Бриджит взвыла от смеха.

— Это не смешно! — воскликнула Нора, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться самой.

— Это охренительно смешно, — ответила Бриджит, вытирая слезы.

— Заткнись, сучка.

Бриджит подняла бокал и чокнулась им с бокалом Норы.

— За самостоятельность.

— За самостоятельность, — ответила Нора, но пить не стала. Она пристально смотрела куда-то за плечо Бриджит. — Не оборачивайся. У тебя появился поклонник.

Бриджит попыталась оглянуться.

— Я сказала: не оборачивайся!

— Как же я тогда увижу? — спросила Бриджит, раздраженно вздохнув.

— Просто… подожди. — Нора покрутила остатки вина в бокале, глядя за плечо Бриджит прищуренными глазами. — Ты знаешь кого-нибудь ростом в метр девяносто, в кожаной куртке, с длинными черными волосами и пушистой бородой? Звучит по-хипстерски, но ему идет. Он похож на дикого зверя, только с умными глазами. Типа, вначале изнасилует, а потом почитает стихи.

— Понятно, — ответила Бриджит. — Ты все это выдумала.

— Да нет же! Если бы он так глядел на меня, то я бы уже терлась о его ногу. Но его интересуешь только ты.

— Очевидно, его интересует моя спина.

Нора поджала губы:

— Посмотрим.

Все посетители бара повернулись в их сторону после удивительно громкого, залихватского свиста Норы. Бриджит почувствовала, что пунцовеет.

— Господи, ты сумасшедшая сука!

Нора указала на подругу:

— Она одинокая, если тебе это интересно.

Бриджит обхватила лицо руками и посмотрела на столешницу с таким напряжением, какое бывает только в смертельных поединках.

— Я тебя точно убью на фиг, — прошептала она взволнованно.

Нора огляделась с совершенно безмятежным видом:

— Все в порядке, ребятки. Я просто подтолкнула события. У меня строгое расписание — нужно быть дома к полуночи. Эй, я не тебе свистела, конский хвост, отвернись обратно!

Бриджит почувствовала, что кто-то остановился возле их столика, но ей было слишком стыдно поднять глаза.

— Привет! Я Нора, слегка чокнутая подруга.

— Привет. Я Энтони.

— Очень приятно, Энтони. А это Бриджит.

Нора получила под столом пинок.

— Ай! — воскликнула она, глядя на Бриджит. — Больно же! Бриджит очень щепетильна — это одно из многочисленных ее прекрасных качеств. К тому же обычно у нее не настолько красное лицо. Просто она немного загорела.

— Не слушайте ее, — ответила Бриджит, впервые взглянув на подошедшего. Она была вынуждена признать, что он оказался именно таким, каким описала его Нора. А еще он обладал пронзительными голубыми глазами и чертовски обаятельной смущенной улыбкой. — У нее не было нормального ночного сна уже около двух лет.

— За это время у меня много чего не было нормального, но мы тут не меня обсуждаем.

Сумка Норы заиграла мелодию из фильма «Челюсти».

— Господи! — Она сунула руку в сумку, выуживая телефон. — Привет, мам, все в порядке? — Она немного послушала. — Нет, никаких проблем. А в чем дело? — Нора бросила взгляд на Бриджит. — Он загнал кошку на шкаф? Понятно… самое главное, мам, у нас никогда не было кошки. Погоди секунду, я выйду на улицу, чтобы лучше слышать. — Нора прикрыла телефон рукой и встала. — Извините, похоже, у нас захват заложника. Кстати говоря, — Нора кивнула Энтони, — садись сюда и будь очарователен.

Она направилась к двери.

Энтони застенчиво улыбнулся.

— Она — это нечто.

— Можешь сказать ей напрямую. И тебе вовсе не нужно…

Бриджит посмотрела на покинутый стул.

— Что ж, может, я и в самом деле присяду, если ты не против?

— Ага. Конечно. Хорошо. В смысле… Господи, мы начинаем разговаривать как в фильмах с Хью Грантом. Просто сядь.

Энтони кивнул и сел, одарив Бриджит восхитительно робкой улыбкой. Затем он поерзал:

— Как-то неловко…

— Ты только сейчас заметил?

— Ну, я имею в виду помимо прочего.

— А как тебе тот факт, что все в этом баре теперь таращатся на нас?

— И это тоже, конечно.

