Это паранойя. Просто. Гребаная. Паранойя. И он сам просто крышей едет, а призраков не существует, и…

— Слушай, если найдешь информацию или что-то услышишь, набери меня, — вдруг предложил Уилл. — Я если про индейцев что-то найду, тоже тебе сообщу. Сдающие работы студенты должны держаться вместе.

Писать Уиллу Оуэн не собирался, но номер всё-таки сохранил. Записывая новый контакт, он старался умерить дрожь в пальцах.

Это просто совпадение.

Если он будет думать иначе, точно свихнется.

Белла чувствовала себя виноватой перед Оуэном. За всё: за подозрения; за то, что отдалилась; за чертов поцелуй с Найлом, которого она не просила, но которым наслаждалась. Оуэн уже давно не целовал её с такой страстью, и даже сейчас, когда она вспоминала касания чужих губ, она ощущала, как тепло расцветает внизу живота.

Она старалась об этом забыть.

Ей казалось, у неё даже получилось, но Оуэн пришел домой из университета сам не свой, и все их планы на свидание полетели к чертям. Фильм они, конечно, посмотрели, даже перекусили пиццей, но Белла ощущала, что с Оуэном снова происходило что-то не то. Он отвлекался, смотрел на экран телефона, мрачнел и о чем-то постоянно думал, хмурился — и ничего не говорил. А Белла не спрашивала, зная, что он всё равно не ответит.

Когда они так отдалились друг от друга, Боже?

Когда мысли про другого парня стали такими навязчивыми, стали будто в порядке вещей? Она обвиняла Линду в изменах Дилану, а сама… а что она — сама?

Не оттолкнула Найла.

Целовала его в ответ. И ей было хорошо, так чертовски хорошо, что голова шла кругом, и хотелось повторить вновь, но…

Она распахнула глаза и уставилась в темноту комнаты. Мысли о Найле были прилипчивыми, душными, тёмными. Совсем ей несвойственными, и она не понимала, откуда они взялись.

— Ты в порядке? — Оуэн всё ещё не спал. Она видела, что он смотрит в телефон; экран мерцал, отбрасывая на его лицо синеватые отблески. — Детка?..

Стыд, охвативший её, был жгучим и резким, как удар в солнечное сплетение.

— Да, — Белла прижалась щекой к его плечу. — Всё хорошо, просто не спится.

Краем глаза она ухватила на экране переписку, но Оуэн быстро свернул окно мессенджера, даже не ответив на последнее сообщение. Нахмурился.

— Ты обиделась? Прости, я жутко, просто бешено устал, и…

Белла потянулась и поцеловала его. Не для того даже, чтобы заткнуть или доказать, что не обижена, а чтобы проверить свои эмоции.

Губы Оуэна по-прежнему были мягкими и теплыми, горьковатыми, как привкус травки. Белла прильнула к нему крепче, ладонью скользнула по его груди к животу, улыбаясь в поцелуй — всё же тепло в груди и жар между ног никуда не исчезли, всё же она любит Оуэна, всё же это просто помутнение рассудка, всё же…

Оуэн целовал её в ответ, сжимая ладонью её бедро, и, кажется, всё было у них хорошо.

Почти.

С этим «почти» она разберется потом. Не сейчас. Не в момент, когда у них с Оуэном, кажется, всё налаживается здесь и сейчас, и мир становится правильным, и…

А потом зазвонил телефон, и Оуэн, ругнувшись, поднял трубку.

— Дилан, чувак, да какого хрена?! — Рыкнул он, однако его лицо мгновенно изменилось, в полутьме спальни становясь белым, как простыня. — Подожди, что?..

Сбросив звонок, он медленно положил смартфон на постель, повернулся к Белле, и по его щекам потекли слезы. Взгляд его был чужим, абсолютно пустым и безжизненным.

— Гаррет себя убил, — глухо произнес Оуэн. — Он, мать его, себя убил.

____________________________________________________________________________________________________

Друзья, не в качестве рекламы, а развлечения и чтения для делюсь с вами творчеством своего коллеги по историям про оборотней — https://author.today/work/307555. Читается легко и любопытно;)

Уилл сразу почуял, что с этим парнем, застрявшим в библиотеке, что-то не так. Да и кто бы не почувствовал, если бы какой-то придурок затормозил прямо перед тобой и встрял, будто забуксовавший в грязюке джип? Да ещё и начал орать в пустоту «отъебись от меня!»

Отъебываться-то было некому.

На психа, сбежавшего из дурдома, Оуэн похож не был. Теперь Уилл его вспомнил — братство «Каппа-Тау-Сигма», какие-то спортивные достижения, удостоенные отдельной странички на сайте университета, факультет экономики, усердная учёба. Любой бы предположил, что из-за попыток быть идеальным у Оуэна поехала крыша, но Уилл, с детства воспитанный в понимании, что мир намного сложнее, чем кажется, чувствовал: всё не так просто.

Этот парень кого-то видел. Или слышал. А чуткое обоняние самого Уилла уловило от него странную смесь запахов гнили близкой смерти, словно Оуэна уже коснулось проклятье.

Прежде Уилл с проклятьями никогда не сталкивался. Мать учила его, как можно убить оборотня и обезвредить призрака, но проклятья были чем-то из арсенала ведьм и шаманов, с которыми они не сталкивались. Всадить серебряную пулю в оборотня или сжечь скелет или личную вещь злобного духа было намного проще и материальнее, чем лезть в тонкие материи. Теперь он понятия не имел, как поступить и прав ли он вообще.

К его беспокойству и опаске насчет того парня, Найла, добавились ещё мысли о призраках и проклятьях. Ну просто зашибись.

Взглянув на экран мобильника, Уилл заметил уведомление о пропущенном звонке. Звонила мама.

В общем-то, в этом не было ничего удивительного. Мама часто звонила ему с тех пор, как он проговорился, будто думает, что в колледже вместе с ними учиться оборотень. Предупреждала, что в бой со сверхъестественными существами в одиночку лучше не лезть, но Уиллу не хотелось втягивать никого в свои предположения.

Найл последнее время вел себя безупречно. А вот призрак, которого видела Кэрри, и странный запах проклятья, исходящий от нового знакомого, беспокоил Уилла. Злобный призрак, способный навредить другим людям, не очень входил в его планы на ближайшие четыре года в Шарлоттауне.

Сверившись со временем, он всё же позвонил матери.

— Привет, ма.

На экране Скайпа возникло обеспокоенное лицо мамы.

— Не хочу показаться занудой, но ты не отвечал.

Уилл почесал нос. Его сосед снова куда-то запропастился, наверняка на какую-нибудь вечеринку, и говорить он мог спокойно и не таясь, но что-то беспокоило, не давая просто выложить матери всё, как на духу.

— В библиотеке торчал, искал кое-что, — он задумался на мгновение: быть может, не стоит беспокоить семью? Может, сам справится? Угу, с проклятьем. — Слушай, ма, что ты знаешь о проклятьях?