— А так, что они будут постоянно думать: «Когда же это произойдет? Когда же это произойдет?» А оно раз — и не произойдет. Ожидание сведет их с ума.

— Какая ужасная идея. Потому у нас и не может быть голосования.

— Меня уже тошнит от всего этого, Пол. Я хочу вернуться к нормальной работе. У нас накопился уже целый ворох незаконченных дел.

— Но мы побеждаем!

— Ты серьезно?

Фил многозначительно посмотрел на мобильный телефон в левой руке, где тот пребывал уже второй день. План Пола по проникновению в офис «Братьев Келлехеров» реализовывался силами двух человек, среди которых Фил, как всегда, был вторым. В самый разгар приклеивания всего ко всему забота Фила о жене, чьи роды ожидались всего через десять дней, превзошла прочие его заботы. После того как он ответил на первый же входящий звонок (оказавшийся звонком из службы такси, диспетчер которой набрал его номер по ошибке), телефон прочно приклеился к руке.

— Вчера ночью Да Синь заставила меня спать в комнате для гостей. Она где-то прочитала, что излучение телефона может навредить ребенку.

— Я уже говорил тебе, — ответил Пол, — он отвалится естественным путем через пару дней. Или положи его в горячую воду.

— Ну да, — проворчал Фил, — телефоны же любят горячую воду, это все знают… — Он взял пинту свободной рукой и отхлебнул. — Да Синь говорит, что я должен, знаешь ли, сосредоточиться на работе.

— Это и есть работа. Мы выполняем ее ради компании.

— Да Синь говорит, что ради компании — только то, что велит мне делать Бриджит. А все остальное — твоя личная ерундень. Вот как говорит мне Да Синь.

— Да Синь будет указывать тебе, что делать?

— Да.

— Тогда давай… Погоди, что?

— Конечно, она указывает мне, что делать. Она намного меня умнее.

Фил посмотрел на Пола как на сумасшедшего. Пол напомнил себе золотое правило: с Филом следует разговаривать в рамках «неллисианской» логики. Обычная логика тут не действует.

— Я твой самый старый друг.

— Я знаю.

— И мне нужна помощь.

— Ты абсолютно прав.

— Нет, не так. Мне нужна твоя помощь. Кого я могу еще просить?

Фил немного подумал:

— Банни?

Пол поперхнулся пивом:

— Банни? Ты рехнулся? Хочешь открыть реальный счет тел?

— Ну да. Справедливое замечание. Просто… ну хорошо, я помогу тебе.

— Замечательно.

— В последний раз, — продолжил Фил. — А потом я пас.

— Ну конечно.

— На этот раз я серьезно.

— Безусловно. — Пол перелистнул блокнот. — Так, нам нужен план. У меня есть некоторые идеи. Вот, послушай: во-первых, Одноглазый Барри говорит, что может раздобыть немного… хм… что-то типа фейерверка.

— Нет, Поли, черт побери, нет! Ты забыл, почему у него только один глаз?

— Ну хорошо, — ответил Пол, вычеркивая строчку из длинного списка.

— Давай сэкономим время, — сказал Фил, указав на блокнот Пола. — Я не буду делать ничего, что связано со словами «взрывчатка»…

Пол вычеркнул еще два пункта.

— …«похищение»…

Еще три.

— …или с любой формой химической войны.

Еще два. Под столом опять пукнула Мэгги.

— Господи, — пробормотал Пол. — Кстати, по поводу химической войны. Как насчет такого: а что, если ночью мы подкинем к ним в офис барсука? В смысле, сначала поймаем, а потом добьемся, чтобы в тот момент, когда они придут утром на работу, он оказался злым. По-настоящему дико злым?

— Ну, — ответил Фил, — учитывая, что ты хочешь вынуть лесное существо из естественной среды обитания и поместить его в офис на Лисон-стрит, думаю, злость не стала бы проблемой. Кстати, удали заодно все идеи, которые связаны с животными.

— Да чтоб тебя… — Пол вычеркнул еще четыре идеи. — Ты оставляешь мне очень узкое окно возможностей, Фил. Ну хорошо, как насчет того, чтобы мы зарегистрировали их офис как тренировочный лагерь ИГИЛ[12]?

— Кто такой ИГИЛ?

— Ты что, не смотришь новости, Фил?

