Боже, я так долго мечтал о том, чтобы мои губы коснулись этих сисек. Не торопясь, смакую каждый их дюйм. Посасываю внешнюю сторону груди, облизывая и целуя, не переходя к твердому, малинового цвета соску, который просто умоляет меня пососать его. Сави издает горловой стон, от которого член дергается, и я не могу больше ждать, блять, поэтому я беру ее сосок в рот и сильно сосу. Она выгибает спину, еще сильнее прижимается к члену и стонет.

— Блять, Тейт, пожалуйста, пожалуйста!

Ласкаю ее сосок языком, а затем перехожу к другой груди.

— Мне чертовски нравится, как ты так произносишь мое имя. Боже, Сави, я так хочу тебя. Я хочу тебя всю, малышка.

Провожу зубами по верхушке ее груди, а обжигающий жар от прикосновения моего члена сводит меня с ума. Она собирается заставить меня кончить, а этого не произойдет, пока я не заставлю ее кричать, поэтому я хватаю ее за бедра, поднимаю с члена и вытаскиваю из воды.

— Держись за стену, детка. Поставь колено на выступ. Я изголодался по тебе. Мне нужна твоя сладость на языке, заполняющая рот. Мне нужно, чтобы ты кончила на мой язык, чтобы я мог слизать все это.

— О, Боже! Тейт!

Она умоляет, когда я втягиваю ее губы в свой рот, а затем провожу языком по ее жару. Ее киска лучшее, что я когда-либо пробовал, и я хочу еще, пока она бьется бедрами о мое лицо. Скольжу рукой по ее влажному бедру и просовываю палец в дырочку, и она такая же чертовски тугая, как я помню. Медленно и уверенно трахаю пальцем, добавляя второй, а язык начинает работать над ее клитором. Сосу его, облизываю и кружусь вокруг, пока она не начинает всхлипывать от облегчения. Я не могу насытиться ее вкусом, ее криками, и мне приходится сжимать основание своего члена, чтобы не кончить под водой.

Стенки Сави начинают дрожать и трепетать вокруг пальцев, и я знаю, что она близка к этому, но, прежде чем могу перевести ее через край, дать ей удовольствие, которого она заслуживает, она отстраняется от меня и снова опускается в воду.

Она хватает мой член и направляет его вверх, насаживаясь на него до такой глубины, что я кричу:

— Блять, да!

Она выгибает спину, запрокинув голову назад, и дважды сильно и быстро вращает бедрами, а затем ее киска сжимает мой член так крепко, что я взрываюсь. Она высасывает из меня мой оргазм, и все, что я могу сделать, это крепко держаться за ее бедра и дрожать вместе с ней. Когда она возвращает голову вперед, хватаю ее за шею и сталкиваю наши лбы вместе. Ее зрачки расширены, когда она смотрит в глаза.

— Малышка, ты выглядишь так чертовски красиво, кончая на мой член.

Она издает еще один стон.

— Мы можем сделать это снова? Только давай сделаем это на кровати?

С плеском воды я поднимаю нас и вытаскиваю из ванны, потому что, да, моя малышка может иметь все, что захочет.

Забираю страницы из принтера, складываю их аккуратной стопкой и надеюсь, что он не подумает, что я переборщила. Последний выпускной позади, и у меня появилось немного времени, чтобы провести небольшое исследование. Мне не нравится, как Беккет в последнее время подавлен мыслью о том, что после окончания университета он пойдет работать к отцу. Футбол был такой большой частью его жизни, и это то, чего он хотел для своего будущего. После травмы у него больше нет шансов стать профессионалом, но это не означает, что он должен покончить со спортом. Мысли о том, что Тейт и Джуд будут играть в высшей лиге, а Эш присоединится к ним в качестве спортивного медика, заставили меня задуматься о том, какие еще пути может выбрать Бекетт, чтобы быть частью этого.

Отсюда и исследования. У него уже есть много зачетов по курсам, которые ему нужны, чтобы легко перейти на спортивную стезю. Смотрю на бумаги и жую губу. В конечном итоге Бек сам решит, какое направление ему выбрать. Я просто хочу показать ему несколько вариантов, которые он, возможно, не рассматривал.

