А кошмары остались.

Окно хлопнуло с глухим стуком.

Кэрри подскочила на постели.

«Ветер, — сказала она себе. — Просто ветер»

И уставилась в потолок, по которому медленно ползли тени. Сон всплывал в голове с подозрительной ясностью, а лицо… лицо…

Даже измазанным по уши в крови, оно было ей знакомо, но словно каждую секунду менялось, не позволяя ухватить и зафиксировать черты.

И он ел.

Кэрри уткнулась лицом в подушку. Это просто сон. Обычный сон, её старая травма после смерти Рори. Мама и Коннор бы сказали, что она просто боится влюбиться снова, хотя ей так сильно нравится Найл, что ей даже самой от этого страшно.

Мама и Коннор были бы правы.

Теперь Найл её сторонился.

Кэрри уговаривала себя, что ей должно быть плевать — она слишком мало общалась с ним, чтобы сильно переживать, и почти его и не знала. Найл был скрытным и вел себя так, будто ему глубоко наплевать на окружающих, а заговаривал и вовсе лишь с теми, с кем хотел сам; остальных игнорировал. И, в отличие от любой отдельно взятой старшей школы, здесь всем было всё равно. А самой Кэрри было не привыкать к равнодушию; она скорее удивлялась, почему Клэри и Уилл до сих пор общались с ней.

Быть может, они просто были такими же аутсайдерами, притянувшимися в подобие компании. Человек, в конце концов, существо социальное, об этом и на лекциях по философии мистер Стокер говорил. Наверное, был прав. Он. Или Аристотель. Они оба.

Скосив взгляд на Найла, сидящего через несколько мест от неё, Кэрри вздохнула. Ни у Клэри, ни у Уилла не было часов по философии, и она чувствовала себя ещё более одинокой, чем обычно. Особенно без Найла.

Видимо, к хорошему привыкнуть легко.

Коннору она стабильно звонила или писала, сообщая, что у неё все хорошо, и у неё, наверное, и было всё хорошо, ведь она училась, лекции давались ей легко, у неё даже нашлись друзья, но тянущая тоска за ребрами, возникающая при взгляде на Найла, не проходила.

Дура.

Кэрри была уверена, что она во всем виновата, с этим предложением выпить кофе. Молчала бы в тряпочку — они до сих пор бы общались.

Нет, Найл по-прежнему здоровался с ней, и тень улыбки трогала его губы, но медовые глаза оставались почти равнодушными. Он не стремился поиздеваться и не окатывал холодным презрением… просто перестал разговаривать. Или писать. Прекратил относиться теплее, чем к любому из однокурсников или однокурсниц. И Кэрри точно знала, что в этом — лишь её вина.

Или, быть может, ей просто не везёт влюбляться в тех, кто предпочитает… да вот таких, как та девушка из паба, или таких, как Сэнди?..

— Приуныла ты, юный падаван, — протянул Уилл, ожидавший её после лекции в коридоре. — Обидел тебя кто?

И, пусть у Кэрри настроение было совсем не веселое, она улыбнулась его шутке. Уилл был милым, он был классным, и обижать его не хотелось.

— Просто чуть не заснула на философии.

— Поэтому я от курса и отказался, — ухмыльнулся он. — По кофе?

Жестикулируя, Уилл что-то рассказывал про препода по русскому языку, который в край совсем уже слетел с катушек, а Кэрри молча пила капучино из автомата и думала, что хотела бы рассказать Уиллу о своих переживаниях, но вряд ли он захотел бы или смог бы её понять. Она чувствовала, что у приятеля возникла к Найлу необъяснимая неприязнь, хотя они и общались-то всего пару раз, и не хотела его лишний раз бесить. В конце концов, каждый имеет право на личную неприязнь, даже если она не обоснованна, разве нет?

Или на личную приязнь.

Кэрри смяла пустой стаканчик.

Она просто дурочка. Думала, что выросла. Что в университете сможет начать что-то сначала, но как начинать с начала, если ты остаешься сама собой и везде таскаешь с собой себя? И даже парней выбираешь тех, что на тебя и не смотрят.

— Эй, — Уилл коснулся её плеча. Кэрри едва не подскочила от неожиданности. — Ты в порядке?

Кэрри и сама не знала, в порядке ли она. Всё утро она проходила с ватной головой из-за дурацкого сна, пришедшего из ужасных событий Баддингтауна, а потом ещё и Найл, и недосып… Она пожала плечами.

— Хреновый сон.

Уилл заглянул ей в глаза.

— Может, тебе свалить с последней лекции? — нахмурился он. — Выглядишь так, будто ты заболела.

Кэрри мотнула головой.

— Обычный недосып.

Ей нравилась забота Уилла, ведь обычно, кроме мамы и Коннора, никто о ней особо и не заботился. И эта забота её удивляла. Уилл быстро подружился с девчонкой, которую случайно встретил в коридоре кампуса, хотя мог завести в Шарлоттауне любых друзей. Например, тех, кто понимал бы его любовь к комиксам и космической фантастике.

Мог бы, но общался с ней и с Клэри, и Кэрри это ценила. Но не рассказывать же ему про свои влюбленности! История вышла бы долгой, тупой и никому не нужной.

Можно было бы рассказать Клэри. Можно было бы позвонить Коннору, но после Рори у него и так режим гиперопеки весь оставшийся год был включен, вдруг вернется?..

Кэрри подумала о Хизер.

Жена брата ей нравилась, и они хорошо и тепло общались все это время. Кэрри знала, что Хизер можно доверять. Вдруг она сможет и советом поделиться? Хотя Кэрри чувствовала себя неловко от одной мысли, что будет рассказывать своей бывшей учительнице об очередной несчастной влюбленности, да и есть ли у Хизер время?

Она вздохнула.

Делиться с Клэри душевными переживаниями не хотелось. По крайней мере, не теми, что были связаны с прошлым, а насчет Найла она и сама догадалась и неустанно Кэрри подкалывала.

— Сап, ребята! — Клэри подлетела к ним, как всегда, довольная. — Угадайте, что у меня есть?

— Если это не световой меч в подарок мне, то зачем это всё? — закатил глаза Уилл.

— Ой, пошел ты! — Клэри пихнула его локтем. — У меня есть приглос на вечеринку братства «Каппа-Тау-Сигма»! Перваков туда не пускают, но Гаррет затеял какой-то маскарад, поэтому если мы проскользнем, всем будет плевать, они нас даже не узнают.

— Ты их что, сперла? — хмыкнул Уилл.

— Не сперла, а экспроприировала. Для чего учиться в колледже, если не ходить при этом на вечеринки?

— Однохерственно.

— Задротный зануда, — скорчила рожицу Клэри. — Но ты всё равно пойдешь с нами! Я, конечно, сильная и независимая женщина, и вырубить могу, кого надо, но кто будет защищать Кэрри?