— Я уже полгода не читаю ничего, кроме книжек об уходе за малышами.

— Ну…

Огромная ладонь хлопнула по центру стола, заставив Пола подпрыгнуть от неожиданности. Ладонь оказалась прикрепленной к покрытой татуировками руке одного из игроков в пул. В нос мужчины было вдето кольцо, которое с данного ракурса наводило на мысли о быке. Об очень разъяренном быке.

— Это что, на хрен, за вонь?

— Э-э… — протянул Пол.

— У его собаки небольшие проблемы с метеоризмом.

Главная причина бездарности Фила как мелкого преступника заключалась в том, что он всегда был безнадежно честен.

— Тогда убирай отсюда свою вонючую суку.

Пол нервно улыбнулся:

— Вообще-то ей разрешили здесь находиться.

— Мне насрать.

Бешеный Бык наклонился так, что его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от лица Пола. Выяснилось, что нулевая терпимость к неприятным запахам не распространялась на его собственное дыхание.

— Убирайте ее отсюда на хер, или я вышвырну вас обоих в окно.

— Я бы не стал этого делать, — вмешался Фил. — Она страшно не любит, когда к ней прикасаются.

Бешеный Бык обратил внимание на Фила и тут же заметил в его руке телефон.

— Ты меня снимаешь?

— Нет… Долгая история.

— Парни, этот ушлепок снимает меня на телефон.

Двое приятелей Бешеного Быка подошли к столу. Оказалось, что они еще больше ростом. Теперь тот скудный свет, который брезжил в пабе «У Фелана», полностью померк — будто их накрыло по-настоящему грозным затмением.

Из-под стола донесся предупреждающий рык.

— Ладно, парни, расслабьтесь, — сказал Пол. — Мы сейчас уйдем.

За спиной Дикого Быка раздался голос:

— Кто-то уйдет отсюда, но не вы.

Бешеный Бык обернулся, затем опустил взгляд ниже. Джасинта Фелан, женщина ростом в полтора метра, смотрела на него с вызовом. Она управляла этим пабом сорок лет, пережив трех мужей. Она являлась человеком-легендой и по меньшей мере в трех случаях человеком с алиби. Особенно знаменита она была своим бескомпромиссным отношением к людям, которые «ведут себя как опарыши», о чем свидетельствовало большое мачете в ее руке, острие которого остановилось в паре сантиметров от репродуктивных перспектив Дикого Быка.

— Эта собака в списке ВИП-персон. А ты — нет.

Поначалу Джасинта не испытывала восторга по поводу Мэгги — до тех пор, пока один летний случай не заставил ее изменить мнение. Какой-то наркоман, чьи ломки полностью отшибли остатки здравого смысла, обзавелся пистолетом и по-настоящему ужасной идеей. Он зашел в паб почти перед закрытием и потребовал кассу. Ранее в тот день состоялся матч с дублинской командой, так что выручка получилась обильной. Джасинта скорее бы умерла, чем отдала деньги, — правда, вряд ли это стало бы самым вероятным исходом. Но в любом случае в пабе разразился бы хаос. Мэгги решила ситуацию до того, как кто-либо пострадал — по крайней мере, из тех, кто не являлся наркоманом. Наркоман, возможно, не подозревал об этом, но Мэгги, скорее всего, спасла ему жизнь.

После того случая собака приобрела пожизненную привилегию безгранично наслаждаться здесь пивом. Правда, через две недели данную практику пришлось прекратить — после того как Мэгги сообразила, как поднимать миску и таскать ее к бару, а Джасинта осознала, в какие расходы ей это выльется. Тем не менее к приходу собаки здесь всегда была наготове кость, а сама Джасинта проявляла к ней больше симпатии, чем ко всей человеческой клиентуре заведения за всю его бесславную историю.

— Ты угрожаешь мне? — по недоверчивому тону Бешеного Быка стало ясно, насколько опасно он не осведомлен.

Джасинта одарила его хищной улыбкой:

— Именно так.

— Но нас трое.

— Да ладно? — спросила Джасинта таким небрежным тоном, какой бы уже заставил зазвенеть тревожные колокольчики, если бы эти парни были поумней. — Вы, ребятки, не местные, да?

— Ага, — ответил Бешеный Бык.

— Я так и подумала, потому что все остальные — наоборот.