— Я его не отдам, — негромко ответила Аэтель. Она встретилась взглядом с брюнеткой. Та лишь хмыкнула и поднялась на ноги.

— Скоро обед, хочу переодеться.

Не дожидаясь ответа от Дорики, Вирая выскочила за дверь.

Не встреться они при столь скверных обстоятельствах, могли бы стать хорошими приятельницами, если не подругами. Но Аэтель не была наивной, понимая, что Майер поступила так из-за своего отношению к Бену, а не из-за нее.

После разговора с Джозо Макс уехал, не оставаясь на обед. Но приезжал каждый день на несколько часов. Верный своему слову, командир Освина прислал модистку и уже на следующий день девушки были обеспечены новыми нарядами. Все свободное время в Камелии гостьи были предоставлены сами себе. Но проводили вместе время не часто. Аэтель в основном сидела в кабинете, изучая собрания в библиотеке. Вирая гуляла в саду, что прилегал к особняку. Дорика в первый день составляла ей компанию. С Вираей было легко. Но заметив, как молодой садовник пытался завладеть вниманием брюнетки, решила, что у той найдется, кто будет развлекать ее разговорами. И не ошибалась.

Вирая каждый день приносила букеты цветов. И не знала, где их размещать, потому что в ее комнате места уже не было. Поэтому в ход пошли вазы, расставляемые в холле и коридорах на столиках по всему дому. Миссис Хэмминсон недовольно поджимала губы, но не смела возражать. А после старалась и вовсе не обращать внимания на яркие пятна по всему имению.

В этот день Майер вошла в холл с букетом цветов из оранжереи и задумчиво перебирала стебли, размышляя, куда разместить их. Когда дверь в дом резко распахнулась, девушка поднималась по лестнице, решив, что свой первый букет в комнате можно уже сменить.

В холл зашел, чуть покачиваясь брюнет, повернув назад голову и говоря что-то следующему за ним собеседнику — Вирая заметила тень в проеме двери. Бен развернулся и возбуждённо начал размахивать руками, шагая спиной вперед. Следом зашел Алекс.

— Бен?

Мужчина услышал ее негромкий окрик. Резко развернулся. Пошатнулся, теряя равновесие — Алекс не успел его подхватить. Киневард грохнулся на ковер.

— Бени! — крик девушки разнесся по всему холлу. Вирая выронила цветы и поспешила по лестнице вниз. — Бени.

Майер опустилась перед ним на колени, и только сейчас разглядела его синяки. Она обхватила лицо Бенедикта ладонями и перевела возмущенный взгляд на Бертольта:

— Что ты с ним сделал?

— Почему сразу я виноват?

— Потому что от тебя одни неприятности!

— Если считаешь неприятностью спасти ему жизнь, то извини.

Но Вирая уже перестала обращать на него внимание, сосредоточившись на Киневарде. Рассмотрев его лицо, она поняла, что синяки уже проходят. Девушка погладила его по щеке.

— Бен, — тихо позвала она. — Как себя чувствуешь?

Тот с трудом разлепил глаза.

— Дай ему проспаться. Он пьян, — произнёс Бертольт, осматриваясь вокруг. Потом сел на одну из мягких банкеток, сложил руки на груди и вытянул ноги, прислонившись к стене.

— Почему? — девушка с подозрением уставилась на Александра.

— Привет, Цветочек, — Бенедикт узнал ее.

— Да. Все хорошо. — На глаза навернулись слезы и, чтобы спрятать их, Вирая обняла мужчину, пряча лицо на его груди. И чувствуя, как тревога покидает ее. — Что же ты так долго?

— Так получилось.

— Никуда тебя больше не отпущу! Понятно? Я места себе не находила. Такие мысли лезли в голову. — Она посмотрела на него серьезным взглядом. — Я не шучу.

— Да-да, — пробормотал он, протянув руку, запутался пальцами в ее волосах. Наклонил ее голову и прижал к своему плечу.

— Как же я рада тебя видеть, — прошептала ему в шею брюнетка.

— Женщина, да дай ты ему поспать! — вдруг воскликнул Бертольт.

Вирая вздрогнула. Отстранилась. Посмотрела на русоволосого.

— Почему на тебе почти нет и царапины?

— А я более везучий, — улыбнулся он.

— Скорее, ты сидел в каком-нибудь углу, пока Бен отбивался. А потом вышел весь такой герой из себя и добил последнего!

