— Прошу тебя, пообещай мне, что не бросишь меня.

— Клянусь своей жизнью, — кивнул он. — Клянусь именем Нуррэ. Клянусь своим родом. Всем, что я когда-либо знал. Дейти, я не брошу тебя больше никогда.

Она заглянула в его глаза, глубоко вздохнула и наконец улыбнулась, вытерев слезу.

— Хорошо. Так… куда теперь?

Сзади послышался гомон. Люди брели за ними по пятам, выплескивая невнятные фразы.

— Теперь мы поедем на юг, в земли шуан. Там у меня ещё остались друзья, на что я очень надеюсь. Они помогут пролить свет на твою судьбу. Надо бы поторопиться, эти норады очень негодуют.

— Пусть себе негодуют, — фыркнула Дейти. — Им ещё повезло.

— Они пока не поняли этого, — усмехнулся Кайден. — Давай.

Авиры сели на лошадь и двинулись по проселочной дороге на юг, высматривая дорогу в тусклом лунном свете.

Им предстояла долгая дорога. Долгая дорога для двух последних на земле авиров.

Саннэфея

Весь путь из Алсогона и Талл принцесса думала о том, что ей предстоит сделать. Она твёрдо рашила, что постарается помочь Делану, но не представляла, как это сделать. Его сторожили все время, нельзя было подобраться к нему без ведома солдат. А ее к нему больше не подпускали.

Девушка тащилась ближе к концу колонны, и только ночью она уходила вперед, чтобы заночевать среди знати, а не простых солдат. Она часто ловила на себе их взгляды, слышала, как они обсуждают ее упругие бедра и прочие ее прелести. Она не хотела в очередной раз быть на грани изнасилования. Не давала такого повода. Хотя прекрасно знала, что на сей раз воткнет кинжал, подаренный ей Вэлианом в шею того урода, который прикоснется к ней.

Иногда ее это пугало. Те изменения, которые с ней произошли. Она ясно понимала, что может убить, она уже делала это, убив Мартона. Порой она оглядывалась назад, на все свое долгое и неприятное путешествие, которое произошло по вине одного единственного шута, и думала, что ей жутко повезло. Не только выжить, но и пройти такой путь, который ей много чего показал об этой жизни. Это тебе не книги читать. Но не один Мартон был виновен, как она уже поняла. Вэлиан тоже был замешан во всем, что с ней произошло.

Пылкие чувства к нему утихли, после всего, что она повидала. Саннэфея даже призналась себе, что плохо помнит его лицо. Короткие и теплые моменты девичьей влюбленности уже лежали где-то в закоулках души, но в целом она уже не ощущала той страсти. И все же, хоть и нельзя говорить плохо о мертвых, она винила его. Теперь она понимала, почему он не остался в Эль-Тайене вместе с ней, просто не дождался пока Мартона и его головорезов выбьют из замка. Он не хотел этого не из-за ее безопасности, ведь они могли укрыться в любом доме любого из городских элукаров или эрлов. Он повез ее к ней домой, потому что был в нее влюблен и хотел забрать ее себе. Она не могла его в этом винить, но все же он поступил эгоистично, обрек ее на путь, который привёл ее в самое сердце Алсогонского мятежа.

В пути у нее было много времени подумать обо всем. Но ей так и не удалось придумать, как помочь Делану.

И, казалось, что выхода уже нет, хотя она не оставляла попытки найти способ, даже написала в голове несколько речей, чтобы попытаться убедить Ардорфа сохранить ему жизнь. Но случилось совершенно неожиданное.

Когда они уже проезжали земли Ондеморона и направлялись через ее родину, Раймен, в Эль-Тайен, ночью ее посетили неожиданные гости. Она лежала в своей палатке, которую по ее просьбе поставили подальше от шатров остальных дворян. Стражи рядом не было, ей она опостылела. Девушка прекрасно понимала, что никто не проникнет в защищенный лагерь, с кучей часовых, а в случае чего — она воспользуется своим кинжалом. Так что сражу она выгнала ещё через неделю их путешествия.

Саннэфея смотрела как колеблется ткань ее палатки, прокручивая в голове события в Ваттаве, героизм алсогонцев и лично Делана, как вдруг кто-то появился на входе. Она не сразу узнала этого человека.

— Ну привет, — широко улыбнулся он, светловолосый, с хитрым прищуром. — Не думал, что мы ещё встретимся.

