Вистеллия, закованная в тяжёлые кандалы, медленно брела в верх по лестнице.

— Куда ты меня ведёшь?

— На свежий воздух. Днём узники Каринора работают на крыше, а ночью спят в своих комнатах.

Взобравшись на крышу, Вистеллия осмотрелась. Плоской была лишь центральная часть крыши Каринора. Крыши двух боковых башень были в форме шпилей.

На крыше уже находилось пять женщин и двое мужчин. Выглядели узники Каринора ужасно: седые, измождённые, с затравленными взглядами. Перед каждым из заключённых стояли три деревянные кадки. Одна кадка была наполнена камнями, две другие — пустые.

— Садись здесь, — приказала Вистеллии надзирательница, указав на место в центре крыши.

Вистеллия послушно села, посмотрев на стоявшую рядом кадку с камнями и две другие, пустые.

— Вот твоя работа, — надзирательница указала на камни. — Сортируй их. Большие в одну кадку, маленькие в другую, а среднего размера оставляй там, где лежат?

— Зачем это делать? — не поняла Вистеллия.

— Чтобы скучно не было, — буркнула надзирательница.

— А завтрак?

— Завтрак заключённые Каринора получают вместе с ужином. Обедом не кормим. Переговариваться нельзя. Прекращать работу нельзя. За неповиновение получишь удар хлыстом, — надзирательница вытащила из-за пояса длинный толстый хлыст.

— Что будет, когда я закончу сортировку камней?

— Увидишь.

Вистеллия начала перебирать камни. Солнце тем временем поднималось всё выше и припекало всё жарче.

— Пить, — простонал один из мужчин, за что тут же получил вместо воды удар хлыста от надзирательницы.

Время тянулось медленно. Уже было далеко за полдень, когда Вистеллия закончила сортировать камни.

Падзирательница подошла, ссыпала все камни назад в центральную кадку.

— Начинай сначала! — крикнула она.

Вистеллия застонала, поняв в чём заключается суть работы, и начала снова перекладывать камни из одной кадки в две другие, но теперь она делала это как можно медленнее, стараясь тратить поменьше силы на бестолковую работу.

Только когда солнце начало клониться к закату узников Каринора начали уводить в камеры. Для этого на крышу поднялись два незнакомы Вистеллии тюремщика, потому что сами заключённые спуститься с крыши не могли.

— Я не выдержу здесь и пары дней, — подумала Вистеллия, опускаясь на прохладный деревянный пол своей комнаты, куда её затащили тюремщики и сняли кандалы.

Надзирательница принесла большую железную кружку, наполненную водой, небольшой кусок вареного мяса и ломоть чёрствого хлеба.

— Не забывай: это ужин и завтрак, — напомнила она, закрывая дверь комнаты-камеры.

Вистеллия бросилась к воде и выпила почти всю. Есть не хотелось.

— Нужно поспать до полуночи, — решила Вистеллия, но сон не шёл, а вот с наступлением темноты глаза начали слипаться. Вистеллия не заметила, как уснула. Снова ей снились люди, желавшие прикоснуться к ней. Сперва Вистеллия, как и накануне отталкивала их, но очень скоро сил на это уже не было.

— Надо проснуться, — думала Вистеллия и не могла.

Люди во сне пропали так же резко, как появились. Теперь Вистеллии снилась её комната, но не пустая, а обставленная красивой мебелью. В комнате у окна на мягкой кушетке сидела очень красивая черноволосая женщина и двое детей: мальчик лет восьми и девочка лет пяти. Женщина читала детям книгу, а они внимательно слушали её.

— Мамочка, папа нас не любит! — вдруг сказала девочка.

— Ты ошибаешься, — покачала головой женщина.

— Мама, Мариэли права: он никогда не играет с нами, — поддержал сестру мальчик.

— Сибар, ваш папа король. У него много дел, — женщина погладила детей по головам. — Бегите на улицу. Поиграйте в саду. На закате там очень красиво.

Дети послушно выбежали из комнаты, а женщина подошла к стене, нажала три раза на неприметный камень и он вывалился. Из образовавшейся дыры черноволосая женщина извлекла кольцо: белый ободок, украшенный большим лунным камнем.

— Всё будет хорошо, — прошептала она, любуясь кольцом.