— Ну, все, кроме моей подруги, которую сейчас, наверное, разорвет на куски, судя по той пантомиме, которую я вижу за окном. Похоже, она инструктирует женщину за шестьдесят о том, как снять кошку со шкафа шваброй.

— Ага. Слушай, а ты не могла бы секунду помолчать?

Бриджит откинулась на спинку стула:

— Смотрю, ты новичок в этом деле? Потому что я почти уверена, что так флиртовать не принято.

Он снова нервно поерзал:

— Извини, просто… я вроде как шел за тобой сюда.

Бриджит пристально посмотрела на него:

— Ясно. Продолжаем странный флирт. Теперь я отчасти рада, что на нас смотрят.

— Нет. Видишь ли, я Энто. Энтони Келлехер.

Бриджит сунула руку в сумочку:

— У меня есть газовый баллончик.

Энто поднял руки:

— Расслабься, я пришел с миром, обещаю.

— О да, ты и твои братья ужасно миролюбивы — это доказывает офис, измазанный желтой краской.

— Это была не моя идея, клянусь. Да и вообще, ни одна из тех идей не была моей. И я совершенно уверен, что ты тут тоже ни при чем.

— Давай не будем забывать, кто и как все это начал — вы, бесчестная кучка подонков.

Энто кивнул:

— Даже не спорю. Но, как бы то ни было, это был не я. И если честно, я с тобой полностью согласен. То, как они обошлись с твоим другом, было ужасно, и, поверь, если бы я знал, то все бы сделал, лишь бы это предотвратить. Я о том, что накачать человека наркотиками и сделать все эти снимки — абсолютно отвратительный поступок. Я пришел прежде всего для того, чтобы извиниться, и если ты дашь мне две минутки и уберешь руку с того, что, я совершенно уверен, является дезодорантом, то я скоро уйду.

Бриджит даже не посмотрела вниз:

— Дезодорант, ага. А еще у меня имеется зажигалка. Ты выглядишь довольно легковоспламеняющимся, большой волосатый тупица. Зачем ты меня преследовал?

— Я не имел в виду… Слушай, я не мог зайти в ваш офис по очевидным причинам, а по телефону это прозвучало бы как очередная хитрость в этой бесконечной циклической войне. Просто дай мне шестьдесят секунд. А потом не стесняйся поджигать, если не передумаешь.

— Не надейся, что я этого не сделаю.

— Даже не сомневаюсь. Можно я опущу руки?

Бриджит кивнула, после чего оглядела бар. Все до одной пары глаз были прикованы к ним.

— Может, хватит пялиться? Это частный разговор.

На долю секунды присутствующие отвели глаза, затем снова уставились на них. Что бы тут ни происходило, у этого события был явный шанс войти в историю.

— Ну ладно, — сказал Энто. — Позволь еще раз повторить: я искренне прошу прощения.

— За что конкретно?

— За всё. И за эту детскую войнушку. Мы оба знаем, с чего все началось, но если мои братья и твой парень…

— Он не мой парень.

Бриджит почувствовала, что снова краснеет. С какой стати она вообще об этом сказала?

— Понятно. Тем не менее данная ситуация разрушает наш бизнес и, я подозреваю, ваш тоже. Я просто хотел подойти к тебе и попробовать поговорить как два взрослых человека. Было бы неплохо заключить что-то вроде перемирия, чтобы я мог спускать воду в унитазе в нашем офисе, не проверяя его на наличие взрывоопасных предметов.

Возвратившись в бар, Нора прошла мимо Энтони, направлявшегося к выходу. Она поспешила к столу и села.

— Ну и что тут произошло?

— Это Энтони Келлехер.

— И?

Бриджит посмотрела на Нору долгим взглядом:

— О, блин, точно! Прости мозги мамочки. Это же противник в вашей маленькой войне. Ты сказала ему, чтобы он отвалил?

— Типа того.

— Типа того? А почему я чую здесь дух «Ромео и Джульетты»?

— Не будь идиоткой. Я угрожала его сжечь.

— Мужчины тянутся к бешеным женщинам. Это факт!

— Короче, — сказала Бриджит, поднимая листок бумаги с написанными цифрами, — он дал мне номер своего телефона.

— Для ужина с танцами?

— Скорее, для переговоров о перемирии с ним и его братьями.

— Черт возьми! — ответила Нора, хватая свой пустой бокал. — Первое свидание — и уже знакомство с семьей. Это же серьезно! — Она подняла бокал над головой. — Гарсон, повторите то же самое еще разок. Мы будем праздновать!