Он выжил лишь потому, что грезил местью. Каждая его мысль, каждый вздох был наполнен одним единственным желанием – сравнять с землей Тиррариум, лично уничтожить каждую населяющую его тварь. И содрать кожу живьем с той зеленоглазой мрази, которая вонзила кинжал в грудь его невесты. Выколоть эти дьявольские глаза. Вырвать ее черное сердце и раздавить его сапогом. Только эти желания заставляли его цепляться за жизнь.

 Он вырвался чудом. Одна тварь, вдоволь поиздевавшись над ним, плохо застегнула его кандалы. Они расслабились. Заигрались. Перестали воспринимать его всерьез. А он, конечно, не позволял себе ни на минуту расслабиться. И пускай он был опять чем-то опоен, пускай он едва стоял на своих собственных ногах, а руки плохо слушались его… Желание отомстить прибавило ему сил.

 Он заколол монстра, которого поставили ему в охрану, одним каким-то жалким ржавым гвоздем, который выковырял из стены. Он помнил, как его кровь, пульсирующей струей вырывалась из разодранной шеи и заливала Аскару лицо. Он помнил, как кричала ему вслед какая-то мелкая ведьминская шавка. И как ее он заколол уже снятым с монстра оружием.

 Темные коридоры подземелий мелькали у него перед сознанием. Его оскорбляло то, что ведьмы приставили к нему, Королю Охотников, такую жалкую охрану. Он помнил удар огненного кнута, которым одарила его на прощание какая-то местная мразь. Он действительно очень плохо воспринимал реальность, будто вязкий сон. Но очнулся он уже за пределами Тирариума. Израненный. Почти сломленный. Но живой.

 И теперь, спустя столько времени, он добрался до этой твари. Она в его власти.

– Отпусти! Ты сломаешь руку! – вскрикнула ведьма, когда он потащил ее по холодному каменному полу.

– Завали пасть! Или я намеренно ее сломаю! – с ненавистью ответил Аскар, стараясь перекричать ужасный вой, стоявший повсюду.

 Как только они очутились на улице, девушка зажмурилась от вспышки яркого света. Очередной костёр вспыхнул на горе, разнося по округе истошный вопль волшебницы, осуждённой за злодеяния на смерть.

 Ещё пару дней назад никто не мог представить, что Тирариум падет. Город, простоявший столько лет, охраняемый самыми сильными ведьмами и магами, поглотило пламя.

 Это просто немыслимо! И здесь не могло обойтись без помощи кого-то настолько могущественного, что страшно представить.

 Огромный защитный купол, нависший над городом, когда-то выдержал удар самого дракона. А сейчас тлеющими ошмётками опадал вниз, напоминая подожженный пергамент. Калиссия с ужасом наблюдала за этой картиной. Это настолько поглотило девушку, что на секунду она забыла, что рядом охотник.

– Что, ведьма, нравится тебе? –  самодовольно усмехнулся мужчина, подбоченившись. –  Думала, небось, что мы до вас не доберёмся? Ты даже не представляешь, чей гнев вы на себя обрушили!

 Калиссия не отвечала, и он продолжил говорить, ядовито выплевывая слова и сжимая ее руку еще сильнее. С ее губ невольно сорвался стон.

– Пойдём, я вас познакомлю!

 Перехватив ее за волосы, он поволок девушку по земле. Роскошное открытое платье стало похоже на затертый мешок из-под зерна. Острые камешки забивались под ткань и царапали кожу.

 На главной площади собралась огромная толпа.

 Простые люди с подожженными факелами ликовали, швыряя в привязанных к столбам ведьм всякий мусор. Возле собранного помоста выстроились охотники в открытых кожаных доспехах вперемешку с воинами, полностью облачёнными в чёрные латы, напоминающими чешую.

"Откуда у них такой редкий металл?" –  пронеслось в голове Калиссии.

 Девушка зажмурилась в желании скинуть с себя этот морок. Нет-нет-нет! Этого просто не может быть! Откуда они здесь?

 Аскар тащил девушку прямиком к вышедшему вперёд мужчине угрожающих размеров. Его уверенная пластичная походка придавала  громоздкой  фигуре животной грации.

– Хьял!

  Охотник позвал эту громадину как-то слишком панибратски, размахивая рукой, зажимающей меч, как флагом. Лис задрожала, словно лист на ветру, хоть и отчаянно пыталась скрыть эту дрожь. Стало по-настоящему страшно.