Принцесса подскочила, схватив кинжал. Парень отшатнулся, выставив вперед руку.

— Воу! Давай без этого! Спокойно, дамочка! Я все понимаю, но это уже перебор.

И тут она вспомнила его имя — Эйвирик. Один из тех трех мудаков, которые, не стоит этого умалять, спасли ее от головорезов Мартона, а позже взяли в некое подобие плена, чтобы довезти до Раймена и продать ее семье. Но они разминались в Перепутье, когда она попала в плен к алсогонцам, а эта троица, сдав ее происхождение, радостно уехали искать… Тальмагана Йеина.

— Ах ты мразь! — шикнула Саннэфея. — Ты как посмел снова появиться рядом со мной? Теперь-то я могу тебя схватить и забить до смерти…

— Можешь, конечно, пташка, — перебил ее Эйвирик, показывая жестами, чтобы она говорила тише. — Но в таком случае тебе не светит встреча с Тальмаганом, который говорит, что эта встреча очень важна для вас обоих. Касается она Делана-Мятежника. И вот я вытянул хреновую соломинку, когда мы выбирали, кто пойдёт за тобой. И раз уж я добрался до тебя, то будь добра пойти за мной.

— Очередная ваша хитрость? — спросила она, но в душе прекрасно понимая, что эта встреча и правда была не подставной.

Тальмаган Йеин был как-то связан с Деланом. И если он тут, то значит хочет его спасти. Вот оно! Решение ее проблемы!

— Прости за тот случай, — поджав губы, виновато сказал Эйвирик. — Так уж вышло. Но, эй, все живы, и это хорошо, на то воля богов. Идем скорее, пока меня не засекли.

Саннэфея поднялась, накинула походный плащ и надела капюшон. Снаружи было темно, и только свет факелов в руках часовых освещал темноту.

— Вам все же удалось найти Тальмагана, — констатировала девушка.

— Да. Мы узнали, что он сражался за мятежников в Алсогоне. Во время войны слухи разлетаются как горячие пирожки. Мы нашли его недалеко от Ваттавы, за пару дней до того, как таллийцы захватили ее. Снова.

Озираясь по сторонам, они прошли мимо пары палаток. Парень всматривался в темноту, где мелькали огоньки.

— Проскочим, когда разминуться, — сказал Эйвирик, накинув капюшон. — Вон те двое.

Три прошли среди палаток, у которых тоже не стояло стражи, медленно двинулись к границе лагеря, где несколько часовых шли навстречу друг другу. Встретившись, они остановились, заговорили, один рассмеялся и вскоре они разминулись.

— Сейчас! — скомандовал парень и двинулся среди высокой травы. Принцесса последовала за ним.

Они минули маршрут часовых и вышли за пределы лагеря. Тут она поняла, что охрану все же стоило оставить, ввиду наличия таких дыр. Да кто угодно мог проникнуть!

Они бежали быстро, девушка запыхалась. Эйвирик привел ее к лесопосадке за холмом, на приличном удалении от лагеря. Здесь горел небольшой костёрчик. А вокруг него сидели ещё три человека — Тальмаган, в своем могучем величии, в кожаной клепаной броне и тяжелым шерстяным плащом за спиной. Его длинные чёрные волосы были собраны в косу, а косматая борода, достававшая до пояса, скована кольцами. Девушка не переставала удивляться его размерам и силе. Два с половиной метра ростом и здоровенный, как бык. Настоящий ардонец. По левую и правую его руку сидели Энтон и Таллар. Первый, как и в их последнюю встречу, был в неком подобии балахона служителя Истины, с неуклюжей торчащей бородой и такими же непослушными волосами. Угрюмый Таллар с повязкой на лице и мрачным взглядом даже не посмотрел на принцессу.

— Я привел ее! — радостно объявил Эйвирик.

Энтон уже хотел было поздороваться, как принцесса его перебила:

— Сразу скажу, что я пришла говорить не с вами, оборванцы сраные, а с Тальмаганом, — заявила она. — Не тратьте мое время.

— Принцесса сегодня не в духе, Энтон, — нараспев сказал Эйвирик, садясь рядом с товарищем. — Не будем ее допекать, мы и так перед ней виноваты.

Закончив, он ей подмигнул, что ещё сильнее разозлило девушку.