За дверью послышались голоса. Женщина быстро положила кольцо в тайник и закрыла тайник камнем…

На этом сон оборвался. Вистеллия открыла глаза. Чувствовала она себя совершенно слабой. Сил не было даже на то, чтобы пошевелить рукой.

— Надо поесть, — решила Вистеллия.

Она долго собиралась с силами, наконец смогла протянуть руку к лежавшему рядом мясу, откусила немного, прожевала, почувствовала себя лучше, смогла сесть, взять в руки хлеб. До самого рассвета Вистеллия мелкими крошками отламывала немножко от ломтя хлеба, откусывала совсем чуть-чуть от мяса и долго жевала каждый кусочек, каждую крошку. К утру она чувствовала себя достаточно сильной, чтобы подняться в кандалах на крышу вслед за надзирательницей.

— Ты хорошо держишься. Даже не поседела, — с восхищением сказала надзирательница, когда Вистеллия начала медленно перебирать камни.

— Зачем нас на день заковывают в кандалы? — спросила её Вистеллия, видя, что надзирательница не прочь поговорить.

— Чтобы вы с крыши не сиганули, — ответила та и направилась к сидевшей неподалёку заключённой, которая перестала перебирать камни, чтобы ударить несчастную хлыстом.

День тянулся медленно. Вистеллия надеялась, что Тимес приедет за ней, но вечером снова оказалась в комнате-камере, где её уже ждала кружка воды, кусок мяса и ломоть чёрствого хлеба, а ночью снова снились те же сны, звучали жуткие звуки Коридора и его мольба о помощи.

Так прошло ещё два дня. На третий день Вистеллия не смогла сама подняться на крышу, поэтому её туда затащили тюремщики.

На крыше тоже произошли изменения: мужчин не стало, а женщин прибавилось: три новенькие перебирали камни.

Вистеллию опустили у её кадок с камнями, и она начала монотонно их перебирать, время от времени останавливаясь, за что получала от надзирательницы удар хлыстом. От этих ударов болело всё тело. Вистеллия уже не думала ни о чём кроме того, чтобы просто дожить до вечера.

— Тимес, — мысленно то и дело звала она принца, вспомнив, как услышала зов принца, когда он был отправлен. — Услышь меня.

Вистеллия надеялась, что Тимес вот-вот появится в Кариноре, однако принц Тимес в образе Алойза Совитара всё не появлялся. Очередной день близился к концу.

Когда пришло время возвращаться в камеры, одна из женщин, увидев, что надзирательница отвлеклась, встала и медленно пошла к краю крыши.

— Куда собралась, ведьма! — заорал на неё пришедший на крышу тюремщик. — Хочешь легко избавиться от страданий? Не выйдет!

Он подбежал к желавшей сброситься с крыши заключённой, ударом руки в спину заставил опуститься на колени, а подоспевшая ему на помощь надзирательница начала бить бедняжку хлыстом.

— Остановись! — тюремщик перехватил руку надзирательницы. — Ты сейчас забьёшь её до смерти, а она этого и хочет.

— Убейте, — простонала женщина.

Вистеллия, наблюдавшая за происходящим, потеряла сознание.

В себя она пришла только в камере. Кандалы были сняты, вода, мясо и хлеб, как обычно, ждали её на полу.

— Я больше не вынесу, — заплакала Вистеллия.

— Кольцо! — пронеслось у неё в голове.

Вистеллия перестала плакать. Она посмотрела на стену позади себя. Три дня во сне прекрасная черноволосая женщина вынимала кольцо из тайника в стене.

Перед глазами Вистеллии всплыла картинка из сна: стена, камни, женщина.

— Вот тот камень, на который женщина из сна нажимала, — Вистеллия собрала все силы, чтобы подползти к стене, встала, держась за стену и нажала на камень в трёх местах, как это делала во сне хозяйка кольца.

Камень вывалился. Пошарив в образовавшейся дыре, Вистеллия вытащила из неё не кольцо, а небольшой кинжал, рукоядка которого была усыпана драгоценными каменьями.

— Вот он, выход, — Вистеллия, как заворожённая, смотрела на кинжал. — Один удар в сердце — и конец страданиям.

В комнате стало совершенно тихо. Все звуки Каринора смолкли в одну секунду. Замок словно замер, выжидая дальнейших действий Вистеллии, которая медленно подняла вверх руки с зажатым в них кинжалом. Она целилась в сердце.