– Да я не умею! – всхлипнула девушка.

– Придется постараться, – тихим, спокойным, почти успокаивающим голосом проговорил Хьялмар. – Как ты поняла, от этого сейчас зависит не только наше будущее, но и твое.

 Виверн молча лёг на лежанку, подложив руки под голову. Калиссия разглаживала свои волосы руками, укладывая их на одну сторону, и с недовольством отметила, что Аскар неслабо ее потрепал.

– Хьялмар, ты же не отдашь меня ему?

– Я не собираюсь это обсуждать.

Калиссия сжала руки в кулаки, в ее глазах разгорались зелёные искры.

– Доброй ночи, Ваше Величество. Вы самый благородный человек на свете, – обиженно сказала она, стараясь хоть как-то укрыться под тонким покрывалом.

– Во-первых, я не человек. Во-вторых, благородство – достаточно относительное понятие, Калиссия.

 Сквозь небольшое отверстие у входа в палатку пробивалась тонкая полоска лунного света. Лагерь полностью погрузился в мир снов, но девушка не могла и помыслить о том, что заснёт. Аскар казался угрозой, и она, проведя пару дней в обществе этих мужчин, прекрасно понимала, что вполне реальной.

 После происшествия с гвинтом ей даже представлять не хотелось чужие руки на своём теле. Калиссия перевернулась на другой бок и через силу прикрыла глаза. Перед ними тут же возникла самодовольная рожа охотника. Ведьма встала и на цыпочках подошла к выходу, отодвинув брезент, высунула голову наружу.

 Никого. Даже караул куда-то испарился. Конечно! Какие безумцы решатся напасть на армию вивернов?

 Она оглянулась, разглядывая немалых размеров раскинувшуюся фигуру мужчины. Ее будто что-то подтолкнуло в спину, и, скорее всего, это было осознание, что ей не справиться с поиском ведьм. Калиссия пустилась в бег, добежав до привязанного Хьялом коня, она, путаясь в поводьях, отвязала его, и, запрыгнув, слилась  с животным в единое целое, заставляя его по памяти нестись обратно к странной старухе.

 Погони не последовало. Она поняла это, будучи в пути не меньше четверти часа. Конь не подвёл, и перед ней возникла знакомая землянка.

– Зачем ты пришла? – не сразу открывшая ведунья, не выдержав упорного стука в дверь, все же появилась на пороге.

– Мне некуда идти! Вашими молитвами, меня преследует сумасшедший охотник.

– Деточка, возвращайся назад. Дракон найдёт тебя, лучше не вызывай его гнев.

– Могу ли я остаться у вас? Уверена, здесь найдётся какая-то защита от его влияния.

– Кончено, я же всесильная! – съязвила ведунья. – Советую тебе возвращаться, шансов нет.

Калиссия обречено развернулась к ведунье спиной, но та через небольшую паузу окликнула девушку.

– Калиссия, – девушка дернулась, удивившись, откуда старухе известно ее имя, ведь их не представляли друг другу. – Я знала, что ты вернёшься. Я так понимаю, кулон дракон забрал? Я чувствовала твою вещь, но не могла сообразить, где ты ее спрятала.

– А при чем здесь кулон? – подозрительно прищурилась девушка. Мысли сбивчивым клубком катались в голове и пока что ни одной хорошей не было.

– Не только дракону нужна твоя кровь, тебе его тоже… – загадочно блеснув белёсыми глазами, произнесла старуха.

– Что?! А чья ещё мне кровь нужна? Может быть, великана? Вы шутите? Вы вообще видели их отношение ко мне? Какая к черту кровь?!

– Видела… Капля его крови, капля твоей, кулон и карта огненного храма. Запомнила?

– Это смешно! Между ними нет ничего общего!

– Есть. Что-то огромное общее между вами точно есть. Я много лет живу на этой земле, и, поверь, кое-что ещё даже могу припомнить… и почувствовать…

 За спиной фырчала лошадь. Калиссия смотрела на ведунью и понимала, насколько прав был охотник. Бабуля-то сумасшедшая! Дикая! Точно не в порядке с головой! И о чем она только думала?!

– Спасибо за очередную порцию бреда! – вспылила недо-ведьма. – Да я лучше магам сдамся, чем проведу ещё один день с безумным охотником и параноидально настроенным драконом!

