В августе 44-го, вскоре после покушения Штауффенберга, Гитлер беседовал о Геринге с фон Беловым, контуженным во время покушения. Адъютант вспоминал:
«Фюрер высказался в том смысле, что падения Геринга он не желает и пойти на это не может. Заслуги Геринга уникальны, и может случиться так, что тот ему еще понадобится. Гитлеру было ясно: с люфтваффе Геринг не справился не в последнюю очередь из-за своей бездеятельности, а также и потому, что он, фюрер, слишком считался с ним как со своим «старым другом». Но, переходя к последним событиям, Гитлер говорил: он знает, что Геринг — на его стороне».
По утверждению фон Белова, в конце сентября Гитлер хотел назначить фактическим командующим люфтваффе риттера фон Грейма, но от этой идеи отказался, возможно, потому, что Геринг и Грейм не слишком ладили друг с другом. Трудно сказать, действительно ли у Гитлера было такое намерение, или адъютант, невзлюбивший рейхсмаршала, предпочел выдать желаемое за действительное, ведь ни Гитлер, ни Геринг, ни Грейм мемуаров не оставили.
Чудо-истребитель,
появившийся слишком поздно
1 марта 1940 года был заключен контракт с конструктором Вилли Мессершмиттом на изготовление опытных образцов реактивных истребителей «Ме-262». Их разработка началась еще осенью 1938 года, когда технический департамент подписал с фирмой «Мессершмитт А. Г.» соглашение о проектировании самолета под два турбореактивных двигателя, работы над которыми шли на заводах БМВ. Ожидалось, что новые двигатели BMW Р 3302 смогут развить тягу до 600 кг и будут готовы для установки к декабрю 1939 года. С самого начала конструкторы «Мессершмитта» рассматривали самолет в качестве перехватчика. Запустить в массовое производство его удалось только в 1944 году. Главной проблемой стали двигатели — их доработка заняла много лет.
Геринга обычно обвиняют в том, что он вовремя не осознал значения реактивной авиации и из-за его некомпетентности внедрение реактивных истребителей в серийное производство затянулось. На самом деле Геринг не виноват. Требование Гитлера переделать «Ме-262» в истребитель-бомбардировщик, вопреки распространенному мнению, тоже практически не сказалось на сроках его запуска в серию.
В декабре 1943 года в авиационном центре в Инстербурге Гитлеру были продемонстрированы возможности «Ме-262». Фюрер, по свидетельству Галланда, спросил Геринга: «Этот самолет может нести бомбы?»
Геринг посовещался с Мессершмиттом и ответил: «Да, мой фюрер. Теоретически может. У него достаточно мощности, чтобы нести 500 и даже 1000 килограммов груза».
Как отмечает Галланд, «всякий специалист понимал, что этот ответ был чисто гипотетическим. «Ме-262» не имел ни бомбовых прицелов, ни приспособлений для бомбометания. По своим летным качествам и условиям безопасности он не мог точно сбрасывать бомбы на цель, пикировать или планировать, поскольку это неизбежно привело бы к превышению максимально допустимой скорости и сделало бы самолет неуправляемым. На низких же высотах потребление горючего становилось столь большим, а дальность полета уменьшалась столь значительно, что ни о каких атаках на низких высотах и речи быть не могло. Оставалась только бомбардировка с больших высот, целью которой мог быть лишь крупный город. Но кто мог объяснить все это Гитлеру?»
5 декабря 1943 года Геринг направил телеграмму руководству люфтваффе, в которой отмечал:
«Фюрер уделил особое внимание настоятельной необходимости выпуска реактивных самолетов в варианте истребителя-бомбардировщика. Крайне важно иметь в виду, чтобы люфтваффе получили необходимое число таких самолетов для начала их использования к весне 1944 года. Все проблемы с людскими ресурсами и с материалами должны решаться за счет резервов люфтваффе, для чего существующие запасы должны быть расширены. Фюрер считает, что любая задержка является проявлением преступной безответственности. Фюрер потребовал регулярного предоставления докладов о положении дел с «Ме-262» и «Ар-234».
