Калиссию уже почти тошнило и от его слов, и от тёплого приёма, и от этого города. Что-то ей подсказывало, что время, проведенное за стенами Кандерна, будет очень и очень тяжелым.

 По случаю возвращения вассала в замке устроили целый пир. В огромном обеденном зале накрыли длинный стол, ломящийся от яств и выпивки. Охотники шумно общались, хотя их разговоры больше походили на громогласные выяснения отношений, которые вот-вот должны дойти до мордобоя.

 Во главе стола, ничуть не уступая своим подданным в варварстве, сидел Аскар, взирающий на все это с какой-то неестественной гордостью. По правую руку от него, как обычно будто каменный, сидел виверн. В его глазах гордости не было, скорее там можно было разглядеть усталость.

 Калиссия успела немного привести себя в порядок с дороги и идеально расчесать свои длиннющие волосы, когда в дверь постучали, и полная женщина сухо бросила ей следовать за собой. Она, молча, шла по узким серым коридором до больших сделанных из красного дерева дверей, за которыми ее ожидало зрелище, не уступающие приемам Присциллы по шуму.

 Целая толпа охотников в перемешку с вивернами гудела и кричала, опрокидывая выпивку в себя полными рогами.

 Когда она протискивалась между лавок, ее со всех сторон окатывали потоком нелицеприятных и достаточно грязных комплиментов. Она заметила знакомое лицо Хьяла и решила подойди поближе, все никак не решив, где ей лучше сесть, чтобы избавиться от навязчивого внимания.

– Кстати, Хьял, – несколько коверкая слова от уже достаточно большого количества влитого в себя алкоголя, охотник крепко обнял виверна за плечи. – У меня ж для тебя кое-что… э… кое-кто!.. есть! Чисто по-дружески! Баба – огонь! Ща найду…

 Аскар оглядел зал не слишком трезвым взором, мотнул башкой, не найдя искомого. Оглядел в обратную сторону, снова безуспешно. Тогда он просто засунул пальцы в рот и так громогласно свистнул, что все находящиеся в зале притихли и уставились на своего пьяного короля. Некоторые даже приостановили разворачивающиеся в самых темных и дальних углах побоища. Так и остались стоять, занеся для удара свои огромные кулаки, да так их и не опустив.

– Берта! Эй! Где ты, сестрица? Ах, вот же она, наша красавица!

 Высокая, стройная и мускулистая девушка, сидевшая все это время в дальнем конце стола и боровшаяся на руках с достаточно крупными для нее мужчинами, хмуро выглянула на свист.

– Ты одичал в походе? – не слишком-то церемонясь с пьяным королем, поинтересовалась она. – Свистом меня подозвать решил? Как собаку? А если я тебе зубы выбью, сможешь повторить?

 Все это она говорила с таким агрессивным весельем, что сомневаться не стоило – вероятность того, что она способна хотя бы попытаться реализовать свою угрозу, явственно очень высока.

– Да ладно, не кипятись, я же любя! – ещё шире улыбаясь, прокричал Аскар. – Я тут решил познакомить тебя с моим старым другом, а то мы все на его территории виделись. А сейчас сам Его Величество почтил нас своим визитом. Так что прервись и тащи себя к нам!

– Ты в курсе, что я сижу рядом и слышу, как ты сводничеством занимаешься? – хмуро поинтересовался виверн, но на девушку, стремительно пересекающую зал, все же посматривал.

 Ее можно назвать интересной. Даже, пожалуй, необычной. Красавицей она все же вряд ли являлась, но очаровывала чем-то другим. Неприкрытой силой, наверное, взглядом охотницы, который пронзал, будто стрела. Хьял даже опасался, что любой человек, на которого она смотрела, мог тут же упасть, истекая кровью. Решительность сквозила в каждом ее выверенном и точном действии. Виверн по-настоящему залюбовался движениями перекатывающихся под ее кожей мышц.

– Ваше Величество, – улыбнулась она так лучезарно, что Хьял даже опешил, насколько сильно эта улыбка преображала всю ее внешность, превращая из оружия в обычную девушку. – Добрый вечер. Как тут уже упомянул этот идиот, мое имя Берта.