 Хьял. Он же Хьялмар. Он же, дьявол вас побери, Император Хьялмар! Чертов Император чертового Дракири! Здесь! В Тирариуме…

 Виверны – очень закрытый народ, они никогда не лезли в людские дела. Предпочитали не покидать пределы своего царства после того, как погиб последний дракон. Но что-то же заставило их напасть на Тирариум вместе с охотниками?

– Я нашёл ее! Познакомься, эту дрянь зовут Калиссия!

 И Аскар просто швырнул ее к ногам виверна, как какую-то дворовую девку.

 Мужчина снял свой шлем, и два ярко-желтых глаза с вертикальным зрачком вскользь пробежались по фигуре Калиссии. Его суровое лицо скривилось, выражая крайнюю степень брезгливости, и он тут же отвёл взор, словно перед ним отвратительно-гадкое создание.

– Ты уверен? – обратился он к охотнику, словно Лис тут и вовсе не было. – Я не чувствую от неё сильной магии.

 В ответ Аскар зарычал. Почти так же страшно, как в тот день, когда Калиссия его впервые увидела. Он схватил девушку за грудки и почти что тыкал ей в лицо Хьялмару, как тряпичной куклой. Она безвольно болталась в его руках, а виверн старался отодвинуться каждый раз, когда Лис оказывалась слишком близко.

– Я ее навсегда запомнил и ни с кем бы не перепутал! – закипал охотник, и виверн вздохнул:

– Эту девушку могли подсунуть специально. Чтобы скрыть ту, которую мы искали, – его голос звучал так, словно говорили тысячи воинов разом, заставляя каждую клеточку вибрировать в ответ.

– Это она! Хьял! Это точно она! К тому же, паскуда даже меня узнала!

 Словно нехотя, виверн вновь взглянул на Калиссию, и теперь его взгляд задержался на девушке чуть дольше. Совсем чуть-чуть. На какую-то долю секунды. Он махнул рукой и развернулся на пятках, направляясь обратно к своим воинам:

– Тогда делай с ней, что хочешь, – через плечо бросил он, уходя. – Главное – оставь живой.

– Эй! – возмутился Аскар. – Постой! Сними иллюзию! Пусть все увидят, как на самом деле выглядит эта сука!

 Честное слово, было видно, что виверн немного сник. Он очень не хотел подходить к ней близко и неизвестно, что именно заставило его выполнить просьбу охотника.

– Ну что ж, будь по-твоему… – согласился Хьял и вытащил откуда-то ярко-красный камень.

 Ведьмы на помосте завопили, словно под их ногами уже развели костры. В их числе присутствовала и сама Присцилла. Идеально красивые лица женщин перекосились в уродливых гримасах.

 На них, как по волшебству, вырастали коричневые бородавки, их полосовало морщинами, как измятую старую бумагу. Волосы поседели и торчали жидкими всклоченными пучками. Вместо всеми желанных красавиц-ведьм на помосте стояли уродливые мешковатые старухи.

 Калиссия вскрикнула и отвернулась.

– Что за игры? – недоуменно потряс девушку Аскар. – Почему ее рожа на месте?

 Хьялмар приблизился, шею обожгло его горячим дыханием. Камень засиял возле самого лица, но Калиссия так и осталась сидеть неподвижно, ее красота никуда не делась.

– Что-то здесь не так, – задумчиво протянул виверн. – Но я с этим разберусь. Позже. А пока покончим со злосчастными ведьмами, – он подал знак, и помост озарился огнём.

– Калиссия! Помни, кто ты есть! – голос королевы звучал ослаблено, прорываясь через мучения, которые испытывала заживо сжигаемая ведьма. – Не забывай о том, что я тебе сказала!

– Отомсти! – визжали другие.

 Лис нащупала в кармане кулон и сжала его, будто он – последняя спасительная соломинка.

 Присцилла до последнего не хотела отдавать ей наследие матери. Но, когда напал враг, королева приказала девушке убираться прочь из города и всучила в руку этот невзрачный кулон.

 Так уж вышло, что, несмотря на отсутствие активной силы, более чем активный характер у ее племянницы присутствовал. И вместо того, чтобы позорно бежать, девушка отправила вместо себя подругу. А сама решила грудью защищать своих обезумевших от страха поданных.