Следующим на ее линии огня оказывается Тейт, она выхватывает стопку бумаг и подбрасывает их прямо в воздух, отчего листы разлетаются повсюду.

— Твое следующее эссе, с некоторыми правками и предложениями, чтобы ты мог получить лучшую фальшивую отметку из возможных. Кроме того, твоя фальшивая подружка по-настоящему бросает твою фальшивую задницу!

Рот Тейта открывается, словно он хочет что-то сказать ей, но она уже отворачивается, чтобы встретиться взглядом с Эшем.

— И ТЫ! Не думай, что я могла забыть принести тебе что-то. У меня это прямо здесь!

Она засовывает руку глубоко в сумку и роется в ней, прежде чем встретиться с его глазами своими яростными голубыми и медленно вытаскивает руку. Она пуста, за исключением среднего пальца, гордого и жесткого.

— Это тебе! — Она сильно тычет им в его сторону, а затем тычет им в сторону каждого из нас. — Ты же не против поделиться им со своими мальчиками?

Ее рука опускается на бок, а другая тянется в карман и достает ключ, который, должно быть, дал ей Тейт. Он прикреплен к пластиковой розовой бабочке, которая бьется о стойку, когда она бросает его. Я вижу яростные слезы, которые наконец-то начинают наворачиваться на ее глаза, когда она разворачивается и выбегает из комнаты. Тейт выжидает мгновение, а потом кидается за ней.

— Сави, подожди!

Мы слышим, как ее голос срывается от боли, когда она кричит в ответ.

— Не трогай меня!

И тут входная дверь захлопывается. Тейт возвращается, зарывшись руками в волосы. Я снимаю фольгу с кастрюли, которую она впихнула мне, и с ухмылкой, а затем со смехом, копаюсь в булочках с корицей, которые она испекла специально для меня. Они все смотрят в мою сторону, и я поднимаю одну из булочек вверх, делая вид что поджариваю ее.

— Кто-нибудь еще находит взбешённую Сави чертовски горячей? — говорю я, запихивая липкое лакомство в рот.

Тейт просто смотрит на меня недоверчивым взглядом, дергает себя за волосы, а потом, наконец, срывается, рычит «Бляяяять!» и поворачивается к Эшу, пытаясь обвинить кого-то другого, вместо того чтобы взять на себя ответственность за этот разгром.

— Большое спасибо, чувак. Что за херня, Эш? Она нужна мне прямо сейчас! Что, блять, Сави тебе сделала?

Разражаюсь смехом, заставляя их обоих посмотреть на меня, но в ответ просто пренебрежительно машу им липкой, сладкой булочкой и говорю: «Продолжайте!», а затем запрыгиваю на стойку, чтобы устроиться со своим лакомствам и смотреть шоу, пока Эш лает на Тейта.

— Я? Что, блять, я сделал? Не я соглашался на фиктивные отношения с ней. Опять же, не я говорил, что собираюсь использовать ее и бросить. Ты не думал, что это может задеть ее чувства? Все, что я сделал, это сказал, что меня тошнит от ее присутствия в этом доме.

Бек качает головой.

— Вы оба долбаные мудаки. Она этого не заслужила. Она не заслуживает того, чтобы ее использовали, и точка.

Он пытается дотянуться до кастрюли, чтобы достать булочку, поэтому я рычу в своей лучшей пародии на парня с супом из "Сайнфелда" и шлепаю его по пальцам.

— Никакого супа для вас! Мистер «она недостаточно горячая». Плохой! Плохой, Бек!

Он открывает рот, словно собираясь привести аргументы, но тут же закрывает его, нахмурив брови, словно только сейчас поняв, что она могла почувствовать.

Эш ухмыляется.

— Что? Думаешь, ты лучше?

Слизываю глазурь с пальцев, разглядывая все эти булочки, а потом выкладываю им.

— Я сказал, что она как милый маленький домовой эльф, который приятно пахнет. Я не говорил, что собираюсь использовать ее и бросить, не называл ее домашним животным, и не сказал, что она недостаточно сексуальна, или действует мне на нервы. Также, к твоему сведению, мой член становится твердым от всего взрослого состава этого фильма, включая эльфа — так что я не так уж и плох.

Бросаю кастрюлю на прилавок и спрыгиваю, чтобы встать перед ними всеми, готовый поставить свою точку.

— Начнем с тебя, большой Т. Она тебе нужна? Не для того, чтобы использовать и злоупотреблять. Ты хочешь ее?

Он вскидывает руки вверх.

— Что? Нет! Я никогда не хотел, чтобы она была моей настоящей девушкой.

