Линда пожала плечами, нервно и дерганно.

— Завалила одну работу. Ничего страшного, я исправлюсь, просто… папа будет недоволен. И Дилан… — она шмыгнула носом. — Я хотела уговорить мистера Стокера позволить мне её переписать, философия Сартра мне никак не дается, но…

Что-то в её словах было не так. Белла почувствовала это быстрее, чем осознала. После некоторых признаний Линды она не могла утверждать, что так уж хорошо её знает, но сейчас на Линде будто пошла трещинами её всегдашняя маска, обнажая совсем другое лицо и другую правду.

Прежняя Линда не стала бы расстраиваться из-за эссе по не такому уж и важному предмету. Кредиты, не набранные на философии, можно было добрать иными курсами.

Прежняя Линда улыбнулась бы и подправила макияж.

Но знала ли Белла Линду на самом деле? Или ей только казалось, будто знает? Как это было и с Оуэном. И можно ли вообще до конца знать человека, если не приходилось вместе с ним проходить через моменты стресса или проблем страшнее, чем заваленный экзамен?

— А ты?.. — Линда покосилась на эссе в руках Беллы.

— Тоже эссе, — она выдавила из себя улыбку.

Быть может, она просто слишком подозрительная.

Линда заправила за ухо прядь волос. На шее, рядом с мочкой, наливалось краской маленькое пятнышко засоса.

Белла снова моргнула. Ей казалось, будто её мозг прогружает информацию, но очень медленно.

Линда. Мистер Стокер. Эссе. Засос.

Неужели преподаватель, который просил вне семинаров называть его просто Люком, приставал к Линде?..

Белла вспомнила его открытое лицо, ярко-синие глаза и длинные ресницы, почти задевающие тонкую оправу очков. Люк застенчиво улыбался и смущался, когда на первые ряды присаживались студентки и будто невзначай расстегивали верхние пуговицы на рубашках или выставляли в проход длинные стройные ноги. Он, конечно, понимал, что им от него нужно, однако искусно делал вид, что не обращает на их потуги внимания. И Люк всегда был готов помочь студентам, если у них возникали какие-то вопросы.

«По статистике, извращенцами оказываются именно те, на кого и подумать не можешь», — услужливо напомнил ей мозг.

Что, если Люк пытался заставить Линду переспать с ним в обмен на оценку, и поэтому она вылетела из его кабинета такая испуганная и заплаканная?

Волнение скрутилось где-то в животе.

— Ты точно в порядке? — не выдержав, выпалила Белла. — У тебя тут на шее…

Линда вздрогнула. Коснулась пальцами засоса на шее, натянуто улыбнулась.

— Это Дилан. А ты уже решила, будто я сплю с мистером Стокером? — она передернула плечами. — Думаешь, тогда никто бы не узнал?

Беспокойство снова царапнуло Беллу. Да, Линда была права, в университете земля всегда полнится слухами, и наверняка кто-то бы что-нибудь увидел, догадался и кому-то шепнул, но разве Кэтрин буквально на вечеринке не намекала, будто Линда трахается с Люком? Белла тогда возмутилась, но сейчас глухое, смутное чувство, будто подруга ей лжет, ещё сильнее заворочалось под солнечным сплетением.

Да нет. Ерунда. Такого быть не может. Линда не стала бы ей врать. Или стала бы?

— Не смешная шутка, — тихо произнесла Белла.

Примирительно улыбнувшись, Линда протянула руку и сжала её запястье.

— Знаю, прости. Но твое предположение тоже мне не понравилось.

— Знаю, знаю, — Белле стало неловко. Все слухи и мерзкие сплетни, льющиеся из уст Кэтрин, все мелкие детали и домыслы показались ей незначительными. В последнее время она просто сама не своя, вот и ищет тайны там, где их нет. — Прости.

Разговор оставил горьковатое, тяжелое послевкусие. Сглотнув его, Белла постучалась в двери кабинета миссис Коллинз, и, услышав ворчливое «Да?», заглянула внутрь.

— Миссис Коллинз? Можно войти?

Долгие гудки. Снова и снова.

Сплюнув, Оуэн спрятал телефон в карман джинсов. Ему была нужна ещё индейская травка. После разговора с Диланом и Гарретом его нервы снова звенели, как натянутые струны. Он понимал, что не может сломаться, не должен, иначе всем им будет крышка, но один в поле — хреновый воин, а ему предстояло стать именно таким.

Хотя с катушек он ехал куда больше этих двух придурков, которые умудрялись отрицать то, что они когда-то совершили. Ну, или ему так казалось.

Найл, как назло, игнорировал его звонки. Был на семинаре или спал, но не отвечал.

Значит, придётся встретить мертвую сучку лицом к лицу, плод она его воображения или нет. Оуэн припарковал машину недалеко от причала, но к воде не пошел. Остановился; нестерпимо хотелось курить, до зуда на кончиках пальцев.

У воды прогуливались семьи с детьми. Родители разговаривали или пытались урезонить расшумевшихся детей, а дети — не хотели урезониваться и носились кругами вокруг. Спортивная гребная лодка скользила по озерной, обманчиво-спокойной глади — университетской команде сегодня явно приходилось обходиться без Гаррета. Оуэн смотрел на воду, отражающую лучи осеннего позднего солнца, и думал, что на её глубине могут скрываться чудовища.

Он не хотел сдаваться.

Он видел, что произошло с Майлзом, когда тот сдался.

Изнутри Оуэна трясло, но он не мог сломаться. Ради себя. Ради Беллы. Ради Гаррета и Дилана, которых, может быть, ещё можно спасти? Даже если отправляться в полицию было не вариантом.

Если мертвая индейская сучка соизволит к нему выйти, он постарается не отвернуться.

«А что, если она тебя убьет? Что, если у призраков есть власть в этом мире, веришь ты в это или нет?»

С озера налетел холодный ветер, забрался за шиворот. Ветром принесло тонкий запах озерной тины.

Оуэн замер, как кролик перед удавом.

Показалось, будто голоса людей заглохли до неровного гула, и хриплый шепот прозвучал не в ушах, а прямо в голове.

«Ты не сможешь бороться со своим разумом…»

«Ты ответишь за то, что сделал…»

Звук шагов за спиной был вкрадчивым, медленным, отчего по спине поползли мурашки. Холодная ладонь легла ему на плечо, и вонь сгнивших водорослей и разлагающегося тела заполнила ноздри.

— Твою мать, отъебись от меня! — заорал Оуэн, сбрасывая чужую руку.

Сердце колотилось, как бешеное. Воздух застревал в горле, мешая дышать, и между лопаток выступил пот.

Запах озерной тины тут же исчез, а голоса людей возвратились.

— Эй, парень, не надо так психовать, — проговорил кто-то у него за спиной. — Я так-то просто помочь хотел.