— Почему ты меня так не любишь? — ухмыльнулся парень. — Я спас ему жизнь. Притащил сюда и ни слова в благодарность.

— Возможно, она не умеет, — Аэтель шла по холлу со стороны библиотеки — одно из любимых ее мест. — Здравствуй, Алекс.

Бертольт присвистнул, оглядывая ее.

На Аэтель было платье чуть ниже колен с короткими рукавами. Облегающий лиф плавно переходил в расширяющуюся юбку. Туфли-лодочки на низком каблуке. Волосы собраны наверх, несколько витых прядей свисали у ушей, смягчая образ.

— Прекрасно выглядишь, Аэтель.

— Благодарю.

Она приблизилась к вскочившему парню. Посмотрела на Бенедикта.

— Он и правда спит?

— Да, — пожал Лекс плечами. — Каким бы выносливым ни был, но он все же человек.

— Хочу извиниться, что в спешке покинули Ольгерд. И за беспокойство по моей просьбе.

— Не стоит. Я втянул тебя во все. Поэтому это не многое, что я мог сделать.

— Это не так. Я сама сделала глупость, когда села в дилижанс. А ты вызвался помочь.

— Сомневаюсь, что ты будешь продолжать так думать, когда узнаешь всю правду.

— Все уже поняли, как вы рады друг друга видеть! — Не выдержала Вирая, перебивая их светскую беседу. — Но, может, кто-нибудь поможет Бену?

— Зачем? Он неплохо устроился на полу. Поспит и будет в норме, как и сказал Алекс.

— Что с тобой? — удивилась брюнетка, прищурилась. — Еще недавно ты места себе не находила от беспокойства. Что изменилось за пару дней?

— Ничего. Но мне интересно, ты сама собралась тащить его наверх в спальню? Или все же попробуешь найти кого-то из слуг или Макса? Я видела, он недавно приехал.

Только сейчас Вирая поняла, что стоило сделать это сразу. Она поднялась и кинулась в глубь дома. Как она скрылась, Бертольт заметил:

— Хорошо вписываешься поведением в светское общество. Не будь мы знакомы, подумал бы, что тебе и правда все равно.

— Какой-то сомнительный комплимент, — покачала она головой. — Это же был он?

— Он самый.

Аэтель фыркнула, и опустилась на колени рядом с Бенедиктом, скидывая маску с лица. В глазах стояло беспокойство, когда она рассматривала его лицо. Пальцы дрожали, когда девушка коснулась его небритой щеки.

Он жив! С ним все будет хорошо.

— А ты оказывается ревнивая, — протянул Лекс, довольно лыбясь. — Не стоит. Если ты его сейчас разбудишь, он сделает то же самое.

— Хочешь сказать, он всех девушек перецеловал, пока вы добирались сюда?

— Своим вопросом ты ставишь меня в тупик. Если я отвечу да, ты будешь злиться. А если нет, то подвергнешь сомнению мои слова. Сделай проще. Разбуди его и узнаешь.

— Почему он пьян? — свела брови девушка.

— В спешке мы забыли обезболивающее, что дали нам врачи. Наткнулись на странников и ему предложили другой вариант. Правда, он несколько увлекся.

— Ему настолько больно? — встревоженно спросила Аэтель. Глаза осматривали тело в поиске ран. — Помню, он категорически отказывался пить лекарства после вашей драки, — нахмурилась она. Приложила ладонь ко лбу, откинула темные прядки в сторону, отмечая начинающие желтеть синяки и рассечённую бровь. Погладила по щеке костяшками. Мужчина слегка нахмурился, но глаз не открыл. Сердце сжалось от мысли, что она могла потерять его.

— Тогда был просто спарринг, — пожал Бертольт плечами. — На этот раз все серьезнее. Преступники не церемонились. Я удивился, когда врачи сообщили, что у него трещина на ребрах, синяки лишь выглядят страшно. Бена продержали в амбаре несколько часов, пока я смог добраться до него…

— Не надо! Не хочу слышать, — оборвала она его, зажмурившись. Глаза жгло от подступивших слез. Она опустила голову к груди Бенедикта, чувствуя, как намокают ресницы. Меньше всего ему сейчас нужны ее слезы.

— Эль? — Бен открыл глаза. — Ты здесь?

— Как видишь, — девушка подняла голову, мягко улыбнулась ему.

— Плохо, — прошептал он.

— Тебе плохо? — встрепенулась она.