Хотя авиастроители фактически проигнорировали указание Гитлера, в течение первых месяцев 1944 года проводились активные работы по оснащению истребителя одной 500-килограммовой или двумя 250-килограммовыми бомбами, подвешиваемыми как на обычных, так и на довольно нестандартных держателях. Двигатель Jumo-004, разработанный Юнкерсом, был запущен в массовое производство только в июне 1944 года. Его доводка тормозилась нехваткой никеля и хрома, необходимых для изготовления жаропрочных лопаток турбин, и непрекращавшимися бомбардировками англо-американской авиации, заставившими разукрупнить авиационное производство и упрятать его в шахты, где коррозия и пыль чрезвычайно мешали производству.
Гитлер хотел сделать из «Ме-262» скоростной истребитель-бомбардировщик. Не учитывая, что подвешенные под крылья бомбы увеличивают вес и ухудшают аэродинамические качества, в результате чего реактивный истребитель теряет свое преимущество в скорости (до 865 км/ч) над винтомоторными самолетами. В конце концов в истребитель-бомбардировщик превратили реактивный «арадо» («Ар-234»), который мог нести три 500-килограммовые бомбы. При тех же двигателях он имел ббльшие размеры и вес, в результате чего его скорость достигала лишь 750 км/ч. Реактивные «арадо» использовались, в частности, для бомбардировки американских войск в ходе Арденнского контрнаступления.
29 мая 1944 в Оберзальцберге Геринг переговорил с Мессершмиттом, генералами Боденшатцем, Галландом и Нортоном и подполковником Петерсеном по поводу «Ме-262». Геринг сказал:
«Чтобы избежать кривотолков, я полагаю использовать только термин «сверхскоростной бомбардировщик», а не «истребитель-бомбардировщик». Соответственно, контроль над работами переходит к командующему бомбардировочной авиацией». Специально для Галланда Геринг пояснил:
«Это не означает, что фюрер рассматривает самолет только в качестве бомбардировщика. Он много ожидает от самолета и в качестве истребителя. Фюрер только хочет, чтобы были решены вопросы, связанные с подвеской бомб, механизмом бомбосброса и прицеливания, а также выработки тактики бомбометания». Когда же Мессершмитт непроизвольно назвал в дальнейшем разговоре «Ме-262» истребителем, Геринг немедленно потребовал прекратить «использование этого термина». Геринг не хотел рисковать своей репутацией перед Гитлером и закончил дискуссию словами:
«Все, что прикажет фюрер, должно исполняться беспрекословно!»
7 июня 1944 года Гитлер подтвердил свои требования заместителю Шпеера Карлу Зауру. Первые партии самолета выпускались исключительно в варианте бомбардировщика. Доводка истребительного варианта разрешалась, но только после отладки конструкции истребителя-бомбардировщика.
Только 4 ноября 1944 года под давлением Геринга и руководителей люфтваффе Гитлер разрешил выпускать «Ме-262» в качестве истребителя, оговорив при этом возможность подвесить к нему 250-килограммовую бомбу.
До этого времени успели произвести некоторое количество «Ме-262» в истребительно-бомбардировочном варианте.
Они получили прозвище «Штурмфогель». Их переделывали из перехватчиков. Первые «Ме-262А-2а» стали сходить со сборочной линии с июля 1944 года. От «Ме-262А- 1а» они отличались только установкой двух держателей под пару 250-килограммовых или одну 500-килограммовую бомбу и имели две 30-мм пушки. Точность бомбометания соответствовала «ФВ-190», но с «Ме-262А-2а» было трудно идентифицировать малоразмерные цели.
До конца 1944 года было изготовлено 452 «Ме-262», в январе — феврале 1945 года — еще 380 машин. Часть из них до октября 44-го выпускались как истребитель-бомбардировщик с двумя 250-килограммовыми бомбами. До мая 1945 года было изготовлено также около 200 «Ар-234». Из-за острой нехватки горючего и подготовленных экипажей примерно половина всех реактивных самолетов так и не смогла принять участие в бою.
Обычно «Ме-262» одерживали верх над винтомоторными истребителями, однако счет потерь во многом сравнивался из-за большого числа реактивных самолетов, разбившихся по техническим причинам — из-за отказа двигателей и ошибок пилотов.