Беру свою сумку и наполняю ее всем необходимым. Через час у меня смена в библиотеке, потом последняя смена в клубе сегодня вечером, и я ухожу на каникулы. Обычно я еду в тот дом, где не будет Селесты и Ванессы, но поскольку все четверо ребят остаются здесь или едут на игры кубка, я подумала, что могла бы тоже остаться, может быть, съездить туда, где они играют и посмотреть. Это было бы гораздо приятнее, чем бродить по пустому дому, где только персонал составляет мне компанию.

Выхожу из своей комнаты и подхожу к открытой двери Бека, но его комната пуста. Я слышу, как работает душ в главной ванной, поэтому предполагаю, что он там. Не хочу опоздать на работу, поэтому захожу и кладу стопку бумаг на его кровать, где он не сможет их пропустить, а затем выхожу из его комнаты. По пути к лестнице я замечаю нечто такое, от чего моя кровь мгновенно закипает.

— Гребаный неудачник… отвратительно, что ты носишь мою фамилию… лучше бы, блять, выступал… деньги на этой игре…

Это не мое дело. Я не имею права вмешиваться, но мой мало привычный характер приходит в ярость от таких нецензурных оскорблений, и я толкаю дверь спальни Тейта, даже не успев опомниться. Он сидит на краю кровати, уронив голову на руки. Рядом с ним лежит его мобильный телефон, включенный на громкую связь, и отец изрыгает из него оскорбления. Топаю к нему, пока он не заметил, что я вошла, выхватываю его, поворачиваюсь и топаю из комнаты обратно в свою, хлопая дверью и щелкая замком, как раз в тот момент, когда Тейт начинает кричать.

— Сави! Черт! Сави! Что ты делаешь?

Бросаюсь через комнату, забегаю в свою гардеробную и закрываю за собой дверь в надежде, что то, что я хочу сказать этому человеку, будет достаточно приглушенным, чтобы Тейт не смог его услышать.

— Мистер Вэлор! — кричу я, прерывая человека на другом конце линии на полуслове. — Меня зовут Савана Севан, возможно, вы узнаете мою фамилию. Эта фамилия написана на боковой стороне стадиона, на котором ваш сын играет в футбол. Я уже второй раз слышу, как вы оскорбляете его, и это закончится сейчас, или я использую свое значительное богатство и ресурсы, чтобы положить конец вашей жизни, какой вы ее знаете. Я развалю вашу жалкую маленькую компанию до основания и куплю ее за арахис, а затем распродам ее по частям и сделаю все, что в моих силах, чтобы обанкротить лично вас. Спущу на вас своих собак юристов и уничтожу каждую крупицу вашей репутации, пока вы не станете изгоем и отверженным. Люди будут издеваться, смеяться и сторониться вас. Вы верите, что имя и состояние Севана способны сделать все, что я только что описала?

Когда в трубке раздается лишь тяжелое молчание, я киваю, как будто он может меня видеть.

— Не отвечаете? Хорошо. Это значит, что вы воспринимаете меня всерьез. Теперь позвольте мне прояснить ситуацию, чтобы между нами не было недопонимания. Вы НЕ будете больше звонить своему сыну до дня драфта. Он находится под огромным стрессом и давлением, которые ваша версия "ободряющей беседы" только усугубляет. Вам не рады на моем стадионе, и я обязательно внесу ваше имя в список безопасности, чтобы вам было запрещено посещать любые выездные игры. Когда я положу трубку, вы не будете звонить Тейту и не будете делиться с ним этим разговором, иначе это повлечет за собой последствия. Вы напишете текстовое сообщение, в котором извинитесь за свое поведение, скажете ему, как вы гордитесь им и всей той тяжелой работой, которую он проделал, чтобы зайти так далеко, и что вы верите, что у него будет потрясающее будущее. Мистер Вэлор, мне нужно, чтобы вы сказали мне, что понимаете и согласны с моими условиями, или я сделаю первый из многих телефонных звонков создавая ваше не такое уж удивительное будущее.

Мои пальцы больно впиваются в бока телефона Тейта, пока я жду, примет ли его отец мой блеф. Я чертовски ненавижу, что мне пришлось отказаться от своей настоящей фамилии, это то, что я всегда отказывалась использовать, но Тейт не заслуживает оскорблений этого засранца. Когда он наконец заговаривает, я задерживаю дыхание, чтобы он не услышал, как оно вырывается из меня с облегчением.