– Ох, ну как знаешь. Они там, – указав на север, открестилась от гостьи старуха. – Лис, тебе все равно придется расстаться с мешающим стать ведьмой обстоятельством. Я вижу, что придётся. Лучше сделай выбор сама. И ты сможешь без схватки получить желаемое. Иногда женские чары сильнее, чем магия ведьм.

 Калиссия, пришпорив лошадь, быстрее ветра понеслась в указанном направлении, возмущаясь себе под нос словам ведуньи. Но все же пыталась связать воедино все свои познания о странном кулоне. Присцилла вряд ли, зная ее натуру, придала бы особое значение неброской вещице, а заклинала хранить ее как зеницу ока.

 Зная ее отношение к матери девушки, и что та и лишнего слова про неё не проронила, полагать, что ее забота о кулоне возникла в результате глубоких сестринских чувств, тоже неразумно. Лис всерьёз задумалась, нет ли правды в словах ведуньи.

 Закрыв за девушкой дверь, старая ведьма на всякий случай и шторы затертые прикрыла. Она с опаской ночного вора подняла старую деревянную половицу и, пошарив рукой, вытащила небольшого размера сферу.

 Ведьма, не поднимаясь с пола, положила на неё сухие руки и закатила глаза, чеканя скрипучим шепотом  древние заклинания.

– Ваша Светлость, я все сделала и сказала, как вы приказали, – старуха еще сильнее посерела от страха, когда внутри шара появилось лицо мага.

– Она поверила? – вкрадчиво спросил князь.

– Да, она очень напугана, поверит в любую спасительную ерунду.

– Это хорошо… – мужчина блеснул красными глазами, заставляя ведьму сжаться. – Что, старуха, боишься? Если все произойдет так, как я запланировал, я прощу тебе и измену, и связь с охотниками. Так что, начинай молиться Мертвому Богу, чтобы все получилось, – усмехнулся князь, и его изображение растворилось внутри шара.

 Хьялу показалось, что он закрыл глаза лишь на мгновение, но, когда они снова открылись, оказалось, прошло уже чуть больше часа. Он перевернулся на бок, снова пытаясь провалиться в сон, глянул на постель Калиссии и резко сел. Чертовка либо пошла погулять посреди ночи, что сильно вряд ли, потому что она не решилась бы ходить по лагерю, где на нее в любой момент мог наткнуться Аскар. Либо сбежала, что было, конечно, гораздо вероятнее.

 Виверн прикрыл глаза, желая почувствовать, что ошибается в действиях девушки, но лишь убедился в своей правоте. Ее еще пока яркий образ стремительно уносился к северу, в сторону сожженного города. Выругавшись, Хьял выскочил из палатки, обнаружил отсутствие одного из коней и, вскочив на второго, во весь опор бросился за беглянкой.

 Калиссия с ужасом посмотрела на свою руку, браслет пылал, шипя и жаля кожу, руны ярко загорелись красным, будто лава собиралась вытечь из него наружу.

– Вот же демоны!

 Она старалась хоть как-то оторвать артефакт от обожженного запястья, но браслет ещё сильнее раскалялся. Ведьма потеряла контроль над животным, и оно остановилось, недовольно фыркая,  девушка кубарем свалилась  с коня, стараясь затушить браслет землей, но ничего не выходило.

 Она меньше часа провела в пути, а так как ей пришлось возвращаться на север, скорее всего лагерь все ещё оставался неподалёку.

– О чем ты думала? – сразу после треска ломаемых веток и ржания коня услышала девушка. Браслет сразу перестал выжигать ей кожу и остыл. – Что я тебя без присмотра оставлю?

 Ее глаза светились в темноте, а зрачки хищно сузились.

– Я хотела привести тебе пару магов, может они больше вам подойдут, – поглаживаниями успокаивая место ожога, ответила девушка.

– Грязная ложь, – констатировал Хьял, глядя на девушку свысока. – Мне снова тебя привязывать?

– Я не вернусь в лагерь по доброй воле! Вы не имеете права, не разобравшись, со мной так обращаться!

 Виверн спрыгнул с коня, угрожающе накрывая девушку своей тенью. Луна ясно освещала отчаявшееся лицо ведьмы, глаза которой приобрели нечеловечески яркий оттенок.