Я киваю.

— Почти уверен, что малышка-куколка тоже никогда не хотела, чтобы ты был ее парнем. Если мне не изменяет память, ты как бы навязал ей это. Но теперь ты чувствуешь себя не в своей тарелке, потому что не так уж много нужно, чтобы подтолкнуть ее к чувствам, а это только навредит ей, если ты будешь продолжать трахать ее повсюду.

Он скрещивает руки на груди, и его отрицательный ответ говорит мне, что я попал в точку. Пора озвучить брату некоторые факты.

— Прошло сколько, чуть больше двух недель с тех пор, как ты начал это дерьмо с ней? Бесплатное испытание закончилось, чувак. Если ты хочешь оставить ее у себя, ты должен заплатить абонентскую плату. Я? У меня кредитка готова к оплате за эту сладкую задницу. Так что двигайся.

Тейт краснеет и начинает брызгать слюной.

— Я…э…бля…черт, нет! Ты не можешь этого сделать. Это против кодекса братьев.

Это вызывает во мне завывающий смех.

— Ты слышишь себя сейчас? Я не могу иметь твою фальшивую девушку из-за настоящего кодекса брата? Эй, Тейт, отъебись.

— Джуд, ты серьезно? Ты действительно хочешь Сави? Не только для того, чтобы трахаться с ней? — спрашивает Бек, и я поворачиваюсь к нему.

— Да, блять, точно. Ты собираешься стать мужчиной и перестать позировать? Признаешься, что тоже хочешь ее?

Он смотрит мимо меня на Тейта и Эша, а затем медленно начинает кивать.

— Да, в ней что-то есть. Не уверен, что именно, но думаю, мне стоит это выяснить.

Тейт стонет от этого, но Эш насмехается.

— Что, черт возьми, сейчас происходит? Вы двое — самые большие мужики шлюхи, которых я знаю, и вы собираетесь сдать свои карточки шлюх… в обмен на… что…?

До этого момента меня забавляло, насколько мои друзья слепы, что не видят сокровище прямо у себя под носом, но вот это дерьмо, это уже не пройдет. Я подхожу прямо к лицу Эша и обнажаю зубы.

— На что? Давай, блять, закончи это предложение. Тебе, наверное, не нужен язык, чтобы лечить спортивные травмы, так что давай, расскажи все, что у тебя, в твоей тупой голове, с этой бабочкой.

Он отшатывается назад с обиженным выражением лица, но нет, я назвал ее своей, так что никто больше не сможет задвинуть мою куколку в угол, будь то друг или нет.

Он вытирает рот рукой, а затем качает головой.

— Я просто не понимаю этого, вот и все.

Откидываюсь назад, уже простив его, и ухмыляюсь.

— Врешь, врешь, штаны горят. Если бы ты этого не видел и не чувствовал, она бы не была у тебя под кожей. Тебя просто бесит, что ты что-то чувствуешь к человеку, который разговаривает в ответ. Может, это тебе нужно выйти из клетки, Эш.

Он отводит взгляд от меня, и динь, динь, динь — три из четырех, ребята! Я возвращаюсь к своим липким райским булочкам, сделанным специально для меня самой волшебной девушкой на земле, и откусываю еще одну, глядя на Тейта. Мы все трое смотрим на него в ожидании.

Он опустил голову, но я вижу, как его язык проводит взад-вперед по нижней губе, он так делает, когда напряженно думает над заданием. Пока я жду, что до него дойдет, я жалею Бека и предлагаю ему кастрюлю. Эш оживляется, взглянув на нее, но… прощен, еще не значит забыт, так что просто нет, черт возьми.

— Черт! Да, да, я тоже хочу ее. Я, блять, не знаю почему, но хочу. — Наконец выплевывает Тейт.

Огромная ухмылка расплывается по моему лицу. Мне нравится, когда мы все на одной волне. Что касается того, что все мы хотим одну и ту же девушку? Ну, в моем мире делиться — значит заботиться.

— Ладно, кискозавры, игра началась! Пусть победит сильнейший.

Сижу на уроке экономики и пытаюсь усвоить лекцию профессора, но ничего из того, что он говорит, не цепляет. Все, что я слышу, это дерьмовые вещи, которые Тейт и другие говорили обо мне. Это крутится в моем мозгу, как зацикленная карусель, с которой я не могу сойти. В этой боли я виню только себя. Я знала, я знала, что для меня лучше! Я знала, что все это не реально, но слышать, как они говорят это вслух, так пренебрежительно, так небрежно, гораздо больнее, чем я думала.