 У охотников не были в чести церемониальные приветствия, реверансы и поцелуи. Поэтому она торжественно протянула ему руку для рукопожатия, и виверн, отчасти все же заинтересованный, тут же ответил ей. Ладонь девушки оказалась на ощупь грубой, как и у многих охотников. Очевидно, она работала наравне с мужчинами, не боясь никаких трудностей. Да и вела себя, прямо скажем, тоже не слишком-то по-женски.

– Хьялмар, – представился он, отпуская ее руку. – Не совру, если скажу, что мне очень приятно, наконец, с вами познакомиться. Ваш король не скупится на комплименты в сторону своих сестер, поэтому я уже наслышан о ваших подвигах.

– Названых, – поправила девушка. – Я ему, слава Богам, не родня.

  Берта, перводя взгляд за спину император, пристально уставилась на ведьму, которая притихла, и, не прикасалась к еде и выпивке, просто застыла на месте, постоянно ловя на себе похотливые взгляды уже хорошо выпивших мужчин. Ухмыльнулась. Хьялмар, от усталости проигнорировавший этот многозначительный взгляд, извинился и вышел из зала, пообещав вернуться через несколько минут. Берта улыбнулась и проводила его фигуру взглядом до выхода.

– Это она? – бесцеремонно ткнув пальцем в девушку, спросила Берта у названного брата, когда виверн скрылся из виду.

– Ага, наша дорогая гостья. Иди,  поприветствуй, – заикаясь, ответил охотник, в предвкушении отставив блюдо в сторону.

 Высокая охотница, облачённая в кожаные  доспехи уверенным шагом направилась к ведьме. Зал замер, будто бы вот-вот объявят главное представление вечера.

– А ты что, принцесска, не пьёшь и не ешь? Не уважаешь хозяев замка? – громко отметила Берта, наклонившись к девушке почти вплотную.

Калиссия подняла голову, и их взгляды схлестнулись.

– Какая наблюдательность. Сразу видно, у кого я оказалась в гостях, – гипнотизируя охотницу своим горящим кошачьим взглядом, обворожительно улыбнуась ведьма.

 Со стола полетела посуда. Берта с лёгкостью закинула опешившую Калиссию на стол, запрыгнув сверху и нававливая ей на горло предплечьем. Вторая ее рука сжимала огромный наполненный рог, охотница скалилась и тихо смеялась, переворачивая его над лицом ведьмы.

 Лис упрямо сжимала губы и очень зря это делала, так как настырная Берта с силой сдавила челюсть и, как только ведьма открыла рот, щедро начала заливать туда вино.

– Давай, сука, глотай! – расхохотавшись, била ее по щеке охотница, видя, как девушка захлебывается напитком. – Половину расплескала!

 Ведьма замерла, словно послушалась, но уже спустя секунду плюнула вином в перекосившееся лицо Берты. Та зарычала, обложила Калиссию отборными ругательствами и за какую-то долю секунды вытащила из ножен огромный нож.

– Сейчас я тебя подрихтую! – медленно провела она от живота Лис к ее горлу. – Посмотрим, чем ты после этого харкать будешь, вином или кровью!

– Эй, только не убивай, – окликнул ее оживившийся Аскар.

 Калиссия ерзала под ней, скользя ногами по столу, но ничего не могла сделать. Нож был прижат к ее горлу, и она даже чувствовала, как он немного рассек ей кожу, и как капля крови стекает по шее. Продолжая удерживать ведьму прижатой к столу, Берта оглядывалась и многозначительно улыбалась:

– О, я кажется, придумала. А развлеки-ка наших воинов, дорогуша, – прошептала Калиссии в лицо охотница и громко рассмеялась, обращаясь к музыкантам. – Эй! Сыграйте что-нибудь медленное! Ведьма хочет исполнить для вас чарующий танец!

 Калиссия почти горела от раздирающего ее гнева. Браслет вспыхивал зелёным пламенем и тут же красным, но она была бессильна.

 Гордость жрала ее изнутри, она не могла позволить себе так просто сдаться, выполнить требования Берты. Но и сопротивляться дальше было опасно. Женщина была столько же варварски-сильна, как и Аскар, пугавший ее до чертиков.

 Она ненавидела каждого, кто сейчас наблюдал за предстоящим унижением. Калиссия медленно выползла из-под охотницы, огляделась. Мужчины пожирали ее глазами. Ждали. Музыканты действительно затянули что-то неторопливое.