— Как скажете, сэр. Спокойной ночи вам и мистеру Корбетту. — Клегг щелкнул поводьями и издал знакомый лошадям свист. Карета покатилась по подъездной дорожке и вскоре скрылась из виду.

— Вечерняя трапеза подошла к концу, — сказал Уикс, поднимаясь по ступенькам. — Но миссис Бейнс оставила на кухне горшок с куриным супом и кукурузной похлебкой к вашему возвращению.

— Очень любезно с ее стороны. Я, например, умираю с голоду.

Мэтью тоже проголодался, однако сейчас его куда больше занимало поместье, чем пустота в желудке. Должно быть, это колоссальная работа — построить такое огромное поместье на вершине скалистого утеса, да еще и так далеко от Бостона. Размеры этого дома поражали воображение. Он был в два, а то и в три раза крупнее самого большого особняка на вершине Голден-Хилл в Нью-Йорке. Расходы на строительство должны были быть просто чудовищными. А возводить этот дом должны были… сколько? Два года? Конечно, если есть деньги, можно построить что угодно. Но Мэтью был уверен, что за время строительства этого чудовища расходы выросли в три, а то и в четыре раза в сравнении с первоначальными подсчетами.

Балконы наблюдали за Мэтью множеством невидимых глаз, навевая на него чувство неведомой угрозы. Будто кто-то и впрямь наблюдал за ним оттуда. Кто-то невидимый. Кто-то призрачный.

Дверь открылась. Уикс стоял внутри дома, поднимая фонарь. Свет выхватил из темноты его морщинистое лицо.

— После вас, — пригласил Харрис Мэтью, и специалист по решению проблем из Нью-Йорка переступил порог неизведанной территории.

В прихожей Мэтью впечатлился даже не внушительными размерами помещения, а его пустотой. Прямо за дверью, которую только что закрыл Уикс, стоял небольшой круглый столик, который был вполне уместен в молочном домике Григсби. На нем стоял трехконусный канделябр, распространявший вокруг себя скудный свет. Как ни странно, рядом со столиком притаилась небольшая койка. Другая мебель здесь отсутствовала, а стены были голыми и будто заброшенными.

— Должен вам сказать, — нарушил тишину Харрис, и его голос эхом отскочил от сиротливых стен, — что отец построил особняк, но не счел необходимым как следует обставить его, за исключением той комнаты, которую он назвал своей. Наверху в холле есть балкон.

Мэтью посмотрел в направлении, куда указывал Харрис. Он едва смог разглядеть в нависающей темноте балкон с коваными железными перилами примерно в двадцати футах над головой.

— Именно там отец закрепил веревку и повесился, — продолжил Харрис. — Он сделал все тихо. Вероятно, вышел после полуночи. Уикс обнаружил тело утром. Наверное, это было для тебя шоком? — последнюю реплику он адресовал слуге.

— Да, сэр, это было настоящим шоком.

— За мной тут же отправили Клегга, — кивнул Харрис. — В силу своего почтенного возраста Уикс не мог поднять тело самостоятельно. Он позвал садовника Бейнса, который решил, что лучшим решением будет использовать пилу. Когда веревку перепилили, тело упало примерно туда, где вы сейчас стоите. Возможно, если вы присмотритесь, вы увидите немного крови между камнями, хотя миссис Уикс усердно убирала весь этот… гм… беспорядок. — Он качнул головой, словно стряхивая с себя воспоминания. — Как насчет отведать немного замечательной похлебки миссис Бейнс? После я покажу вам вашу комнату, и вы сможете познакомиться с остальными, если они еще не кутаются в свои одеяла. Здесь есть камины, но, знаете, в поместье всегда прохладно.

— Я полагаю, в комнатах есть хотя бы кровати? — спросил Мэтью, памятуя о том, что хозяин поместья не сильно озаботился мебелью.

— Койки с соломенными матрасами. Я приобрел их на торговом судне, которое возвращалось из Бостона, — ответил Харрис.

— На торговом судне?

— Да, на небольшом. Такие используют рыбаки, чтобы привозить свой улов на торговый пост. После того, как рыбу засолят, разумеется. Основной улов: скумбрия и тунец. — Тракстон улыбнулся. — Проходите сюда. Можете оставить свои вещи у подножия главной лестницы.

