, когда она закончится и мы пойдем куда-нибудь вместе. Обещай, что не будешь скучать, моя сладкая.

— Обещаю, — улыбнулась Энди.

Он поцеловал ее на прощание, а после вышел из номера.

Энди сидела в уютном ресторанчике напротив Гейла и не могла отвести глаз от причудливого деревца, состоящего из одних огоньков, которое было подвешено над барной стойкой. Кроме них в ресторане была еще компания из шести человек и одна пожилая пара. На миниатюрной сцене играл одинокий саксофонист, его чарующая музыка успокаивала Энди: вечер подходил к концу, и она одновременно боялась и ждала того момента, когда они вернуться в отель. Больше, конечно, боялась.

С того момента, как профессор покинул номер, Энди, прежде чем отправиться в Центральный парк, справилась у менеджера Альберта, где она поблизости может найти дешевый книжный магазин, и отправилась туда за Сэлинджером.

Она видела Нью-Йорк при посадке и Центральный парк выделялся на нём огромным зеленым пятном. Туда она и решила отправиться в первую очередь и каким приятным совпадением оказался тот факт, что их гостиница оказалась поблизости.

Андреа всегда любила природу и живые растения: до того как она переехала в Бостон у неё не было возможности наслаждаться чем-то подобным. Всю юность она провела в мастерской опекуна и видела лишь одни железяки, а потом она вдоволь насмотрелась на пустыню в Неваде. Казалось, она могла часами гулять по всяким паркам и аллеям и вдыхать свежий воздух.

Пока она бродила по парку, она думала о профессоре Фрилинге. Он не переставал её удивлять и чем больше она с ним виделась, тем загадочнее тот становился.

Надо было быть идиоткой, чтобы не понять, что Гейл был при деньгах и сегодня она убедилась, что при больших. Но откуда они у него были? Да, конечно, профессора в университетах зарабатывали неплохо, учитывая, что он был еще независимым консультантом по профессиональной этике и мог получать хорошие деньги от фирм. Но что-то подсказывало ей, что он был из богатой семьи, плюс он упоминал сегодня в самолете что-то о семейном деле.

Но если у его семьи есть какой-то бизнес, то зачем он пошел в преподаватели?

Мужчина удовлетворил её любопытство за ужином:

— Моей семье принадлежит инвестиционная фирма, которую основал мой дедушка. Я являюсь одним из контролирующих акционеров, а моя мать заседает во главе совета директоров. Сегодня было как раз одно из таких заседаний, но моя мать не смогла приехать. Она знала, что я буду в Нью-Йорке, тут у нас один из главных офисов, и попросила меня прийти вместо неё, хотя все это время была с нами на связи по телефону. — Последнюю фразу мужчина проговорил с усмешкой.