Мэтью последовал за Тракстоном и Уиксом по туннелю, который служил одним из коридоров поместья. Они подошли к широкой лестнице, у которой не было перил. У самого подножия Мэтью заметил еще один столик с канделябром, который Тракстон взял в руки после того, как отставил в сторону свои сумки. Мэтью последовал его примеру и направился вслед за своим клиентом в глубину дома.

Кухня, казалось, находилась в самом дальнем конце этой чудовищной пещеры, построенной человеком. Там расположился большой каменный очаг, на котором красовался горшок, установленный на решетке над тлеющими каменными углями. Здесь же обнаружился набор сковородок и кастрюль, подвешенных на настенных крюках вместе с другой кухонной утварью. Также Мэтью разглядел полки со стеклянной посудой, керамическими блюдами, мисками и столовым серебром. В буфете стояло несколько жестяных и медных бутылок, а по центру комнаты расположился стол с приставленными к нему стульями. Харрис поставил канделябр на столешницу, а Уикс принялся раскладывать столовое серебро, пока хозяин и его гость занимали свои места для ужина.

— Итак, — сказал Харрис, пока Уикс половником разливал похлебку из разогретого горшка по двум мискам, — Блуждающая Мэри появлялась, пока меня не было?

Уикс не отвечал, пока не закончил с мисками и не поставил их перед двумя джентльменами.

— Господин Харрис, — осторожно заговорил слуга, с трудом сохраняя бесстрастное лицо, — я понимаю, что нас с миссис Уикс скоро уволят, однако я позволю себе выразить свое мнение, даже если мне придется паковать вещи уже завтра. Вам не стоит так легкомысленно относиться к этой трагической ситуации. Ваш брат по-прежнему страдает. И вы знаете, как все относились к покойной госпоже Мэри. Она была доброй, замечательной женщиной! Ее память не должна быть запятнана подобным… прозвищем.

Харрис ответил кривой усмешкой.

— Я стерплю это напутствие, — сказал он. — Только послушайте, Мэтью! Мы не должны легкомысленно относиться к призраку, бродящему по залам Тракстон-Мэнора, потому что это дух доброй и замечательной леди! Знаете ли, я просто называю ее так, как ее кличут в деревне. Спасибо Найвену за эти слухи.

— В каком смысле? — спросил Мэтью, занеся ложку над аппетитной и вкусной похлебкой.

— О, как-то раз он зашел выпить в «Красную Клешню». Принял на душу пару кружек и начал болтать о том, что происходит в особняке. Он говорит, что, вроде бы, называл ее «блуждающим духом». Можете себе представить, что эти деревенщины теперь о нас думают? Как будто недостаточно того, что наш отец свел счеты с жизнью! В общем, в течение нескольких недель после этого деревенские жители сообщали, что видели «светящуюся фигуру с веревкой на шее», шатающуюся по деревне после полуночи. Не так ли, Уикс?

— Воображение не знает границ, сэр, — смиренно ответил слуга. — Кроме того, помните, что в «Красной Клешне» необычайно крепкий эль.

— «Красная Клешня», — задумчиво повторил Мэтью, попробовав действительно вкусную кукурузную похлебку. — Странное название для таверны.

— Оно ей подходит, — сказал Харрис. — Вы когда-нибудь видели лобстера?

— Я читал о них, но никогда не видел. Я так понимаю, что как только они попадают в сети нью-йоркских рыбаков, их тут же выбрасывают обратно в море.

— И правильно делают! Эти твари — морские тараканы. Ни один нищий в Бостоне не прикоснулся бы к ним! А здесь, когда они попадаются в сети, это считается великим благом. Местные называют их деликатесом! Как и убогих крабов, которых они ловят в ночной бухте. Так вот, вдова Келлер, владелица таверны, преуспела — если можно использовать это слово в таком деле — в изготовлении пирогов с крабовым мясом и мясом лобстеров. Они стали так популярны, что она сменила название с «Келлерс-Кэтч» на «Красную Клешню». Но эль там действительно добротный. Местного производства. Можете расспросить об этом Найвена при случае. — Он повернулся к слуге. — Уикс, у нас есть что-нибудь выпить?